Согретый теплым чувством он поднялся на корабль. У дверей шлюза его встретил Келли.

– Мистер Джонс, вас хочет видеть капитан.

– Да? Спокойной ночи, Элли, мне нужно бежать. – Он заспешил за Келли.

– Что случилось?

По дороге к каюте капитана Макс принялся расспрашивать Келли.

– Я не знаю, Макс. – Казалось, Келли готов был расплакаться. – Я видел его перед обедом, он зашел в «нору» проверить вас с Коваком. С ним все было в порядке. Но вечером казначей обнаружил его на койке мертвым. Я не знаю, что теперь будет.

– Что вы имеете в виду?

– Ну... я бы на месте капитана отложил старт и запросил замену. Но я не знаю.

Внезапно Макс понял, что в результате этого происшествия астрогатором становится Саймс.

– Сколько времени потребуется на замену?

– Посчитай сам. "Дракон "находится на расстоянии трех световых месяцев от нас, он должен забрать нашу почту. Так что, это займет примерно год.

Особенностью межзвездных перелетов было то, что сами корабли являлись наиболее быстрым средством связи. Радиопослание (если бы кому-нибудь в голову пришла такая дурацкая мысль) шло бы до Земли около двухсот лет, и столько же потребовалось бы для ответа.

В открытой каюте капитана было полно офицеров, все они были угрюмы и молчаливы. Макс без рапорта проскользнул вовнутрь, стараясь остаться незамеченным. Келли входить не стал. За столом с опущенной головой сидел капитан Блейн. Вслед за Максом вошли еще несколько участников вечеринки у Джозефины. Оглядевшись, первый офицер Уолтер тихо сказал капитану:

– Офицеры корабля в сборе, сэр. Капитан поднял голову, и Макс ужаснулся каким он стал старым.

– Джентльмены, – тихо начал капитан, – вы знаете грустную новость. Сегодня вечером доктор Хендрикс был обнаружен мертвым в своей каюте. Корабельный врач сообщил мне, что он скончался за два часа до этого от сердечного приступа; по всей видимости смерть была безболезненной. Брат Хендрикс выйдет на свою последнюю орбиту через два часа после завтрашнего старта. Это было его желанием, галактика была его домом.

Он надолго замолчал, так что Макс подумал, что капитан забыл об их присутствии. Но когда он заговорил его голос был достаточно твердым.

– Это все, джентльмены. Астрогаторов и первого офицера прошу остаться.

Макс не был уверен, что его считают астрогатором, но использование множественного числа решило дело.

Когда они остались в каюте вчетвером, капитан произнес:

– Мистер Саймс, вы сейчас же принимаете командование отсеком управления на себя. Мистер... – он посмотрел на Макса.

– Джонс, сэр.

– Мистер Джонс, конечно, будет выполнять свои прежние обязанности. Эта трагедия обескровила нас; весь последующий перелет я сам буду регулярно заступать на вахту.

– В этом нет необходимости, капитан, – возразил Саймс. – Мы управимся.

– Возможно. Но это мое желание.

– Слушаюсь, сэр.

– Подготовьте график. Есть вопросы?

– Нет, сэр.

– Спокойной ночи, джентльмены. Датч, пожалуйста, задержитесь.

В коридоре Макс остановил Саймса.

– Мистер Саймс?

– В чем дело?

– Будут какие-нибудь распоряжения?

Саймс оглядел его.

– Идите на вахту, мистер. Я все устрою сам.

Утром на своем столе Макс нашел черную повязку и сообщение первого офицера, что траур будет длиться одну неделю. «Асгард» стартовал по графику; капитан тихо сидел в своем кресле, а за пультом управления находился Саймс. Рядом с капитаном без дела стоял Макс. За исключением отсутствия Хендрикса, все было как обычно. Саймс, признался себе Макс, четко провел маневр, хотя все было заранее просчитано на компьютере. С этим справился бы любой; черт возьми, на его месте могла бы быть сидеть Элли, или даже Чипси.

