— Вот это правильно! — одобрил моё намерение капитан. — Мы уж тут на судне сами управимся, а понадобится что — и разбудить не постесняемся!

— Я посижу с книгой у вас в кабинете, пока вы будете отдыхать, Николай Александрович? — негромко спросила Наташа, чуть придвинувшись ко мне и, встретив мой удивлённый взгляд (был уверен, что серьёзной обиды не миновать), также тихо добавила. — А вы настоящий джентльмен, Николай Александрович, подобно моим любимым книжным героям… Я как раз проснулась…

— В таком случае, вам следовало в нужный момент подскочить и закричать страшным голосом… — машинально ответил я (усталость брала своё), положив на тарелку своей очаровательной собеседницы ещё один кусок торта. — Это могло показаться очень смешным…

— Это могло быть опасным, учитывая вашу привычку без долгих раздумий хвататься за оружие, которое, кстати говоря, у вас всегда под рукой, — мило улыбнулась девчонка. — А кроме того, я и так лежала ни жива ни мертва…

— Вы и вправду всерьёз опасаетесь меня, Наташа? — спросил я, быстро глянув на собеседницу, а потом на мгновение прислушался к застольному разговору.

— Огнев вдохновенно рассказывал об очередном подвиге своего начальника, не без хороших преувеличений, конечно. — Я воспринял тот поступок, как совершенно естественный — девчонку после горячей ванны непреодолимо потянуло в сон, а мужики в соседнем помещении никак не расходились…

— Николай Александрович! — опять легко улыбнулась моя собеседница. — Вас боятся даже здоровенные мужики… А я, между прочим, лишь молодая девушка!

— Может показаться странным, моя очаровательная помощница, — слабо улыбнулся я в ответ. — Но это обстоятельство как-то не осталось мною незамеченным…

Обед всё ещё продолжался, когда я, извинившись, отправился к себе — сил просто уже не оставалось, и, наверное, поэтому сразу прошёл в свою спальню, а не в гостевую каюту, где отдыхал накануне. Дверь я всё же закрыл на замок (входные двери в апартаменты оставил открытыми), рассудив, что если кому срочно понадобится, то смогут и постучать — без риска получить сразу пулю вместо ответа, по крайней мере… Подушка на моей кровати до сих пор хранила запах девичьих волос — это я почувствовал ещё до того, как сунул под неё заряженный пистолет. Поколебавшись несколько секунд (право же, в моей жизни было всё не как у людей!), я, тем не менее, улёгся и очень скоро уснул на своём удобном ложе.

Просыпался я дважды: в первый раз, когда поднимали якоря (шума вспомогательных машин почти не было слышно), а второй — во время начала погрузки припасов, оставленных на мысе Ольховского. Почти сразу меня вызвал по малой морской рации, которая лежала на прикроватной тумбочке, капитан, извинился и попросил разрешения по окончании погрузки запустить главные машины и взять курс на материк. Подтвердив своё прежнее распоряжение, я отложил рацию и через минуту снова уснул — так вымотался за все последние дни.

На этот раз я проснулся около восьми вечера и сразу прислушался к едва уловимому гулу главных машин яхты — «Странник» шёл экономичным ходом, чуть покачиваясь на пологой волне. Снова взяв рацию, я вызвал Ледогорова и спросил, как дела.

— Эфир молчит, Николай Александрович… — чуть поколебавшись, ответил капитан. — Там, у нашей земли, оно так и должно было быть, но здесь, в открытом море…

Через несколько минут я уже был в ходовой рубке, в которой, помимо капитана и рулевого, находились также оба помощника. Бегло осмотрев все системы навигации и связи — внешне всё выглядело исправным, я глянул на капитана:

— Прослушали все диапазоны?

— Да, на всех радиочастотах, включая дециметровый и УКВ-диапазон, — ответил за Ледогорова первый помощник. — Молчат обе радиостанции ПВ/КВ (промежуточных и коротких волн — прим. авт.), УКВ-радиостанция и система спутниковой связи. Последняя, правда, не действует в полярных областях…

— Тут ты, Павел Антонович, не совсем прав, — заметил я, глянув на дисплей картплоттера — местоположение «Странника» прибор сейчас не отображал.

