7. Быть «едящим и едомым», значит осуществлять коммуникацию в обе стороны, находиться в равных отношениях с Другим/Иным. Как писал В.Н. Топоров, шаман являлся субъектом и объектом ритуальных актов и мифов, жрецом и жертвой, Творцом и тварью одновременно (В.Н. Топоров. Первобытные представления о мире // Очерки истории естественно-научных знаний в древности – М., 1982, с. 22-23). Это позволяло ему, в отличие от поздних жрецов, быть равным в отношениях с сакральным миром. Сравнение с влюбленными здесь не случайно, поскольку обе ситуации реализуют ситуацию столкновении противоположностей и необходимости диалога. Шаманская концепция диалога конструирует гармонические отношения, в то время как жреческая концепция поклонения/подчинения выстраивает отношения, предусматривающие не любовь, а страх.
8. В приложении к архаической традиции такие переживания встречи с чудесным называют нуминизными (от лат. «нумен» - божество). Нуминозный опыт характеризует состояния психики при встрече с необычным, сакральным, впечатляющим. Наиболее явная аналогия таких переживаний – одержимость, подчинение воли Иного, Другого. Одержимость по своей сути является противоположностью экстаза. В то же время, экстаз и одержимость можно рассматривать как две фазы единого коммуникативного акта.
9. Л. А. Маркова. Наука и искусство - из хаоса (Ж. Делёз). - М., Канон+, 2008, с. 264-282
ПРИЛОЖЕНИЕ
Первый текст был размещен 30.11.2008 на алчевск о м форуме и положил начало моему интересу к теме свободы. Фактически в нем вкратце изложена большая часть идей данной книги. Статья «Контролируемое безумие…» объясн и т , почему я так много внимания уделяю шаманизм у в разрезе темы свободы .
------------------------------------------------------------
Я тут на досуге обдумывал проблему детерминизма и свободы. И пришел к интересным выводам. Начну с того, что еще древнегреческие философы-материалисты, считавшие, что весь мир создан из атомов, ввели понятие пустоты, как необходимого условия любого развития и движения. Пустота НЕ НУЖДАЕТСЯ в причине.
В теме «Свобода» (которая зарыта во «Все вместе») я писал когда-то, что свобода – это пустота. Вывод такой сделать легко, опираясь на язык. Мы можем одинаково сказать на некое место как на «пустое» и как на «свободное». Но поскольку «свято место пусто не бывает», то пустота – это и есть Бог, ибо только Бог и пустота могут быть первопричиной и не требуют никакой причины. Тут вспоминаем мое любимое слово – Хаос. Что такое Хаос? В переводе с древнегреческого, это «зияние» - дыра иначе). Когда мы смеемся и говорим «ха-ха», то слышим тот же слог (ну а «ос» - традиционное для греков окончание). Хаос включает в себя еще смысл «беспорядок», то есть некое неуравновешенное состояние элементов. Кстати, синоним беспорядка – беспредел, а в этом слове мы опять видим «зияние» (отсутствие границ, бездна). Таким образом, где-то оба эти смысла сходятся: дыра, безграничность – и беспорядок, отсутствие устойчивости. Но это и логично, ибо, чем больше ПУСТОТЫ, СВОБОДЫ, тем неустойчивее элементы. Любая хаотическая система будет синергетически саморазвиваться до тех пор, пока элементы в ней не стабилизируются, не уставится некий порядок. Здесь мы подходим к еще одному интересному философскому выводу: любому элементу свойственно стремится к Богу – свободе, пустоте. Чем сильнее давление на любой элемент любой системы, тем сильнее его стремление вырваться НА СВОБОДУ, уйти от давления туда, где ему будет хорошо. Место, где ему стало хорошо – это и есть свобода/пустота/Бог. Но парадокс в том, что убежать от себя нельзя. Занимая свободное место, мы делаем его несвободным, т.к. несвобода – это необходимое состояние любого бытия. Пустота – свобода – это небытие, позволяющее кому-то (чему-то) быть. Таким образом, Бог творит всё в мире (метафорически конечно, но в философском смысле эта метафора, по-моему, безупречна), не будучи никем и ничем. Бог-пустота соответствует всем идеалам: он непознаваем, он везде, но нигде. Бог там, где хорошо – поэтому он позитивен. Но миг свободы краток, ведь, придя на «пустое место», мы приносим туда свои проблемы, своё бытие.