Макс первым заступил на вахту. Прежде чем оставить его, Саймс приказал ему не откланяться от графика без предварительного согласования с ним. Час спустя Ковак на время заменил Макса, и он поспешил к пассажирскому шлюзу. Там уже стояли пятеро почетных носильщиков траурного покрывала, капитан, мистер Уолтер и Келли. За ними в коридоре находились офицеры и большинство членов команды. Пассажиров не было. Внутренняя дверь шлюза была открыта; двое помощников стюарда внесли тело и положили его напротив наружной двери. Макс с облегчением увидел, что тело было полностью завернуто в саван. Закрыв внутреннюю дверь, все вышли из шлюза.

Капитан стоял лицом к двери; по одну сторону двери в почетном карауле стояли Саймс и первый инженер, по другую, лицом к ним, Келли и Макс.

Не оборачиваясь, капитан произнес одно слово:

– Давление!

Стоявший за ним Беннетт, передал его по портативному телефону. Датчик давления над дверь шлюза показывал одну атмосферу; но вот его стрелка поползла вверх. Достав из кармана маленькую книжку, капитан начал читать похоронную молитву. Чувствуя, что ему не выдержать тяжести момента, Макс переключил внимание на датчик давления. Давление постепенно поднималось. Макс отметил, что корабль уже достиг пороговой скорости выхода из системы Ню Пегаса, так что тело покойного выйдет на свободную орбиту.

Датчик показывал уже десять атмосфер; капитан Блейн закрыл книгу.

– Предупредить пассажиров, – передал он Беннетту.

Тут же громкоговоритель оповестил:

– Внимание экипажа и пассажиров! В течении тридцати секунд корабль будет в свободном полете. Просьба принять меры безопасности.

Пошарив сзади себя рукой, Макс нащупал специальную скобу; ухватившись за нее, он уперся ногами в пол.

Завыла сирена, и он внезапно потерял вес – двигательная установка и искусственное поле гравитации отключились.

Он услышал громкий голос капитана:

– Прах к праху...

Указатель датчика давления упал до нуля и тело доктора, выйдя в открытый космос, поплыло к звездам.

Заработала двигательная установка, и Макс вновь обрел вес. Присутствующие начали расходиться, их голоса были почти не слышны. Макс вновь вернулся на вахту.

На следующее утро Саймс переселился в каюту доктора Хендрикса. Как слышал Макс, первый офицер Уолтер возмутился этим, но Саймса поддержал капитан. В «беспокойной норе» все шло обычным порядком, лишь только Саймс старался повсюду ввести свои коррективы. До этого никогда не печатались списки вахтенных доктор устно предупреждал каждого. Но вот появился первый список:

Прочитав, Макс сорвал бумагу. Было очевидно, что Саймс вывесил список специально для него, хотя он и не понимал для чего это ему понадобилось. Также было очевидно, что Саймс не собирался доверять ему управление, и что его шансы стать полноправным членом союза со смертью доктора Хендрикса упали до нуля. Конечно, если капитан не переубедит Саймса и не пошлет благоприятный рапорт, что было маловероятно. Макс вновь начал подумывать о бегстве с Сэмом.

Между Халкионом и Нова-Терра лежал один прыжок протяженностью в девяносто семь световых лет. Он должен был произойти после трехнедельного полета при ускорении в семнадцать "g" – ускорение всегда зависело от расстояния от звезды до «ворот», поскольку было необходимо подойти к ним с околосветовой скоростью.

Капитан Блейн приходил на каждую вахту, но предпочитал на этом участке пути доверять всю работу Максу. Макс пытался продолжить обучение, выполняя полувахтенные обсервации в предпрыжковом режиме. Понаблюдав за ним, капитан мягко заметил:

– Не утомляй себя, сынок. Когда возможно, всегда пиши программу на бумаге, всегда. И оставляй время на проверку. Спешка вызывает ошибки.

Макс подумал о докторе Хендриксе, но указание выполнил. В конце первой вахты под начальством капитана он, как всегда подписал вахтенный журнал. Когда четыре часа спустя на вахту заступил Саймс, Макса вытащили из постели и велели явиться в отсек управления.