– Спасибо, – буркнул Арклин. Он вынул из кармана свое письмо. – Отправишь Ненси? Я ничего не пишу о своей работе.

– Сам понимаешь, цензура его все равно просмотрит. Но я постараюсь приглядеть, чтобы оно все-таки дошло.

Фрэнк запрыгнул в люк и, прежде чем закрыть дверь, крикнул:

– Если коммунисты зашевелятся и тебе придется атаковать, обязательно сообщи нам. И постарайся не попадать в плен, Берни.

Арклин проводил взглядом самолеты и направился по узкой тропинке назад в деревню. Он запихнул почтальонскую сумку в рюкзак, решив про себя, что на этот раз Нанетта никак не должна увидеть письма. Он вдруг с удивлением обнаружил, что ему не терпится вернуться в свой маленький домик на сваях и к Нанетте.

Костер еле тлел. Поужинав армейскими консервами из привезенных запасов, Арклин подремывая отдыхал возле костра. Нанетта сидела рядом. Но вскоре в кругу света появился Пей Дань с каким-то незнакомым босоногим типом, одетым в набедренную повязку и поношенное одеяло. Арклин пригласил их сесть, те не задумываясь приняли приглашение. Пей Дань представил незнакомца. Тот жил в деревушке в двадцати милях к северу, в ней в основном оставались старики, женщины да дети, которые выращивали красный мак.

– Молодежь уходит из деревни, чтобы не оказаться в армии Патет-Лао. А мяо не хотят защищать их.

– Спроси его, какие силы коммунистов движутся к нам, – попросил Арклин. – И постарайся добиться точной цифры, а не обычного: много-много солдат идут.

Пей Дань принялся расспрашивать своего спутника. Наконец он удовлетворенно выпрямился:

– Он говорит: много сотен.

– Хорошо, Пей Дань, – решительно сказал Арклин. – Пусть этот парнишка отведет разведчиков туда, где он видел войска. Отбери тех, кто хорошо считает. Пусть постараются захватить языка, если можно.

– Есть, майор. – Пей Дань встал, в темноте блеснули белоснежные зубы. – Наконец-то мы начнем убивать Патет-Лао.

– Если противник не прикончит нас первым. Вели разведчикам пошевеливаться.

Когда гости ушли, Нанетта испуганно пригнулась к нему:

– Скоро начнется война, да?

– Похоже, что так, Нанетточка.

– Мы так мало были вместе.

– У нас еще много времени впереди, – сказал Арклин с фальшивой веселостью.

Нанетта ничего не ответила, встала и направилась к дому.

– Я подожду внутри. Ты всегда получаешь почту, когда приходит самолет.

Арклин проводил взглядом удаляющуюся фигуру девушки в одной юбочке. Она поднялась по бревну и исчезла в проеме двери. Он вздохнул и потянулся к сумке с почтой...

Следующие полтора дня Арклин устроил поголовную проверку снаряжения. Атмосфера всеобщего возбуждения царила в деревне. Мяо, казалось, ощущали присутствие противника неподалеку, но Арклин не хотел полагаться только на инстинкты своих подчиненных.

Днем связной из Бангкока передал сообщение, что войска Патет-Лао атаковали деревню близ китайской границы. Первое явное нарушение нейтралитета. Сутки спустя вернулись высланные разведчики. Арклин, Пей Дань, взводный и разведчики собрались у костра. Старший разведчик – совсем еще пацан, но очень сообразительный – расстелил карту на земле и во всех подробностях описал свое путешествие по маршруту.

– Двигаясь по азимуту в семьдесят градусов всего в двадцати километрах отсюда, – сообщил он (термины по-английски, а все остальное на мяо-яо), – мы обнаружили лагерь целой роты Патет-Лао. Мы спрятались до утра и проследили за их продвижением на юг. Я насчитал примерно пятьдесят вьетконговцев среди них. В общей сложности человек двести.

Так, значит, Вьетконг объединился с коммунистами Лаоса, подумал Арклин. Это было неоспоримым доказательством, что Вьетнам старательно поддерживает Патет-Лао в их новой попытке захватить Лаос. Слишком большая и опасная группа. Если ее не остановить, роялисты просто не успеют подготовиться к обороне.

Арклин задумчиво изучал карту, а потом повернулся к Пей Даню:

– Если двинуть третью и четвертую роты на юго-восток сегодня в ночь, то мы сможем отрезать их от штаб-квартиры в Кханг-Кхае и устроить засаду. – Арклин показал маршрут на карте. – Может, удастся уничтожить половину состава.

