– Алекс, на нас тоже напал нейрофаг. И мы погибли бы, если бы не произошло кое-что, из ряда вон выходящее.

– Что? – он даже подался телом немного вперед.

– Нечто помогло нам. Уничтожило нейрофага. И с помощью этого мы узнали, что ты жив и в порядке.

– Кира, ты рассказывала это кому-нибудь при возвращении? – взволнованно спросил парень.

– Нет, конечно.

– Это хорошо. Никто не должен знать то, что с тобой произошло. Помни, это важно. От твоего молчания зависит твоя жизнь. Когда я смогу пролить свет на эту тему, ты все узнаешь первая. Ты мне веришь? – я почувствовала почти физически, как его настороженность обволакивает меня коконом и тянется щупальцами к сердцу, заставляя его нервно подрагивать.

– Хорошо, Алекс. Конечно, верю.

Глава 8

На работу я попала к середине дня. Мышцы гудели после длительной тренировки, тело ломило, но не зря говорится, что правда делает тебя тверже и решительнее, поднимает с колен и призывает бороться. Если только она не ставит тебя на эти самые колени. Макс – единственный, кто делает меня уязвимой. Мысли о нем, как скользящие ленты гимнастки, выполняющей свой божественный танец. Что-то прекрасное и мимолетное, что-то родное и вдохновенное, что-то влекущее все бросить и отдаться инстинктам. И с другой стороны, венец нашей любви – ужасная истина, прикрытая блокирующей пеленой, созданной Алексом. Только она удерживала от необдуманных порывов вернуться к тому, кто не ждет меня и не желает видеть. Эта печать помогала мне хранить свой скелет в шкафу и ждать лучшего времени, когда я смогу с ним справиться. Дни летели за днями, я старалась изо всех сил стать настоящим сингом, или хотя бы выглядеть, как настоящий синг, спокойной, рассудительной, логичной, сильной, уверенной в себе. Мне очень помогала тренировка. Я открывала все новые возможности своего тела и разума. Теперь же сила моего духа укрепилась, так же как и контроль над способностями, появились новые знания, важные задачи и первостепенные цели.

Я все обдумала и разложила свою текущую жизнь по полочкам. На этой планете у меня был единственный друг, и я очень им дорожила. Я убедилась, что он знает о тех туннелях гораздо больше, чем говорит. Он хранил тайну, связанную со странными людьми, которых я повстречала в туннелях под пирамидами в одном из параллельных миров Земли. И я чертовски хочу ее разгадать. Это вопрос времени. Кроме того, Алекс обещал открыть мне детали позднее. Если я не докопаюсь раньше сама. Возможно, я даже смогу стать полезной.

В подобных размышлениях меня застала Дороу. С порога она ошарашила новостью о необходимости новой командировки. Грудь сдавило тяжелым чувством грядущего несчастья. Вот только снова трагедий и страданий беспомощных землян не хотелось видеть, не имея возможности помочь им.

– Ты точно готова? Я могу сказать, что тебе нездоровится, – начальница сегодня казалась мягче.

– Нет, все в порядке, спасибо.

– Тогда держи корпоративный крипт, – она протянула мне мобильное устройство, название которого я еще раз попыталась сохранить в памяти.

Я послушно стянула свой смартфон-браслет и зафиксировала на его месте рабочий. Ремень эластично растянулся и идеально закрепился на запястье без какого-либо дискомфорта, облепив руку, как вторая кожа. Да, я никак не могла запомнить имя сего девайса, но в повседневной жизни обойтись без него было бы теперь трудно. Настолько я к нему привыкла. Сначала меня тяготила мысль, что я под круглосуточным наблюдением. Звонки, внезапно возникающие в голове, раздражали. Но как только я поняла, что подключена к беспроводной высокоскоростной сети, в которой могу серфить, не открывая рта, не поднимая век и не жестикулируя пальцами, словно пианист, осознала, как это удобно. В особенности учитывая тот момент, что я находилась в чуждом мне мире, где практически все в новинку. Я начала постоянно обращаться к устройству с вопросами, неожиданно возникающими пачками по каждому поводу на непонятной для меня планете. Я старалась быть крайне осторожной, догадываясь, что, скорее всего, мои запросы мониторятся подведомственной службой.

