Ближе к полудню Маркиан закончил принимать поздравления от горожан и вместе с архонтом вернулся во дворец, торжественно прошествовал в зал, где его уже ждали высокородные гости. Одетые в шелка всех мыслимых цветов, они сияли в свете свечей золотым шитьём и самоцветами. Даже мужчины были увешаны искусными драгоценностями, что уж говорить о женщинах. Подчас казалось, что золота для их нарядов потребовалось больше, чем ткани. Они раболепно кланялись архонту и принцу, подносили диковинки баснословной ценности, оживлённо обсуждали положение дел в империи, восседая на горах расшитых подушек у низких столиков.

Златояре с прочими девушками и юношами предстояло выступить перед наследником почти в самом конце праздника. Своей очереди они дожидались в комнате, что граничила с праздничным залом. Оттуда было видно всё, что там происходило и Злата заметила, что багрянородный уже порядком устал от хвалебных речей и однообразных песен. Девушки, одетые лишь в длинные белые юбки из нежнейшего шёлка и скудные полоски ткани, чтобы прикрыть грудь, несомненно, притягивали к себе взгляд, но нужно было нечто эдакое. Важно было завлечь именинника настолько, чтобы он сам позвал их в свои покои после праздника. Пробраться незамеченными через весь дворец им вряд ли удалось бы. Времени на раздумья было ничтожно мало, а потому Злата зацепилась за первую же связную идею, девушки с готовностью согласились помочь.

Не успели музыканты заиграть подготовленную мелодию, как по залу весенним ветром разнёсся чарующий голос. Песню Вереи тут же подхватили остальные девушки. Гости не сумели сдержать восторженного вздоха, когда они, будто лебеди по тихой глади озера, выплыли в центр зала. Глаза распорядителя праздника расширились от удивления и гнева, да сделать уже ничего нельзя было — Маркиан в жизни не видел ничего подобного, не слышал таких песен. Он подался вперёд на своём ложе из подушек, словно желал оказаться хоть на ноготок ближе, рассмотреть их получше. Распорядителю пришлось сделать вид, что так и было задумано. Оставалось лишь ждать, что из этого выйдет.

Девушки скользили в хороводе по мраморному полу, продолжая завораживать дивной песнью, нежной, как весеннее солнышко. Их голоса стихли, когда Злата выпорхнула из круга и приблизилась к возвышению, где восседал сам Маркиан. Ей стоило немалых усилий сдержаться и не выказать презрения при виде этого отъевшегося борова. Герои, чьи статуи теперь украшали сады вокруг дворца и улицы города, возненавидели бы свой народ, узнав, что наследник престола созданной ими империи больше походит на бесформенный мешок с зерном и ни разу в жизни не держал в руках оружия. Его щёки почти лежали на плечах, а тканью его одеяния можно было одеть троих девушек, ещё и осталось бы. Заплывшие жиром поросячьи глазки смотрели с интересом.

Двое стражей преградили Златояре путь. Она же одарила Маркиана взглядом полным обожания, и со сладкой улыбкой потянулась к мечам на поясах стражников. Те насторожились. Ещё один томный умоляющий взгляд на наследника, и ей жестом позволено было разоружить воинов.

«Что сможет сделать одна женщина?» — вальяжно молвил Маркиан на греческом. Злата скорее по жестам догадалась о его словах.

«Знал бы ты, что мне хватит трех движений, чтобы тебя разделать», — ее мысли надёжно скрылись за лукаво-благодарной улыбкой, и она упорхнула обратно в круг девушек. Вот тут-то и началось настоящее действо.

Злата не успела заранее условиться насчет песни, но Верея и здесь не подвела. Завела плясовую, да такую яркую и живую, что ноги сами рвались в хоровод. Музыканты сначала растерялись, но после поневоле подхватили весёлый мотив. Парамерионы*, снятые со стражей были лёгкими, удобно лежали в руках, и Злата позволила музыке вести её. Мечи закрутились вокруг неё, со свистом рассекая воздух. Клинки сверкали в пламени свечей, и казалось, вот-вот один из них коснётся кожи или заденет пляшущих вокруг девушек. Но для Златы это было лёгкой забавой. Она чувствовала оба меча от рукояти до острия и не ошиблась бы даже в кромешной темноте. Гости заворожено следили за её движениями, но едва ли могли разглядеть, как ей удаётся вращать обоими мечами одновременно, не упустить ни один и не пораниться.

