В воскресенье, 14 сентября, в Таврическом дворце был назначен общегородской митинг молодежи. Мне, как члену бюро горкома комсомола, поручено вместе с другими товарищами заниматься его подготовкой. Поэтому почти всю субботу и первую половину воскресенья я провел в Смольном. Несколько раз мы собирались в кабинете у Н. Д. Шумилова, чтобы окончательно условиться о деталях массового собрания, которому городской комитет партии придавал большое политическое значение.

Я воспользовался случаем — наведался к своим друзьям в штабе фронта, чтобы узнать о последних изменениях военной обстановки под Ленинградом.

Бои в непосредственной близости от города достигли крайнего напряжения. Фашистские генералы каждый день трубят об успехах под Ленинградом, называя сроки его падения. Гитлеровской солдатне, опьяненной этими победными реляциями, уже мерещится город, отданный на растерзание. В письме ефрейтора 490-го полка, перехваченном в эти дни, так и говорится: «Доберемся до Ленинграда, установим свой порядок. Недельку город будет в нашей солдатской власти, попируем вдосталь». Но чем ближе для них желанная цель, тем сильнее сопротивление. Все чувствительнее, мощнее удары, наносимые защитниками города.

После того как в начале месяца удалось остановить прорыв вражеских танков на Московском шоссе в районе Красного Бора, 6 сентября завершилось, наконец, многодневное сражение на Капорском плато за участок морского побережья, прикрывающий Кронштадт и его форты. Здесь, видимо, установилось равновесие сил. 9 сентября враг предпринял еще одну попытку — на этот раз более мощными средствами — переправиться через Неву, и снова неудачно — понес еще большие потери. Фашисты были встречены массированным огнем артиллерии миноносцев, стоявших у устья р. Ижоры, дивизионных и полковых пушек частей, успевших за это время занять огневые позиции на правом берегу Невы. Пришлось им раз и навсегда отказаться от этого намерения. Трупы гитлеровских солдат и офицеров еще долго плыли вниз по реке, через город.

Фашистские генералы истошно вопили о своей победе, захватив Шлиссельбург. Но и тут успех у них был далеко не полным. В развалинах древней крепости Орешек, расположенной на островке у истока Невы, остался советский гарнизон, продолжавший держать оборону.

Не удалось пересечь старую границу на Карельском перешейке и финским войскам. Шюцкоровцев встретил такой отпор со стороны наших бойцов, занявших укрепленную линию, такой массированный огонь морской артиллерии Кронштадта и линейных кораблей на его рейде, что наступление быстро захлебнулось. И в этих боях приняли участие рабочие Ленинграда — отряд сестрорецкого инструментального завода имени Воскова, насчитывавший более пятисот человек. Как и ижорцы, они сформировали артиллерийско-пулеметный батальон и вышли на защиту завода.

Ничего не вышло у фашистов и с ликвидацией советских гарнизонов на островах Моонзундского архипелага, а у финнов — на полуострове Ханко. Прикрытие Ленинграда со стороны моря было по-прежнему надежным.

Зато с каждым днем все более яростными становились атаки гитлеровцев на главных направлениях. 11 сентября были захвачены Дудергофские высоты. Они возвышаются на 175 метров, господствуя над окружающей местностью. 13 сентября немецкие части прорвали фронт в направлении Лигово, завязали бои на юго-восточных склонах Пулковских высот, служащих, как подчеркивают военные специалисты, ключом обороны Ленинграда. Линия фронта проходит теперь через Павловский парк. Городки-спутники, как бы опоясывающие город-великан от Финского залива до Невы, — Ораниенбаум (Ломоносов), Петергоф (Петродворец), Урицк (Лигово), Пулково, Слуцк (Павловск), Пушкин, Колпино — встали последней преградой для вражеских войск. Здесь развернулись яростные бои за каждое здание, каждую пядь земли.

Места эти хорошо знакомы и дороги каждому ленинградскому жителю. В воскресные и праздничные дни, особенно весной и летом, пригородные парки заполняли нарядные толпы горожан, приехавших отдохнуть, побродить по аллеям и берегам озер, прудов и каналов, полюбоваться фонтанами, мраморными изваяниями античных героев, побывать во дворцах, ставших музеями. А теперь — даже страшно подумать! — туда устремились чужеземцы, грабители и насильники.

