Княжевич поморщился. Разумеется, Аркадий не мог не сделать попытку как-то уесть его и напомнить о своём неприкосновенном начальническом положении. Это действовало на нервы, хотя внешне он сохранял невозмутимый вид. Неожиданно ему, в самом деле, захотелось, чтобы поскорее наступило утро, и он смог бы отправиться в школу. У десятого класса как раз целых два урока литературы по расписанию…

Возможно, работать под началом Фогля было бы проще, если бы Дарий не знал о том, что может быть иначе. Если бы не вспоминал постоянно другого человека, много лет занимавшего этот пост. Человека, который научил его многим важным вещам, касавшимся магии и той работы, которую они здесь выполняли.

— Как девчонка? — спросил Фогль.

— В порядке, — буркнул Княжевич, сделав вид, что полностью поглощён чтением какого-то документа.

— Скажи на милость, и почему я тебе не верю?

— А смысл мне врать?

— Ну, например, обнаружил что-нибудь интересненькое и решил заграбастать себе все лавры.

Дарий поднял на него глаза и ничего не ответил.

— Так она точно ведьма? — продолжал Аркадий. — Ты уверен? Нейтрализации не произошло? Жаль-жаль! Шикарная была версия!

Он хотел сказать что-то ещё, но его отвлёк звонок телефона в соседнем кабинете, откуда чуть позже донёсся голос, вызывающий Фогля ответить. Когда тот скрылся, Княжевич раздражённо отбросил бумагу в сторону, едва не сбив на пол всю стопку, и устало потёр лоб. Дежурство, несомненно, станет куда более сносным и спокойным, когда начальник наконец-то уйдёт домой.

Но он ошибался. Не успел Аркадий уехать, как раздался звонок. За ним последовал ещё один. Два вызова подряд, и в обоих случаях дежурившим сегодня следовало поторопиться. Вскоре Дарий уже сидел в машине, сжимая в ладони бумажку с нужным адресом и надеясь, что они успеют добраться туда не слишком поздно.

Погода, ещё недавно казавшаяся почти хорошей, очевидно, решила показать всем, что рано радоваться, и снова испортилась. Сгустился туман, который местами прорезали яркий свет фар и тусклое свечение фонарей. Стало ощутимо холоднее, низко нависшее над городом вечернее небо полностью затянули тучи, сквозь которые не было видно ни луны, ни звёзд.

Дорога привела их на окраину города, заставленную старыми частными домами. Во многих из них не имелось даже водопровода, и жителям приходилось пользоваться притулившимися поблизости колонками. Некоторые дома огораживали заборы, кое-где снабжённые объявлениями о злых собаках, но были и те, которые не могли этим похвастаться. Сказав напарнику, чтобы пока оставался на месте, Дарий вышел из машины, запоздало вспомнив о том, что забыл на работе куртку, и направился к нужному дому. Холодный ветер тут же набросился на него, взъерошив волосы и заставив поплотнее запахнуть пиджак.

Чтобы определить недавнее использование магии, ему не требовались специальные приборы, хотя, разумеется, имелись в его распоряжении и такие. Чем выше собственная магическая ступень, тем лучше чувствуешь чужую магию. Он мог бы распознать и застарелые следы, а эти были свежими, яркими, как пятна недавно пролитой крови. В стоящем на отшибе домишке совсем недавно произошло что-то очень нехорошее, и с каждым шагом Княжевич чувствовал это всё сильнее. Когда-то из загнанного волчонка он превратился в охотника, но чутьё осталось по-звериному острым и почти безошибочным. Вот и сейчас интуиция его не подвела. Приближаясь к дому, Дарий насторожился, сжимая кулаки и с напряжённым вниманием поглядывая по сторонам.

Было тихо. Полная, неестественная тишина. Ни звука шагов, ни скрипа двери, ни голосов. Когда его пальцы легли на ручку двери и повернули её, Княжевич оглянулся, но за его спиной не обнаружилось ничего подозрительного. В это время электрический свет за тёмными шторами в одном из окон несколько раз моргнул и погас окончательно.

Осторожно войдя в оказавшийся незапертым дом и стараясь двигаться как можно тише, Дарий вдохнул застоявшийся воздух. Пахло здесь странно — хозяйственным мылом, нафталином и почему-то лавандой. Как будто перед ним сюда зашёл кто-то, в чьих духах преобладала именно эта цветочная нотка.