Пора было добавить огня в представление, и Злата поймала взгляд Марибора, показывая, что ей нужна помощь. Парень одним прыжком оказался в круге девушек, и Злата бросила ему один и мечей. Между ними тут же разгорелся, казалось бы, не шуточный бой. Стражники напряглись, но не посмели сдвинуться с места. В толпе гостей Злата заметила несколько восторженных женских лиц, и мысленно улыбнулась от гордости, будто это её сына сейчас облизывали голодные взгляды.

Марибор, и правда, был красив, и не только своей юностью. Обычно коротко стриженые светлые волосы его порядком отросли за время похода, из-под длинной чёлки весело смотрели нежно-голубые глаза, мышцы красиво перекатывались под кожей при каждом движении — не зря же Злата полгода гоняла свой десяток по лесам и заставляла упражняться по несколько часов кряду. Пусть Марибор и выглядел щуплым рядом с братьями по оружию, но сейчас, даже в длинной юбке и с голым торсом он не выглядел женственно, скорее даже наоборот.

Барабаны вторили безумному ритму сердца, и Злата, будто забыла, где находится. Она так соскучилась по приятной тяжести стали в руке, что просто наслаждалась этим действом. Порхала по залу, словно бабочка, чувствуя, что кровь в жилах закипает от такой близкой опасности. Меч Марибора то и дело проносился на волосок от её кожи, заставляя уворачиваться, крутиться волчком и снова атаковать.

Маркиан тяжело дышал, наблюдая за парой мечников. Их то ли бой, то ли танец завораживал, блестящие от пота полуобнаженные тела будоражили воображение. Опасность и страсть почти искрили в воздухе. А когда песня подошла к концу, и Марибор резко притянул Златояру к себе, впиваясь в губы жадным поцелуем, глаза наследника вспыхнули истинным восторгом.

— Что на тебя нашло? — тихо шипела Злата, уже направляясь прочь из зала. Она злилась. И злилась не столько на парня, сколько на себя. За то, что не сумела оттолкнуть, за то, что ей это понравилось.

— Мне удалось узнать кое-что интересное — этому борову нравится смотреть.

— На что? — смущённая поступком Марибора, она пока медленно соображала.

— На то. Маркиан и правда не прикасается к рабыням, тогда зачем ему их так много? Он отдаёт их другим рабам или своим стражникам, а сам услаждается зрелищем.

Злата не знала, что и сказать. Разве есть в этом что-то красивое? Не успела она подумать насколько мерзостный человек сидит сейчас во главе стола и принимает хвалебные речи лишь за то, что родился сыном правителя, как в комнату ворвался распорядитель праздника.

— Светлейший желает видеть вас в своих покоях сразу же после праздника. И в этот раз чтоб без выходок, — бросил на них гневный взгляд и вернулся в зал. Злата с Марибором лишь удивленно переглянулись

Вместе с девушками в боковую комнату проскользнул мальчик-служка. Почти незаметный среди шёлковых юбок, он сунул в руки Марибору его пояс с ножами и мигом исчез из виду. Неизвестно, как Крысаку удалось это провернуть, хоть его даже во дворце не было, но думать об этом было некогда. Злата поспешно обернула пояс вокруг бедра и спрятала под широкой юбкой. Часом позже их отвели в покои принца.

Они добились своего, но Злату не покидало беспокойство.

— Ещё слишком рано, — шепнула она Марибору, оглядывая просторную комнату с огромной кроватью, устеленной шелками. Юные служанки поспешно расставляли вино и фрукты на небольшом столике. Злата заметила на лице одной из них тонкую усмешку — радуется, что не ей сегодня развлекать принца?

— Да что там рано? Как только он появится, перебьем охрану, их тут всего двое за дверью и ещё пара дальше по коридору — и он в наших руках. Сопротивляться сам просто не сможет.

— Нет. Если поднимем шум сейчас, сюда стража со всего дворца сбежится, всех не одолеем. Придётся дать ему, что хочет, пока наши в город не войдут. Тогда все ринутся защищать подступы ко дворцу. Здесь же оставят, может, с десяток лучших. А с этим уже легче справиться.