Теперь о детерминизме. Причиной всего в мире является движение к Богу – к свободе, на свободные территории. Пассивные элементы природы делают это по физическим причинам. Для человека же существует еще сила воли, диктующая нам направления приложения своих сил в движении от худшего к лучшему (по нашему мнению). Но это лучшее и худшее редко отличается от лучшего/худшего в «представлении» молекул, или амёб. Лучше там, где свободнее, где меньше давления извне, где мы ощущаем некое «зияние» вокруг, некий «беспредел», в рамках которого можем передвигаться и развиваться. Поэтому Бог может быть назван еще и Хаосом. Только он является важнейшим законом мироздания, одновременно являясь беззаконием.
Стремление к свободе, ее абсолютизация, неразрывно связаны со смертью, ведь полная свобода не сопоставима с бытием. Поэтому смерть – уход в пустоту, освобождение места в этом мире для других живущих, является в прямом смысле слиянием с Богом.
И еще одна важная мысль. Во все времена служители культа были людьми, отстраненными от профанного общества, находящимися на неком удалении от того социума, которому служили. Им необходима бОльшая свобода, чем кому-либо, ибо это и есть условие контакта с Богом. Любой творец тоже ищет максимальной свободы и очень болезненно переживает давление общества. Всё по той же причине. Одиночество – лучшее состояние для общения с небытием, или открытия небытия в себе.
Антиподом Хаоса в мифологии выступает Космос – мир упорядоченный, подчиненный неким законам и нормам. Кстати, «космос» и «косметика» - слова одного корня, связанного с греческим понятием красоты. Космос творится из Хаоса, что и не удивительно, поскольку ему больше не из чего твориться. Хаос всегда первичен, хотя мифологические мировоззрения чаще всего ставят над ним некую формообразующую силу, божеств-демиургов, творящих мир из неупорядоченной стихии хаоса, подобно тому, как хлеб пекут из квашни. Тем самым Космос тоже сакрализуется, что и неудивительно, ведь, чтобы законы соблюдались, они должны быть священны.
Обратимся теперь к антропоморфному отражению этой картины бытия. Неким базисом любого индивида является бессознательное. Даже само название этой загадочной области нашей психики отрицательно, по типу «беспорядка», «беспредела». Так что ставим между бессознательным и Хаосом жирный знак равенства. А вот сознание – это уже аналог Космоса, то есть Порядка, Закона. Именно в сознании сидит наш цензор и оценщик. Но все-таки индивидуальное сознание не идеально, поэтому Фрейд и разделил его на Я и Сверх-Я. Именно Сверх-Я выступает внутренним надсмотрщиком господствующей в обществе культуры. Сверх-Я – это агент Космоса внутри сознания. А вот само «Я» - это сложный коктейль, созданный на основе цепи индивидуальных мифов, повествующих об истории внутренней борьбы хаоса и космоса, бессознательного и Сверх-Я.
Если Я стремится к свободе, оно непременно обращено к Хаосу и противится законам мира сего. Такой человек либо творец, либо преступник. Если же в процессе социализации в личности побеждают космические принципы Сверх-Я, то такой человек будет консерватором, противником резких изменений, почитателем традиций и «устоев морали».
Космос иллюстрирует идею разумности самоограничения и отказа от значительной части свободы. Причем этот принцип действует не только в человеческом обществе, или стае животных. Тот же закон мы видим в микрокосме с его сообществами атомов и молекул, в макрокосме – в галактиках и планетных системах. Слабым тяжело быть свободными, поэтому они объединяются вокруг сильного, или уже самим объединением своим образуют силу. Эту мысль легко экстраполировать и на политику, и на физические процессы, и на поведение животных.
Выше я говорил, что любое движение связано с поиском Бога = места, где можно ощутить комфорт. Для многих элементов бытия таким комфортным местом будет некий кооператив, коммуна. Другим же элементам, считающим себя более сильными, или обращенными к Бездне, более комфортными будут условия отшельничества – то состояние, где они более открыты небытию. Поэтому Бог видится одним как творец Космоса, а другим – как Свобода-Хаос, но обе трактовки будут в принципе верны. Космосу так же необходимы творцы, контактеры с Хаосом, как демиургам был нужен хаос для самого первого творения мира. Любая система не способна существовать без изменений, вечно. Поэтому традиционно общество отводит внутри себя определенное место и тем, кто способен продуцировать новые варианты развития – творческую элиту. По словам известного историка А. Тойнби, элита – это творческое меньшинство, вырабатывающее варианты ответов в условиях вызовов. Понятно, что успешные ответы могут порождаться теми, для кого борьба с вызовами стала нормой жизни.