Ярр поймал на себе недоумевающие взгляды стражников и опомнился, оглядел себя. Усмехнулся. Хорош. Сам облеплен грязью и пылью с ног до головы, конь едва дышит, глаза, наверное, шальные. И очень хочется есть…

Завтра, сказал ему разум. Завтра с утра.

Сейчас, закричало сердце. Прямо сейчас.

Конские копыта звонко стучали по мостовой. Темнота скрадывала очертания домов, делала улицы совсем незнакомыми… а может, это возбуждение играло с ним злую шутку. Ярр даже не удивился, когда из переулка послышался такой же стук копыт – наверное, это волшебник какой-нибудь из детской сказки – вот сейчас покажется высокая фигура в белом плаще до пят и остроконечной шляпе.

Но фигура оказалась совершенно обыкновенной, лишь закутанной в темный плащ. Всадник рысью проскакал совсем рядом с ним – и вдруг резко осадил коня.

- Ярр!

Бор оказался рядом мгновенно, перехватил поводья его коня.

- Где тебя носит? – голос его был уставшим и встревоженным.

- Что-то случилось? – Ярр все никак не мог вернуться со счастливых небес в этом странный мир, где всем от него что-то нужно.

- Отец тебя ищет, - негромко проговорил Бор, выпуская его поводья. – Давно ищет… и, кажется, гневается. Я знал, что ты будешь там, - он мотнул головой в сторону предположительно постоялого двора. – Езжай… Я хотел предупредить тебя, поторопись… и, знаешь, не перечь ему. Все потом.

- Спасибо, брат… - Ярр тронул коня.

- Погоди, - Бор придержал его за рукав, вгляделся в лицо и хохотнул. – Ты прежде, чем к отцу идти, лимон, что ли, съешь.

- Зачем? – не понял Ярр.

- У тебя рожа сияет – луны не надо. Что, сладилось дело?

- Иди ты… сам знаешь куда.

- Сам иди, - опять хохотнул Бор. – Тоже знаешь куда…

В тереме, против ожидания, все было спокойно, словно никто и не хватился, не заметил его долгого отсутствия. Во дворе, освещенном светом факелов, звонко гоготала сменившаяся стража; пахло свежим хлебом и конским потом. Ярр бросил поводья служке, торопливо простучал сапогами по темной лестнице. В коридоре было пусто.

Стянув мокрую от пота рубашку, Ярр крикнул, чтобы подали умыться, торопливо, шипя сквозь зубы, пригладил гребнем темные, растрепанные пряди. Сапоги пыльные… ладно, ничего. Зачем, интересно, он нужен отцу?

Подходя к покоям князя, Ярр столкнулся с молоденькой служанкой – та торопливо посторонилась и хихикнула, прикрываясь рукавом. Неужели правда у него «рожа сияет – луны не надо?». Ярр пригладил волосы, коротко вздохнул. За дверью слышались негромкие, явно раздраженные шаги – Ираан почти бегал по комнате из угла в угол. Ярр коротко постучал, шагнул…

- Звали, отец?

- Звал… - князь раздраженно махнул рукой. – Заходи.

Ярр сделал несколько коротких шагов – и оперся рукой о край стола. Вдруг сразу кончились силы. Навалилась усталость, ноги стали ватными. В большой комнате горело лишь несколько свечей, углы терялись в темноте. Едва уловимый запах каких-то трав и вина витал в воздухе.

- Сядь, - бросил князь, пристально глядя на сына. – Что бледен так?

Ярр пожал плечами. Говорить не хотелось.

- Устал от трудов праведных? – ехидно осведомился князь. – Или от иного чего?

Ярр вскинул глаза на отца.

- Что, не догадываешься, зачем я звал тебя?

Ярр молча покачал головой, пытаясь скрыть предательскую краску, расползающуюся по щекам.

- Нет, значит. Ладно. На, читай.

Он швырнул на стол перед сыном два листа бумаги, исписанных мелким, неразборчивым почерком.

Некоторое время в комнате было тихо. В закрытое окно с жужжанием билась муха, со двора неразборчиво и глухо доносились голоса. Наконец Ярр отодвинул листы. И легко улыбнулся.

- Можешь ты мне объяснить, зачем ты туда таскаешься? – хмуро, но пока еще мирно поинтересовался князь. – Ну, я понимаю, приглянулась девка… ну, раз… ну, два. Но что ты там каждый день делаешь? Да еще на виду у всех… подарки ей даришь…

«И это донесли», - подумал Ярр. Неожиданно накатил смех, и он закашлялся, чтобы скрыть неуместную веселость.

