Луизита боролась с захлестнувшими ее предчувствиями, пытаясь вернуть самообладание.

— С ней все в порядке?

— Роды тяжело дались ей, и она была очень слаба. К тому же Сара постоянно утверждала, что за ней следят. Я не могла разубедить ее, — призналась Роза. — Никто никогда не видел чужих у нас в деревне. — Несмотря на свои уверения, чувствовалось, что Роза всерьез чем-то озабочена. — Она пробыла в нашем доме два дня, а потом настояла, чтобы ее отвезли в Гватемалу. Ее муж, Руфино, родом из Сан-Руиса, и Сара была уверена, что он сейчас там и позаботится о ней с ребенком.

На улице послышался шум остановившихся автофургонов американской экспедиции, и скоро в хижину вошел Эмилио с тушкой убитого им броненосца, небрежно переброшенной через плечо. Роза представила его с широкой улыбкой, выдававшей ее чувство гордости за своего молодого супруга. Она суетилась, разводя огонь в очаге, отрезая куски мяса от броненосца, предварительно вскрыв ножом его жесткий костяной панцирь.

Эмилио, усталый после длинного трудового дня, сначала полюбовался на свою радостную довольную жену, а затем вежливо перенес внимание на гостью.

— Я хотела бы переправиться в ту деревню, куда вы отвезли мою сестру с ребенком, — Луизита говорила настойчиво и решительно. — Если бы вы согласились сделать это завтра утром, я с удовольствием заплатила бы вам намного больше, чем те люди, которых вы возите на древние руины.

— К сожалению, это невозможно. Я должен ежедневно ходить на работу, а выходной у меня будет только на следующей неделе.

— У меня есть деньги. Я заплачу вам издержки. Я не могу ждать так долго, мне необходимо срочно увидеть сестру. Она больна, и Гватемала для нее — далеко не безопасное место, — настаивала Луизита, теряя уже терпение.

— Я был бы рад помочь вам, но заработать хоть что-то у нас очень трудно. А американцы пробудут здесь всего несколько недель. То, что я получу у них, — для нас большие деньги, — Эмилио старался смягчить ситуацию, неприятно удивленный ее настойчивостью и нетерпением. — Если ваша сестра все еще в той деревне, я уверяю вас, там о ней хорошо позаботятся. А, может быть, она уже уехала в Сан-Руис.

Луизита слушала его, стараясь успокоиться.

— Я арендовал джип миссис Рейз, чтобы отвезти нескольких американцев во вторник на руины в Гватемалу. Машина вместительная, и я вполне могу захватить вас с собой совершенно бесплатно.

Вторник — через три дня.

— Сколько вы возьмете с меня, если мы все-таки отправимся в путь завтра? — не унималась Луизита.

Эмилио, усталый и голодный, раздосадованный ее назойливостью, не намерен был уступать. Наконец, он сказал твердо:

— До вторника я не поеду, — вопрос был закрыт.

Отчаявшись, Луизита разрыдалась между необходимостью срочно разыскать сестру и невозможностью посвятить Эмилио в свою тайну. Сроки действия ее въездных документов с каждым днем истекали. Может быть, все-таки довериться хоть кому-то здесь, признаться, сколько у нее денег — это для Белиза целое состояние. Но «такин» делает страшные вещи с людьми, даже с честными и порядочными. Нет, она не откроется им, надо найти другой выход.

— Деревня в Гватемале очень бедная, — говорила тем временем Роза. — Вы должны купить в Манго-Крик вещи для ребенка, все необходимое. А когда вы это сделаете, как раз и наступит вторник и можно будет отправиться в путь…

— Если бы я могла нанять другого водителя… — сказала Луизита. — Вы не дадите мне координаты той деревни и имя людей, у которых остановилась Сара?

— Конечно. Старейшина деревни — Жорже Каюи. Он все знает.

Луизита вежливо отказалась от ужина, понимая, что мясо здесь — очень дорогой и редкий продукт на столе. Она подождала, пока Эмилио нарисует ей неумелый, но понятный вполне чертеж расположения деревни. Потом она поблагодарила за все семью Чайя и обещала сообщить Маргите, если передумает и решит все-таки ехать во вторник.

На обратном пути водитель джипа подтвердил, что машины в Манго-Крик — большая редкость.

