Сама семья была довольно маленькой, не очень обеспеченной и, похоже, одинокой. Их мать приехала из другого города. Ведьмы не слишком часто выходили замуж за мужчин, не принадлежащих к магическому сообществу, но случалось и такое. К тому же, после свадьбы она почти не практиковала магию, посвятив себя домашнему хозяйству и работе в ближайшем магазинчике тканей. Но появившиеся дети унаследовали магические способности — все, кроме младшей девочки.

Родители погибли в автокатастрофе несколько лет назад, и с тех пор главой семьи стала Лилия, которой на тот момент исполнилось двадцать. Она оставила Университет Магии, чтобы пойти работать. О том, что является ведьмой, девушка предпочитала не рассказывать никому, но молодой человек, с которым она однажды познакомилась, оказался магом и, войдя в доверие, стал приходить в дом на правах её приятеля, а затем и бойфренда.

Главным качеством Павла, как его звали, было непомерное тщеславие. Увы, способности у него оказались самые средние. Далеко не лучший выпускник университета, практически не имеющий значительных перспектив в магическом мире. Разумеется, его бесконечно злило то, что молоденькая ведьма, которая даже не окончила учёбу и была дочерью обычного человека, обладала куда большими магическими силами, чем он. Но поначалу он умело это скрывал, притворяясь внимательным, ласковым и любящим. Сам же потихоньку искал способы разузнать больше о древнем ритуале, о котором где-то когда-то услышал. Однажды ему это удалось, и для того, чтобы получить согласие девушки, он решил надавить на неё, угрожая не только ей, но также её младшему брату и сестре.

К тому моменту, когда в дом заглянул его уставший ждать напарник, Дарию удалось убедить Лилию в том, что у них нет выбора. Придётся рассказать инквизиторам, как всё было, подробно остановившись на том, что опасность угрожала жизни мальчика. Пусть у Дениса пока не имелось собственного защитного амулета, его магия перед опасностью инстинктивно вырвалась наружу, причём это произошло одновременно с боевым заклинанием Княжевича, усилив эффект.

Таким образом, выходило, что вину за случившееся они могут разделить на двоих. Но, если учесть возраст мальчика и запрет на использование магии до двадцати одного года, очевидно, что инквизиторы церемониться не будут. Что же касается самого Дария, то здесь неприятности ожидают и его, и Фогля, и напарника Семёна, которого в доме вообще тогда не было. Представив себе выражение лица начальника, когда тот обо всём узнает, Дарий поморщился. Лучше с этим разговором не затягивать, как бы ни хотелось…

Княжевич устало потёр лоб и ещё раз пообещал обеспокоенной девушке, что он сделает всё от него зависящее, чтобы защитить мальчика и уберечь его ещё больших проблем в будущем. В конце концов, Денис ни на кого не нападал первым и не собирался этого делать. Именно на этот факт и следует упирать в надвигающемся судебном разбирательстве.

Дорога обратно оказалась чуть длиннее. Как выяснилось по приезде в офис МН, со вторым вызовом, на который выехали ещё двое, всё обошлось куда благополучнее. Демона удалось отправить обратно, и даже услуги мага-целителя не понадобились. Оставшись в самом кабинете, Дарий, несмотря на то, что уже давно дал себе обещание не примешивать к работе эмоции, думал об этом мальчике, так напомнившем его самого. А ещё — о том, что завтра в школе он снова увидит Веронику.

Из дневника Вероники.

Поскорее бы лето. Всегда очень его жду. Не только из-за каникул, но в первую очередь, конечно, из-за них. Не нужно ходить в школу и почти каждую минуту думать о том, как держать себя в руках. Можно целыми днями читать то, что нравится, а не то, что требуют учителя во главе с нашей классной руководительницей Анной Аркадьевной. Наверняка и она просто мечтает о том, чтобы поскорее и подольше от нас отдохнуть. Да и другие учителя тоже.

Но пока лето, хоть и приближается с каждым днём, кажется практически недостижимой мечтой. Холодно, промозгло, ноги, даже если не наступать в лужи, постоянно кажутся промокшими и озябшими. И скользко местами. Вчера вечером, когда шла в магазин, изо всех сил старалась не упасть, в итоге продвигалась очень медленно, и шедший позади парень толкнул меня и наступил на ногу. Ещё и обхамил напоследок, сказал, что путаюсь под ногами. Теперь прихрамываю. Не слишком заметно, но всё ещё немного больно.