В те дни особенно интенсивно пришлось потрудиться морякам-артиллеристам. Кронштадт, форты, линкоры и другие корабли стреляли непрерывно, накрывая огнем скопления вражеских войск и танков. Заявки от командования сухопутных соединений и частей поступали в штаб флота непрерывно. Снарядов, несмотря на ограниченный запас, не жалели.

Ленинград всячески помогал своим защитникам. Военный совет фронта 11 сентября принял специальное постановление об увеличении производства боеприпасов. Еще и еще раз были просмотрены и мобилизованы производственные мощности, использованы все резервы для решения этой проблемы. Иначе оборонять город было немыслимо: подвоз снарядов, мин, патронов с востока прекратился.

Непрерывно пополнялись ряды защитников. На фронт в начале сентября были отправлены еще три дивизии народного ополчения. Они заняли укрепленные позиции, заранее подготовленные трудармейцами. Одна из дивизий, сформированная из трудящихся Выборгского, Василеостровского и Дзержинского районов, расположилась на Пулковских высотах и в районе Лигова. Две других — на внешнем городском обводе — в районе Автова и Мясокомбината — в тылу у Пулковских позиций. Кроме того, в войска были направлены политбойцами три тысячи коммунистов и комсомольцев. Предприятия, расположенные поблизости от фронта, приняли свои меры предосторожности. На Кировском заводе создали штаб по обороне предприятия, сформировали рабочий отряд, который в ночь на 13 сентября занял позицию неподалеку от завода.

Полюбопытствовал я, как начал свою деятельность новый командующий фронтом. Вот что мне рассказали… После необходимых формальностей — подписания разведывательной и оперативной карт — Г. К. Жуков передал по телефону в Ставку: «В командование вступил. Доложите Верховному Главнокомандующему, что полагаю действовать активно».

И начал действовать! Прибывший вместе с ним из Москвы генерал П. П. Федюнинский, хорошо зарекомендовавший себя в боях на Юго-Западном направлении, немедленно же был послан для изучения обстановки на ключевой позиции — под Лиговом и на Пулковских высотах. Вечером того же дня на Военном совете было решено принять ряд дополнительных мер по мобилизации всех сил и средств для обороны. С участков ПВО города снята часть зенитных орудий, с тем чтобы использовать их для стрельбы прямой наводкой по танкам. Приказано сосредоточить огонь корабельной артиллерии на участке Лигово — Пулковские высоты для поддержки 42-й армии. Решено перебросить туда же часть войск с Карельского перешейка, где положение стабилизировалось. Как показали дальнейшие события, командование разгадало направление главного удара противника.

Кроме того, рассказывали товарищи, новый командующий с первых же своих шагов проявил железную волю и крутой нрав. Людей безынициативных и малодушных около себя не терпел. В результате сразу же заметно возросла требовательность к работникам штаба и военачальникам. Усилился контроль за выполнением распоряжений. Резко сократилось число всякого рода совещаний и вызовов в Смольный. Стало больше организованности и деловитости в работе как управлений, так и штаба в целом. Все это как раз то, что было так необходимо в создавшейся обстановке.

В Москве обеспокоены намерением гитлеровского командования пробиться от Чудова на Волховстрой и Тихвин, дабы соединиться с финской армией, занявшей накануне весь правый берег р. Свирь от Онежского до Ладожского озера.

Чтобы нейтрализовать эту угрозу, началась усиленная переброска свежих дивизий из глубины России на Волховский участок фронта. Перешла в наступление 54-я армия в направлении Мга — Синявино с целью деблокады Ленинграда со стороны Волхова. Наращивает удары Северо-Западный фронт по войскам правого фланга группы армий «Север».

Наладились, наконец, регулярные перевозки продовольственных грузов через Ладожское озеро от Новой Ладоги. Первые транспортные суда причалили вчера на нашей стороне, к пристани Осиновец, доставив 800 тонн зерна. Вместе с тем усилилась и воздушная связь. «Дугласы» непрерывно совершают рейсы с аэродромов в Череповце, Волхове, Ефимовской.