- Смешно тебе? – уже закипая, прищурился князь. – Черт те чем занимаешься, позоришь меня и себя – и смешно тебе! А мне вот не смешно ни капли. Дожили… тайный приказ донес! На постоялом дворе ошиваешься… и это мой сын, будущий князь! Накануне помолвки!

Яр поднял голову и прямо и твердо взглянул князю в глаза.

- Отец, я люблю ее.

От неожиданности князь поперхнулся – и изумленно взглянул на сына:

- Ч-что?!

- Я люблю ее, - тихо и упрямо повторил Ярр.

- Молчать! – тяжелый кулак с грохотом впечатался в столешницу. – Чтоб я больше об этом не слышал! Щенок! Скажите, пожалуйста, любовь у него! Сказать тебе, как она называется, любовь твоя? Ты не об этом должен думать теперь, не об этом! До приезда Ирайны – три дня, а ты… И думать не смей! Мне плевать, поимей ты хоть всех прачек и шлюх в городе, но не сейчас, сын, не сейчас… подожди немного! У тебя, кроме того, что между ног, еще и голова должна быть на плечах.

- Я люблю ее, - опять повторил Ярр. Кончились слова, осталось лишь упрямое: будет так.

Князь резко развернулся и, тяжело ступая, подошел к сыну, схватил его за ворот.

- И не думай даже, - выговорил тихо и зловеще. – К тебе невеста едет. Узлом завяжи, если невтерпеж, но до приезда посольства – со двора чтоб ни шагу. А эта девка… сгною, - пообещал он.

Ярр отшвырнул отцовскую руку. Молча, коротко поклонился, развернулся на каблуках и стремительно вышел, бешено хлопнув дверью.

Свеча, потрескивая, оплывала, воск скользил к основанию и застывал на вычурных завитках подсвечника причудливым узором. Ярр молча следил за ним, вырисовывая на бумаге завитушки. Рука набрасывала контуры сказочных химер, замков, башен, диковинные цветы… вот в завитках волос проступило угловатое плечо и вздернутый нос. Ярр скомкал исчерканный листок.

Окно было распахнуто, снаружи изредка доносились звуки колотушки и крик ночного сторожа: «Спите, добрые люди! Все спокойно!». Спокойно, ага. Очень. И на душе у сына князя совсем спокойно. И твердо.

Резкий стук в дверь прервал его мысли, заставил вздрогнуть. Из коридора донесся негромкий голос:

- Не спишь, брат?

Бор стремительно ввинтился в дверной проем, захлопнул тяжелую створу и заложил засов.

- Свечу потуши, - скомандовал он шепотом. – И окно прикрой.

- Что случилось? – Ярр послушно выполнил его приказ.

- Случилось, - Бор – очень похоже на князя – мрачно усмехнулся. – Ты чего нынче отцу наговорил?

Ярр вопросительно посмотрел на него.

- Не понимаешь… - Бор снова усмехнулся. – Ну, конечно.

- Что случилось? – повторил Ярр.

- Да ничего особенного, - язвительным полушепотом откликнулся брат. – Довел ты отца здорово. Завтра утром будет объявлен приказ – всем бродячим актерам, музыкантам и прочему сброду для выступления во всем княжестве нужно будет специальное разрешение. Сроду такого не бывало! А эту твою… актерку… в общем, арестуют их завтра утром. Но! - он поднял ладонь, - я тебе этого не говорил.

Ярр стоял, не шевелясь.

- Езжай давай, если хочешь, - Бор мотнул головой. – Стража на воротах – моя, они их выпустят. Предупреди этих акробатов, пусть мотают куда подальше да побыстрее. Это все, что я могу сделать…

- Понятно, - выговорил Ярр наконец.

Решение пришло мгновенно и казалось теперь единственно верным и правильным – так, что смешным казалось, что он мог сомневаться несколько минут назад. Да, все верно. Иного пути и быть не может.

Видно, что-то отразилось на его лице, потому что Бор, словно испугавшись, схватил его за руку:

- Что ты задумал?

- Все просто, - отозвался Ярр почти весело. – Все совсем просто.

Он шагнул к сундуку, с резким скрипом откинул крышку. Пара рубашек, краски и кисти, матушкин медальон да теплая куртка – невелика ноша. Одеться потемнее и попроще… а хлеба и мяса можно утянуть с кухни. Деньги… ладно, сколько есть, им много не нужно.