– Надеюсь, ты помнишь, что пока лишена прерогативы пользования сингулярностью на Земле, – будто прочитала мои мысли Дороу.

– Почему? – я тут же заслужила один из ее презрительных высокомерных взглядов.

– Стажерам запрещается применение любых форм сингулярных воздействий на изучаемых территориях.

– А другие работники компании, не стажеры, как-либо влияют на эти территории? – спросила я нейтральным голосом, стараясь придать разговору непринужденный характер беседы между коллегами, хотя внутри у меня все замерло в ожидании ответа на один из самых животрепещущих вопросов.

– Работа нашего отдела – наблюдать. Это все, что тебе надо знать, – отрезала женщина и, мне показалось, даже фыркнула в раздражении. Мягкости и сочувствия в ее тоне как не бывало. Разве работа стажера заключается не в возможности узнать о компании как можно больше?! Вообще не понятно, кому и для чего нужны садистские данные отдела статистики? И почему наша компания не занимается, скажем, спасением людей? Ведь у нас для этого есть все возможности…

После специфичного звука синхронизации наших криптов я задержала дыхание, и уже через мгновение ступила на твердую неровную каменистую почву. Меня обдало жаром, и я резко вдохнула теплый воздух, приятно ударивший в нос разнообразным ароматным букетом цветущих растений. Нежная смесь удивительных запахов опутала меня, и я тут же услышала свой восхищенный стон наслаждения. Такие чувства особенно будут понятны тому, кто живет в городе, где настоящая суровая зима чередуется с жарким знойным летом. И в тот переходный период, когда после зимней стужи и огромных холодных сугробов, короткого светового периода наступает весна, удлиняя день, все вокруг тает, оживает – и вот, наконец, появляются первые зеленые ростки, а затем расцветают деревья: сирень, яблоня, вишня, боярышник, рябина, являя миру великолепные цветы, даря неземные божественные запахи всему живому кругом, знаменуя праздник жизни. Такие ощущения поглотили меня в один миг, вызывая ностальгию в моем сердце о месте, в котором я провела не так много времени, но кое до сих пор считала единственным домом. Может, все было бы иначе, если мне вернули бы утраченную личность…

Вокруг расстилался тропический рай. Здесь было раннее утро, но солнце уже светило ярко, ласково прогревая кожу, а легкий бриз окутывал тело нежнейшими шелками. Интенсивная растительность с преобладающими ядовито-зелеными красками радовала глаза своим изумрудным сиянием. Мы стояли на возвышенности. Перед нами открывался панорамный вид, где уходила к небу огромная живописная гора. Внизу, у подножия великана, переливались разноцветные крыши домиков небольшого городка, будто вросшего в основание монументального памятника природы. Фантастичность пейзажу придавали облака, скрывающие в пуховом убежище вершину монолита. Присмотревшись внимательнее к небесным зефирным потокам, я отметила, что некоторые из них имеют совершенно невообразимую траекторию движения, заинтриговавшую и насторожившую меня. Через минуту дымка рассеялась, раскрыв передо мной свои тайны, и заставила меня ахнуть.

Жерло самого настоящего действующего вулкана дымило, словно папиросой, создавая безмерное количество новоиспеченных облачков. Вот только общего с ними у туманообразного вещества был только визуальный божественный вид. В остальном же картина являла собой явную неприкрытую угрозу.

– Вулкан? Это извержение? – безуспешно пыталась я подавить беспокойство в голосе вместе с возбужденного цвета свечением, ибо сердце мое билось в этот момент, как у кролика.

– Мерапи, огненная гора. Один из самых свирепых представителей своего рода на Земле. Он великолепен, не находишь? – я отчетливо уловила восхищение в глазах Дороу, когда она повернулась ко мне.

– Да, вид потрясающий, но все пространство пронизано ощущением опасности. Неужели случится катастрофа? – выровняла я интонацию нечеловеческими усилиями.