– Она в порядке? – спрашиваю я.

«Собирается ли она намылить мне шею?» – думаю я про себя.

– Да, я пообещал встретиться с ней завтра вечером, – смеётся он. – Это, кажется, успокоило ее.

Зачем напоминать мне об этом?

– Ох, – что ещё я могу сказать?

Неловкость нависает над нами, пока Джулиан, Магпи и я ждём камердинера, когда тот подъезжает к нам на Бондмобиле Кейн. Джулиан смотрит перед собой, а я смотрю на землю. И впервые с тех пор, как я познакомилась с этим очаровательным бульдогом, он молчит. Движение по ночному Сан-Франциско свободное, и только звук лёгкого храпа Магпи доносится до нас в фоновом режиме.

«Он собирается трахнуть её завтра вечером», – мысль, которая на повторе крутится в моей голове.

Как только мы подъезжаем к дому, добираемся до наших комнат, идя всего в нескольких дюймах друг от друга, оставаясь тихими. Только когда мы останавливаемся перед моей спальней, поворачиваемся друг к другу и произносим: «Спокойной ночи».

– Я прекрасно провела сегодня время, – пока эта сучка не напугала меня, – спасибо.

Я наклоняюсь и глажу Магпи, пока он стоит, пуская слюни. Никаких колебаний. Никакой спешки. Это простая формальность, окончание простого вечера, который превратился во что-то неудобное.

Зайдя в огромную комнату, я в одиночестве переодеваюсь, чищу зубы и ложусь в постель. Но сон часами ускользает от меня.

Массивная ванная для гостей приманивает меня к себе. Огромная и привлекательная японская ванна. Теплая вода должна снять напряжение. Я включаю звуковую систему, выбирая Sade. В комнате есть все: свечи, масла, пены и гели для ванны, тёплые полотенца и подушка под голову. Как только свечи с ароматом ванили начинают разгораться, я капаю немного лавандового масла в огромную ванну воды. Я медленно захожу, и как только сажусь в неё, все сегодняшнее напряжение спадает. Лёжа здесь в течение нескольких часов, я наслаждаюсь тишиной и уединением. Мир спокоен, и единственный слышимый звук – это голос Шадей, пронизанный мучительной болью в песне «It iscrime». Скрытая пузырьками, я поднимаю ноги и, каясь по очереди каждой, начинаю намыливать своё тело. Мои попытки не думать о Джулиане – тщетны.

Боже правый, этот мужчина великолепен.

Как только обе ноги опускаются обратно в воду, я развожу бёдра.

Правая рука медленно пробирается к моему голому сексуальному холмику. Беспокойство мешает мне вставить в себя пальцы. У меня всегда присутствует страх быть пойманной. Тем не менее осознание того, что всего лишь два дюйма пространства стены отделяют меня от мужчины, которого я желаю, возбуждает. Как только я зашла в спальню, я не могла отрицать возбуждение, вызванное другом.

Что со мной не так?

Несмотря на то, что Джулиан собирается трахнуть другую женщину завтра вечером, я всё ещё хочу его. Его исповедь переполняет меня незнакомыми эмоциями. Я никогда не чувствовала такой ревности, не была такой заведённой, возбуждённой и сбитой с толку одновременно.

Всё, чего я хочу – это кончить с ним внутри себя. Я хочу оседлать лицо Джулиана и объездить его язык, губы и подбородок, пока буду глубоко заглатывать его член.

Щипая свои ноющие соски, я сжимаю обе опухшие груди и мну их. Я представляю, как сильные, большие руки Джулиана ласкают их. Боль между ног усиливается. Она такая глубокая, что больно. Этими его идеальными полными губами, я хочу целовать свою грудь медленно, одну за другой. Мои нежные соски прямо-таки ощущают, как язык мужчины облизывает их. Его влажный рот сосет и кусает. Я закрываю глаза и представляю, как Джулиан движется дальше вниз, пробираясь своими пухлыми губами к моему ноющему входу. Я прижимаю голову к подушке для ванны. Не в силах остановиться, пальцами я начинаю ласкать свои гладкие складочки. Я была влажной для него в течение несколько часов. Опуская пальцы, я не могу поверить в то, насколько я мокрая. Я задыхаюсь, а моё дыхание становится более быстрым. Нахер страх. Я вставляю в себя пальцы, пока большой палец случайно касается клитора. Ужасное возбуждение заставляет меня преодолеть застенчивость.