– Выступать сейчас, ночью? – встревоженно спросил Пей Дань.

Мяо по-прежнему не могли справиться с древними суевериями, несмотря на то, что Арклин вот уже восьмой месяц подряд тренировал их в ночном патрулировании.

Он пожал плечами:

– Хорошо. Может, нам представится другой случай убивать солдат Патет-Лао. – И он демонстративно поднялся, складывая карту.

– Ну нет! – воскликнул Пей Дань. – Мы готовы. Мы выступим. Я сейчас же отдам приказы. – Он вопросительно заглянул в глаза Арклина. – У тебя из-за этого не будет неприятностей, однако?

– Ну, если мы все проделаем быстро, то нет, – ответил Арклин. – И чтобы никто из наших людей не попал в плен. Ты понимаешь, как это важно?! Пленных обязательно заставят говорить. И если хоть один из них проболтается, что среди мяо сражается американец, вот тогда уж точно неприятностей не оберешься.

– Мы все сделаем, – объявил Пей Дань. – Мы выйдем в путь, как только появится луна – будет легче отыскать тропы.

– Прекрасно. Пришли ко мне ротных командиров и взводных.

Пей Дань умчался во тьму. Арклин поманил к себе мальчика-разведчика и поднялся в дом. Он усадил парня крутить ручки генератора для передатчика, а сам, при свете фонарика, составил сообщение, которое собирался передать на станцию в ста пятидесяти милях отсюда на границе с Таиландом. А затем оно пойдет в Бангкок, где наконец вынесут вердикт: правильно он поступил или нет. Он был уверен, что ЦРУ его операцию одобрит. В его задачу входило постараться замедлить продвижение формирований Патет-Лао, и если еще никто не знал о начавшемся продвижении, то ему-то это было уже известно. Если не предпринять никаких действий, то сонное лаосское правительство будет свергнуто прежде, чем оно сможет противопоставить коммунистам мало-мальски боеспособные силы. Соединенные Штаты просто не успеют прийти на помощь Лаосу и сохранить его нейтралитет.

Арклин медленно отстукал свое сообщение. Оно было зашифровано кодом, который знал только Мэтьюэн. Потом велел парню остановиться, приемник работал на батареях. Он тут же получил подтверждение, что его шифрограмма достигла цели, и принялся ждать ответа из Бангкока, надеясь, что они одобрят его военный план.

Но тут заявился Пей Дань. Вид у него был весьма внушительный: на плече висел автомат, к поясу была прицеплена патронташная сумка и гранаты. К взъерошенным волосам прицепилось перо.

– Все готово, майор. Люди горят желанием убить как можно больше солдат Вьетконга.

Арклин кивнул и бросил последний взгляд на немое радио. Застегнув портупею с пистолетом, взяв автомат, Арклин потерся носами с Нанеттой, чмокнул ее в теплую шейку и последовал за предводителем мяо.

Роты выстроились на центральной площади. Не надеясь на сообразительность своих подчиненных, Арклин на всякий случай снова собрал взводных и объяснил цель их операции, расстелив на земле карту района.

Лучше всего засаду было устраивать по дороге в двенадцати милях от горы. Они еще до рассвета успеют добраться до места, залягут в кустах и подождут, а когда коммунисты подойдут вплотную, ударят по ним изо всех стволов.

Они двинулись в путь. Арклин и Пей Дань шли в промежутке между двумя ротами. Чтобы случайно не сбиться с пути, вперед выслали разведчиков, на часах было 9.30. Конечно, Арклин слегка нервничал: как воспримут там, наверху, его действия. Но все же успокаивал себя мыслью, что если все пройдет гладко, то Патет-Лао так никого и не смогут обвинить, а тем более в присутствии американцев в этом районе.

Пока тропинка все время шла под гору. Но Арклина беспокоил и обратный путь, когда им с ранеными и убитыми придется пробиваться сквозь джунгли, чтобы избежать открытых мест. Эта задача была сложной и для таких выносливых людей, какими были его бойцы из мяо.

Перед рассветом они прибыли в заданную точку, и хотя они оказались в каких-нибудь десяти милях от штаб-квартиры Патет-Лао в Кханг-Кхае, никакой охраны или часовых они даже не заметили. Под ненавязчивым руководством Арклина Пей Дань и ротные командиры организовали засаду. На каждую роту пришлось по сотне метров дороги. В начале и в конце разместили резервные группы. Арклин остался доволен тем профессионализмом, который проявили так называемые аборигены.