Княжевич заглянул в приоткрытую дверь, но в темноте разглядеть что-либо было непросто. Пришлось пойти на риск обнаружить себя раньше времени. Через секунду в воздухе появилась небольшая сфера, от которой исходил не слишком яркий, но вполне достаточный свет. Комната оказалась пуста. Если где-то в доме и происходили некие события, то явно не здесь.

Дарий двинулся дальше. Круг света медленно плыл чуть впереди, освещая неширокий коридор, заваленный всяким хламом, некогда наверняка составлявшим часть жизни обитателей дома — ту часть, с которой они не захотели расстаться. Старый детский велосипед, остановившиеся часы с кукушкой, запылённая картина в массивной деревянной раме. Осматривая дом, Княжевич отмечал всё это машинально, краем сознания, продолжая оставаться наготове и надеяться, что всё обойдётся. Споткнувшись обо что-то, он наклонился и поднял с пола попавшийся ему под ноги предмет.

Это оказалась бронзовая статуэтка — такая же старая, как и всё, что находилось в коридоре. Она изображала обнажённую женщину, сидящую верхом на каком-то звере семейства кошачьих. Статуэтка не была лишена изящества, в фигурах чувствовались жизнь, грация, сила, страсть и азарт.

Он всего на несколько мгновений отвлёкся, но этого хватило, чтобы всё изменилось. В доме больше не было тихо. Теперь он услышал скрип половиц, шорохи и какой-то ритмичный стук, словно рядом играли с мячом, кидая его в стену. В это же время захлопнулась дверь комнаты за его спиной, а где-то впереди зажёгся свет. Следом послышался неприятный резкий звук — будто чем-то провели по стеклу.

Продолжая сжимать в руке статуэтку, Дарий сделал несколько шагов и почти сразу же услышал ещё один звук. Это был плач — негромкий, но надрывный и отчаянный. Он доносился из той комнаты, где сейчас горел свет, и именно туда Княжевич направился, ещё не зная, что там увидит.

Комната оказалась спальней или даже, пожалуй, детской. Двухъярусная кровать, телевизор с игровой приставкой в углу, мягкие игрушки, небольшой письменный стол, на обоях картинки с героями диснеевских мультфильмов. Здесь, должно быть, было уютно, но лишь до тех пор, пока не случилось то, из-за чего его сюда вызвали.

Постельное бельё было разорвано и лохмотьями свисало с кровати, экран телевизора разбит, игрушки, из которых клочьями вылезала обивка, разбросаны по всей комнате, стол перевёрнут, а обои безнадёжно испачканы. Сжав губы, Дарий ещё раз обвёл взглядом помещение, а затем наконец-то увидел её обитателя. Он выглядывал из шкафа, придерживая дверцу, будто готовясь вот-вот снова её захлопнуть и спрятаться.

— Магический Надзор, — произнёс Княжевич. Он попытался улыбнуться и говорить как можно более тихо и успокаивающе. — Это ты нам звонил?

Тот кивнул и, чуть помедлив, выбрался из своего убежища.

Мальчик смотрел недоверчиво даже после того, как Дарий сообщил, кто он такой. На вид ему было лет двенадцать. Нахмуренные брови, карие глаза, ёжик тёмных волос, заживающая ссадина на коленке под обрезанным краем стареньких джинсов. Чёрная футболка с фотографией группы «Ария» была ему слегка великовата, и мальчик время от времени дёргал плечом в попытке не дать ткани сползти. Одной рукой он всё ещё придерживал дверь шкафа.

— Это ты плакал? — спросил Княжевич.

— Нет, — мотнув головой, ответил мальчик. Голос оказался хрипловатым, как будто у него болело горло. — Она.

Из шкафа высунулась ещё одна голова, и пара заплаканных тёмных глаз опасливо уставилась на Дария. Второй обитательницей комнаты оказалась девочка. Выглядела она чуть хуже, чем её, судя по всему, брат. Подол длинного, ниже колен, цветастого платья порван и усеян красными пятнами, а на локте, который она зажимала пальцами другой руки, виднелись следы подсохшей крови. Две наполовину распущенные косички доходили ей почти до пояса.

— А взрослые есть? — спросил Княжевич, переводя взгляд с одного ребёнка на другого. В доме снова замерли все звуки, и теперь лишь тихое всхлипывание девочки напоминало о том, что он только что слышал. Дарий не слишком-то умел ладить с детьми и, к тому же, сомневался, что они смогут связно поведать, что здесь происходило до его появления.