— А на какой он глубине?

— Почти километр. Здорово, что нас туда отправили, — Агни радовалась совершенно искренне. — Вот только этот Сеймо этот…

— Слушай, объясни толком, — не выдержал Ит. — Что это за Сеймо, и почему такая паника? Чтобы Саб вдруг, ни с того, ни с сего дал мне свободу, чтобы я кого-то там полечил — это, прости, ни в какие рамки не лезет, потому что Саб, как ты сама понимаешь, волоса с голову бесплатно не отдаст. Что происходит, Агни? Давай, рассказывай.

— Я не знаю, кто такой именно Сеймо, и как он выглядит, — Агни потупилась. — Знаю, что он один из порождений Яхве. Его создание. Яхве создает генетические линии, и линии биотехов, на базе людей. Ну и что-то типа механистов тоже. Ит, правда, я подробностей не знаю. Но судя по общей панике, этот Сеймо какой-то важный. Наверное.

— А если судить по словам Ра, то у этого Сеймо имеются боевые импланты, или что-то еще худшее, — продолжил Ит. — Не боишься? Если боишься, скажи честно. Сам справлюсь.

— Не боюсь, — вскинула голову Агни. — Я не из пугливых.

— А я из пугливых, — возразил Ит. — Знаешь, когда я увидел первую «ладу», я перепугался так, как никогда в жизни не пугался.

— Что такое «лада»? — не поняла Агни.

— Да была одна боевая кампания, и там воевали женщины, потерявшие мужей. Женщины-мстители. Они превращали свои тела в оружие, навешивали на себя огромное количество боевых имплантов, самых разных. И вот первая… у нее, считай, мозга уже не было, полчерепа снесло выстрелом, только ствол сохранный был. А тело — небольшой оружейный склад. Со всеми присными, от пальцев, стреляющих иглами, до термических мин. Мы открыли капсулу, а там, в агонии, вот это всё. У нас был незащищенный бокс, рядом — еще три приемных бокса, по четыре врача в каждом, и двадцать тяжелых раненых в самом госпитале. Если бы сработала хоть одна мина, которую она на себе несла, она сожгла бы весь наш госпиталь целиком. Сразу. Понимаешь? А ты говоришь, не из пугливых.

— И вы справились? — испуганным голосом спросила Агни. Ит кивнул. — А женщина? Что стало с ней?

— Отправили домой, там семья с ней простилась, и ее отключили. Это была уже не женщина, пустое тело без мозга и души. Мы все равно сделали всё, что от нас зависело, как положено. Что происходит потом — уже не наше дело.

— Ты ведь много лет работал так, да?

— Много, — пожал плечами Ит. — Если бы с братом не сплоховали, и не попали сюда, работал бы и дальше.

— А я бы так не смогла, наверное, — Агни отвернулась, принялась придвигать к себе поближе чемоданы с аппаратурой. — Я вообще хочу работать не так.

— А как?

— С женщинами, с детишками, — Агни вдруг улыбнулась. — Я бы хотела жить в поселке или в городе, и чтобы у меня были постоянные пациенты. Семьи, династии. Чтобы я им была нужна, чтобы ко мне приходили. Нет, в госпитале тоже неплохо работать, наверное, но только не в таком, как наш. А еще я хочу, чтобы у меня был дом, свой. Большой, красивый. И свой кабинет, для приема.

Ит усмехнулся.

— Да ты идеалистка, — заметил он. — Кстати, как тебе Наэль? Нравится?

Агни открыла было рот, но ответить не успела — рядом с флаером забурлила вода, флаер покачнулся, накренился. Ит едва успел подхватить сначала кофр с оборудованием, а потом — не удержавшуюся на ногах от неожиданности Агни.

— Это, видимо, за нами, — заметил он. — Ого! Ничего себе, а здоровенная штуковина…

Из-под воды показалась сначала узкая, похожая на рыбий плавник, конструкция, сделанная из полупрозрачного материала, похожего на матовое стекло, которую Ит определил, как шлюзовую камеру. Затем, внезапно, флаер вздрогнул, накренился еще сильнее, и замер: под ним теперь находилась не вода, а твердая поверхность. Корабль, поднявшийся к солнцу из глубины, по форме напоминал узкий древесный лист, снабженный посредине плавником, корпус его был сделан из того же материала, что и шлюзовая. Двигательная часть, судя по всему, находилась под водой, рассмотреть ее сейчас не имелось возможности. Обтекаемый гладкий корпус, скругленный по бокам, едва заметные углубления — видимо, какие-то гидродинамические направляющие, полное отсутствие окон и ни одного намека на стыки, швы, или следы сборки. Создавалось ощущение, что корпус корабля отливали целиком, сразу. Интересная технология, особенно для мира четвертого уровня.