— Я был бы рад отвезти вас сам, когда вернусь… — начал намекать он. — А куда вы собственно собрались ехать? Может быть, я смогу помочь вам нанять другого водителя…

— Я еще не уверена, поеду ли… — отвечала Луизита, вдруг почувствовав к нему недоверие. — Это скоро должно решиться…

Она часто оборачивалась назад, опасаясь слежки. Но позади в сгущающихся сумерках вздымалось только пыльное облако от их автомобиля. Водитель высадил ее у пристани Манго-Крик и, газанув, исчез в темноте.

Войдя в гостиницу, Луизита немедленно приступила к Корле с просьбой арендовать ее автомобиль.

— Я бы рада, Луизита, но машина уже сдана на несколько дней вперед, — ответила Корла с сожалением. — Может быть, ты позволишь мне подыскать тебе другую в округе?

Хотя Корла не спросила ее о планах поездки, Луизита видела, что хозяйка гостиницы в курсе ее намерений.

Кому ей довериться в Манго-Крик? Корле Рейз? Кто были те люди, которые угрожали Саре? Может быть, у них есть глаза и уши в округе? Лучше довериться тому, кто однажды уже помог Саре.

— Нет, — ответила она, наконец. — Мне предложили ехать на следующей неделе. Я бы хотела выехать раньше. Вот и все. По-видимому, мне все-таки придется ждать.

Целый вечер, лежа в своей комнате, она обдумывала планы поездки в Гватемалу. Если верить чертежу Эмилио, дорогой к этой деревне пользовались только местные жители, спрямляя изогнутый участок пути главной магистрали. Что касается виз и паспортов, то об этом нечего беспокоиться. Правительство Гватемалы интересовалось только контрабандистами, а не бедными крестьянами, снующими по своим делам через границу. Найдя Сару, она предложит хорошие деньги Эмилио, чтобы тот сразу же довез их до Белиз-Сити, откуда они отправятся на самолете в Америку. Решение принято, она может, наконец, поспать.

Утром Луизита позвала маленького Тонио.

— Возьми эти деньги и купи вот такого молока, — она показала банки с молочным питанием. — А также детские подгузники. Ты понял?

Он согласно кивнул и через час вернулся, неся несколько банок с питанием, упаковку памперсов и две дюжины пеленок.

— Это все. Больше в магазине ничего нет, — сообщил он.

Она взяла аккуратно зашитого накануне плюшевого медвежонка.

— У тебя есть братишки или сестренки? — спросила Луизита, зная, что в этой стране редко бывает по одному ребенку в семье, и попытки властей снизить рождаемость здесь ни к чему не приводят.

— Есть сестренка.

— Возьми эту игрушку для нее, — Луизита дала ему также немного денег, попросив молчать о покупках.

Она упаковала детское питание и подгузники в чемодан, а затем набрала номер клиники. Через несколько секунд на том конце провода раздался тихий голос Маргиты.

— Алло?

— Маргита, это Луизита Чан. Передай, пожалуйста, Эмилио Чайя, что я согласна отправиться с ним в поездку во вторник.

Нервное «ладно» донеслось до ее слуха сквозь мембрану трубки. Она дала отбой и, вернувшись в комнату, села ждать вторника.

Когда Элисон, бледная, встала из-за стола после завтрака, Зекери незаметно вышел за ней.

— Как ты чувствуешь себя сегодня?

— Спасибо, прекрасно, — она коротко глянула на него и отвела глаза. — Еще раз благодарю за то, что помог мне нынешней ночью, — она говорила, явно стесняясь себя и своих слов. — Я не знаю, что со мной случилось… Я вообще-то не пью, а тут… Я надеюсь, ты не очень…

Тут появилась Ив и по-хозяйски уселась рядом с Зекери на сиденье, улыбаясь широко и беззаботно. Элисон извинилась и перешла в другую лодку. Не имея возможности поговорить с ней, Зекери так и не смог понять, расстроена ли она сегодня из-за плохого самочувствия или она переживает, что вчера невольно показала свою слабость и утратила контроль над собой — наверное, и то и другое, решил он.

На раскопках Зекери хорошо видел, что она старается держаться от него как можно дальше. Его задело за живое это непонятное пренебрежение своей персоной, и он тоже решил не делать попыток сблизиться с ней и посвятил свое время совершенствованию искусства владения мачете.