— Система спутниковой связи действует вплоть до семьдесят восьмого градуса северной широты, а мы сейчас находимся не выше семьдесят второго.

— Держим курс на Уэлен, Николай Александрович — магнитный компас пока в порядке, — доложил мне капитан, также сильно озадаченный происходящим.

— Если ничего нас не задержит, то будем на месте завтра поздним вечером. Какие будут распоряжения?

— Не собьёмся с курса без электроники? — улыбнулся я, и наш главный морской волк даже изменился в лице — он успел немало поплавать на морских судах, когда курс прокладывали ещё на бумажных навигационных картах. — Вижу, что нет! Так вот… Продолжаем прослушивать все диапазоны! Самим на связь без моего распоряжения не выходить! Что бы ни произошло — докладывать мне незамедлительно! Ясно?

— Так точно! — прогрохотал своим простуженным басом капитан и, чуть помедлив, спросил. — Ужин переносить не будем, Николай Александрович?

— Не вижу серьёзных причин, — усмехнулся я. — Пока обычные путевые проблемы…

— Верно, Николай Александрович! — ухмыльнулся за спиной капитана второй помощник, которому по праву дружеских отношений с владельцем судна позволялось несколько больше, чем остальным. — Катаклизмы катаклизмами, а ужин — по расписанию!

Покинув рубку, я прошёл на корму, постоял несколько минут сначала у собачьих клеток (псы уже смирились со своим положением и вели себя очень спокойно), а потом отошёл к перилам и задержался здесь, вглядываясь в сверкающую в лучах низко стоящего полярного солнца кильватерную струю — «Странник» шёл крейсерским ходом. Возникшая вдруг для моих подчинённых непростая проблема для меня вовсе не была такой уж неожиданностью — я ждал чего-нибудь подобного, и сейчас, когда пока не хватало информации для выработки плана действий, волноваться просто не имело смысла.

За ужином все были молчаливы, а в присутствии стюарда даже не обсуждали сложившуюся ситуацию, выполняя приказ капитана, который также распорядился объявить экипажу, что у нас временные проблемы с дальней связью — несколько матросов уже сегодня хотели подать весточку своим семьям. Ясно было, что огласки нашего истинного положения в скором времени не миновать — рулевой, присутствующий в ходовой рубке во время нашего разговора, рано или поздно поделится этой информацией со своими товарищами. Впрочем, скрыть что-то всё равно в ближайшие день — два станет уже невозможно, когда на месте Уэлена обнаружится (я был даже уверен в этом) лишь пустой мыс…

— Мне кажется, Николай Александрович, мы поторопились покинуть Землю Ольховского, — хмуро сообщил мне старший механик, когда стюард отправился за компотом на камбуз. — Может быть, следует вернуться назад?

— Нам следует как можно быстрее покинуть высокие широты! — тоном, не допускающим возражений, отозвался я, отметив, что у первого помощника (капитан был в ходовой рубке) от изумления брови поползли вверх; что касается «деда», то тот и глазом не моргнул — он уже получал от меня подобный отпор. — Твое дело — машины, Дмитрий Сергеевич! А эту проблему оставь мне!

— Николай Александрович, — примирительно заговорил доктор, решив несколько разрядить обстановку. — Дмитрий Сергеевич ведь не участвовал в экспедиции под вашим руководством — отсюда и сомнения.

На моём поясе засигналила рация, и я, едва отозвавшись, немедленно поднялся из-за стола и извинился перед присутствующими — капитан просил срочно подняться в ходовую рубку. Уже на пороге салона я услышал, как Огнев принялся рассказывать об одном из наших многочисленных приключений в мире оранжевого Агни.

— Хорошо, что вы так быстро подошли, Николай Александрович! — едва я открыл двери рубки, заговорил Ледогоров. — В диапазоне УКВ на частотах Морской Подвижной Службы несколько минут назад были слышны переговоры на испанском или португальском языке!

— Направление удалось определить? — тут же спросил я и заметил на выдвижном штурманском столике раскрытый том Морского Атласа. — Поправки успели внести, Илья Андреевич?