— Давай быстрее, — позвала Агни. — Ит, пойдем, а то они ругаться будут.

— А флаер? — опомнился Ит. Он подхватил кофр, спрыгнул на корабль, потом протянул руку Агни, и помог спуститься ей.

— Домой уйдет, я его уже отправляю, — Агни тоже спрыгнула вниз. — Обратно поедем, я его вызову. Ит, пошли. Потом рассмотришь.

— Интересно, — признался Ит, шагая следом за Агни к шлюзовой.

— Да ничего интересного, обычный корабль класса «шельф», — объяснился Агни. — Тут таких полно.

— Их сразу целиком отливают? А из чего он сделан?

— Стабильное стекло, кажется, — пожала плечами Агни. — И какие-то полимеры. Я не знаю, не спрашивала никогда, да и не у кого. Делают и делают, мне-то что.

В шлюзовой, к удивлению Ита, никого не оказалось. Они вошли, из пола выехала дверь, потом, сбоку, выехали еще две, а затем вверх пошел уже участок пола.

— Сейчас, нас адаптируют, и пустят, — сообщила Агни. — Это быстро. Потом, правда, придется полежать час-другой под системой, сам понимаешь. Зато…

— А сколько занимает подъем? — резонно поинтересовался Ит.

— Два часа, если хорошо заместят. Час, если очень хорошо. И пять, если не очень.

— Ты говорила, что в Ихтиосе не была, — напомнил Ит. — Откуда тогда столько подробностей знаешь?

— Так то в Ихтиосе. На полюсе-то я сто раз была, — усмехнулась Агни. — А правила для всех одни и те же.

— Тогда ладно.

Корабль вздрогнул.

— Все, поехали, — Агни села поудобнее. — Поскорее бы выпустили отсюда, охота в окошко посмотреть, как подходить будем. Если, конечно, разрешат.

— Могут не разрешить? — удивился Ит.

— Могут. Потому что города обычно прячут. Мало ли что. Поймают меня, допустим, заставят всё вспомнить, а потом нападут на город. Но не везде смотреть запрещается, есть места, где можно. Надеюсь, мы именно так и пойдем.

Увы, надежде Агни суждено было сбыться только в самом конце путешествия, тогда, когда корабль заходил в причальную секцию. Город они видели меньше минуты, но всё равно, впечатление он производил более чем сильное. Ихтиос представлял собой единый комплекс, стоящий на исполинского размера донной платформе; все его строения сообщались друг с другом с помощью сложной системы переходов. Город оказался ярко освещен, а вода, прозрачная и черная, над городом переливалась всеми цветами радуги — это работала всё та же система защиты, такую же использовали и наверху.

Сопровождал Агни и Ита хмурый бледный мужчина, рауф, разумеется, и словоохотливостью он не отличался. На вопрос Ита, может ли город передвигаться, мужчина лишь кивнул, ответом он Ита не удостоил. На вопрос Агни, можно ли будет помыться перед работой, ответил двумя словами — «на месте».

Шли долго, видимо, помещение, в котором держали пленника, находилось на нижнем ярусе города, и было значительно удалено от причалов. «Улицы» Ихтиоса являлись, по сути, широкими коридорами, то с ровным полом, то с подъемами и спусками. Лестниц по пути не встретилось ни одной, и это удивило Ита. С его точки зрения, пространство было организовано не эргономично. Но, видимо, у создателей Ихтиоса была какая-то иная логика. Коридоры пересекались друг с другом, переходили друг в друга, образовывали сложные перекрестки и смычки. В них выходило множество дверей; встречались расширения-рекреации, какие-то — снабженные огромными панорамными окнами, какие-то — без окон вовсе. Цвета всех без исключения коридоров были яркими, порой даже кричащими.

Народу, против ожидания, им по дороге встретилось совсем немного. Несколько раз проходили группами мужчины и гермо, все в одинаковой яркой одежде, все деловитые и собранные. Судя по всему, группки эти либо отправлялись на работу, либо шли в жилые помещения, сменившись. Интереса к Агни, Иту и их сопровождающему никто не проявлял.