Я хочу Джулиана Кейна.

Нет, я чертовски отчаянно хочу его.

Мне нужен он.

Боже, пожалуйста... Пожалуйста, позволь мне кончить.

Сама мысль о том, как Джулиан приподнимает мою попку… Лижет меня... Трахает меня… позволяет мне сдаться. Я начинаю ласкать свой возбужденный и очень чувствительный клитор. Сначала аккуратно, водя по кругу, а затем быстрее.

О, Боже... Ох... О ... О Боже!

Трепетание мешает моим глазам открыться. Боюсь, что если я открою их, то тем самым прерву свой столь необходимый оргазм. С одной ногой, поднятой к краю ванны, я двигаю телом дальше, погружаясь в воду. Я слышу его глубокий голос, призывающий меня кончить с ним.

Детка, кончи со мной. Кончи сильно.

Я представляю его тёмные волосы между моими бедрами. О, Боже, я хочу прижаться к его лицу.

Его теперь чернильно-голубые глаза смотрят прямо на меня, заставляя меня отпустить себя.

И я так сильно кончаю. Моя поднятая нога падает. Пальцы сжимаются. Всё тело сильно дрожит. Моё дыхание тяжёлое, а сердце так сильно колотится, что мне требуется всё самообладание, чтобы не выкрикнуть имя Джулиана. Спина выгибается, когда я достигаю столь чуждого для меня оргазма, моё дыхание на миг останавливается.

Сердцебиение возобновляет своё естественное состояние, позволяя мне, наконец, открыть наполненные слезами глаза. Я медленно выдыхаю. Осматриваясь вокруг, я вспоминаю, где нахожусь. Простая фантазия о Джулиане Кейне доставила мне самый интенсивный оргазм, который я когда-либо испытывала. И тогда я сталкиваюсь лицом к лицу с истиной.

Это больше, чем мимолётное влечение.

Субботнее утро. Кучка шумных малышей решила устроить вечеринку в моей голове. Всё, что я слышу, это стук кастрюль и сковородок. Мои пульсирующие виски раскалываются, а тело болит и едва может двигаться. Не помню, чтобы я выпила так много вина. Слава Богу, шторы задёрнуты, а в комнате темно. Воспоминание о моём «времени наедине с собой» настигает меня, вызвав смущение, из-за занятий прошлой ночью.

Догадается ли Джулиан, что я фантазировала о нём пару часов назад?

Я обожаю сама себя, поскольку одно лишь воспоминание о вчерашнем времяпрепровождении согревает моё тело. Я глубоко вздыхаю, когда меня пугает стук в дверь. Сколько сейчас времени?

Справа от меня стоят старинные часы, на них 10:48 утра. Позже, чем мне казалось.

– Входите, – отвечаю я, оставаясь на своей комфортной огромной кровати королевского размера, покрытой несколькими слоями постельного белья, когда дверь открывается.

Джулиан заглядывает в комнату.

– Соня, думаю, я мог бы позволить тебе ещё поспать. Однако если ты сейчас не встанешь, день пройдет мимо тебя.

Моё тело остаётся неподвижно. Я медленно подтягиваю пуховое одеяло к лицу, отчаянно пытаясь избежать взгляда парня. Написано ли на моём лице, что я мастурбировала на грязные картинки в своей голове с его участием? Замечая мою потребность прикрыться, он смеётся.

– Брось, Лина. Не прячься. Это всего лишь я.

Если бы ты знал, чем я занималась прошлой ночью, ты бы тоже захотел, чтобы я спряталась.

Пошлые мысли заменяют стук в голове.

Ах-х… Я смотрю вверх, и неожиданные образы из прошлой ночи начинают мелькать в моих мыслях. Мои щёки краснеют, а рот увлажняется. Сочные губы Джулиана на моих влажных складках. Большие руки приподнимают мою задницу, пока его язык входит в меня. Его глубокий голос призывает меня кончить вместе с ним. Я закрываю глаза и трясу головой, молясь, чтобы непристойные изображения исчезли. Когда я открываю глаза, меня встречает зрелище, которое с лёгкостью может снова заставить меня испытать оргазм, просто посмотрев на Кейна. Волосы Джулиана всё ещё мокрые после душа, серая футболка с изображением Cold play плотно прилегает к груди, обтягивая его мышцы, а тёмные джинсы висят так низко, что демонстрируют глубокую V внизу живота; и я представляю себе, как прослеживаю по ней своими губами.