Правда, проснувшись сегодня утром, первым делом я вспомнила совсем не об этом крайне неприятном событии, а о своём сне. Сон оказался очень необычным и таким ярким, что, когда я открыла глаза, на какой-то момент мне показалось, что реальность была именно там, а не здесь. Но будильник едва не лопался от звона, напоминая о том, что пора собираться в школу, и сон я до конца так и не досмотрела. Даже не знаю, рассказывать о нём или нет… А, впрочем, ведь никто, кроме меня, не будет читать этот дневник, так что расскажу про этот диковинный сон во всех подробностях.

Во-первых, в нём я совершенно не боялась ни своей магии, ни инквизиторских запретов по её применению. Я чувствовала, как эта энергия покоряется мне, перетекая между ладонями и сосредотачиваясь на кончиках пальцев. Тёплая, живая, искрящаяся. Совсем-совсем не пугающая. Это ощущение было ни на что не похоже, и в реальной жизни я ещё никогда ничего подобного не испытывала.

Во-вторых, я находилась там, где прежде не бывала, но почему-то во сне это место казалось знакомым. Не могу даже с уверенностью сказать, является ли оно частью нашего города, поскольку я ещё не весь его обошла. Там были высокие здания с неожиданно плоскими крышами, по которым можно гулять без опаски, будто по асфальту, и балкончиками, увитыми цветами. Ах да, там уже успело наступить лето. Помню, что на мне оказались любимые джинсовые шорты и клетчатая рубашка с короткими рукавами.

А ещё — и это самое странное — в этом сне присутствовал Дарий Андреевич Княжевич собственной персоной. Да-да, мой учитель литературы (не забыть бы только, что временный, а то я уже попривыкла к его урокам). Что он там делал? Ничего особенного — просто стоял рядом и смотрел на меня. Но смотрел как-то странно. Очень внимательно, не сводя глаз и незнакомо улыбаясь. Никогда не видела у него такой тёплой улыбки наяву.

Дарий Андреевич как раз собирался мне что-то сказать, когда будильник напомнил о себе, и я так и не услышала его слов. Но и без того в этом сне оказалось предостаточно странностей. Почему он мне приснился? Я ведь совсем о нём не думала накануне, да и вообще в последнее время. Нет, то есть, немножко злилась на себя, вспоминая, как он прочитал мой конспект. И ещё гадала, как он оценит моё сочинение. Кстати, о сочинении… я получила пятёрку.

Наяву Дарий Андреевич был совсем не такой, как во сне. Хмурый, усталый и чересчур погружённый в свои мысли. Небрежно хлопнув по учительскому столу стопкой тетрадей, кивнул дежурному, чтобы раздал. Сам сел на стул и, откинувшись на спинку, ненадолго прикрыл глаза, словно совсем не спал ночью. Поначалу я даже чуть-чуть смущалась смотреть на него. Как будто он мог догадаться о том, что мы виделись во сне, но так, конечно же, не бывает. Надеюсь, у него ничего не случилось, а то что-то мне совсем не понравилось его сегодняшнее состояние.

На школьном празднике, который все (кроме меня) с таким нетерпением ждут, будет концерт. Сегодня, задержавшись после уроков, я нечаянно стала свидетельницей репетиции. Это, как мне кажется, выглядело даже интереснее самого выступления. Забавнее уж точно. Все то и дело забывали слова песен, чуть ли не на каждом шагу спотыкались в танце, запутавшись в своих ногах и меняя местами последовательность движений, а затем сами же над этим смеялись. Но как-то беззлобно. Совсем не так, как смеются надо мной, когда у меня не получается что-нибудь из того, что от нас требуют на уроках физкультуры.

Почему я не могу быть похожей на тех девушек, которые участвуют в этом концерте, и на моих одноклассниц, уже примеряющих наряды для праздника? Быть такой же смеющейся, беззаботной, уверенной в своей привлекательности. Пусть у них нет магического дара, и они не принадлежат к числу тех, кто после школы будет учиться в Университете Магии, зато у них есть что-то другое, чего нет у меня. Да и моё поступление в этот университет пока под большим вопросом. Ведь приглашение учиться там может и не прийти. Чем я стану заниматься дальше, если всё так и случится? Уже пора задуматься над этим вопросом, но мне каждый раз становится не по себе, когда мне задают вопросы о том, кем я собираюсь стать в будущем, поэтому всегда стараюсь увильнуть от ответа и тут же сменить тему.