Двинулись дальше, и Игорь сам для себя не заметил, как половина спуска осталась позади, а лаз расширился, став более круглым. Перемещаться теперь стало легче, двигаться можно было не только ползком, но и на четвереньках, а в некоторых местах можно было идти, согнувшись пополам.
Попался первый ровный и широкий участок. Снова решили отдохнуть. Перекусили сухарями с водой и даже немного вздремнули, особенно те, кому вчерашнее выпитое больше остальных давило на мозги, и двинулись дальше.
Вновь закружился спиралевидный туннель, с каждым своим витком увеличиваясь в радиусе. И вот Игорь отчетливо ощутил легкий холодок, сочащийся ему на встречу. Ни ветер, а как будто бы промерзлый участок лежал на их пути. Олимпийка, от которой парень хотел избавиться в начале спуска, теперь казалась ему самым дорогим элементом экипировки.
Круг за кругом, метр за метром становилось все холоднее. Игорь вспомнил свой спуск в Трехглазку, еще на вершине, где в одном из залов лежала целая гора льда. Неужто и здесь хранятся залежи навечно замерзшей воды?
Виктор, двигающийся вторым, что-то постоянно бубнил. Толи ругал Игоря, толи самого себя, а может и себя и Игоря по очереди. Было уже откровенно холодно. Камень и воздух вокруг были прокалены стужей, спасало только то, что компания все еще двигалась, заставляя мышцы работать, а кровь быстрее бежать по сосудам.
— Вот закрой меня в холодильнике, ничуть не отличу, — донеслось до Игоря бормотание Виктора.
— Да знатный рефрижератор тут получился, — согласился парень.
И тут его нога, опершаяся на очередной выступающий камень, соскользнула вниз, увлекая Игоря дальше. Страховочная веревка натянулась, его дернуло, и он почувствовал, что скольжение прекратилось.
— Цел там? — донеслось сверху.
— Да, — крикнул Игорь и коротко выругался. — Чтоб его. Вы это, — обратился он к идущим следом. — Осторожнее, лед стал попадаться. Не подскользнитесь.
Теперь двигались медленнее. Наледи попадались редко, а вот изморось на стенах стала постоянным спутником компании.
— Надо было перчатки брать, — вновь донеслось сверху. — Рук совсем не чувствую.
— Надо было, — тихо согласился Игорь.
Парень посмотрел на высотомер. Они почти достигли уровня побережья. Пара сотен метров и все. И через пару сотен метров, когда руки перестали вообще что-нибудь чувствовать, спуск прекратился. Игорь из лаза ступил на запорошенный инеем лед. Ледовая арена в полном своем размере предстала перед компанией. Стены, потолок, свисающие с него сосульки, все было покрыто бархатистой изморозью и все сверкало и переливалось в свете фонарей всеми цветами радуги. Пар изо рта шел тяжелыми клубами.
— Красиво, — дрожа всем телом, сказала Маша.
— И холодно, — Виктор обхватил девушку и привлек к себе.
— Пойдемте дальше, — Игорь аккуратно двинулся по невидимому под слоем белого инея льду. — Не стоит оставаться здесь. Замерзнем.
— Эйнштейн, блин, — тихо прокомментировал Виктор слова Игоря.
— Эйнштейн был физиком, а не синоптиком, — влез в разговор Антон. — Погоду он не предсказывал.
— Да я и без прогноза тебе говорю, что здесь холодно, — огрызнулся Виктор.
— Умники, А? Лучше пока возможность есть, вещи какие-нибудь достаньте, — попал в самую точку Илья.
Утеплившись чем только можно, компания двинулась дальше.
Ледяной зал кончился, переходя в достаточно-таки широкий и высокий туннель. Ровный вымороженный пол, слегка похрустывал под ногами, оставляя на себе еле заметные следы.
— А на улице лето, — все поднывал Виктор.
— Там дождь и ветер, — напомнила ему Маша.
— А здесь прям курорт, — недовольно мотнул головой парень.
Туннель начал вновь уходить вниз. Идти по скользкому полу было опасно. Поскользнешься, рухнешь на лед и так и поедешь неизвестно куда, увлекая за собой всю компанию. Вновь стали разматывать веревку и вбивать в щели стены крюки для крепления страховки.
Время все шло, а наклон туннеля не изменялся. Усталость стала завоевывать тела и мысли молодых людей. Всем хотелось сесть, отдохнуть, попить горячего чая и, может быть, вздремнуть, но тут негде было даже остановиться. Скользкий склон тянулся все ниже и ниже.
— А может как на санках? — предложил Егор. — Но только на жопе?
— Давай, ты первый, — гоготнул Илья. — Штаны протрешь и вылетишь в какую-нибудь яму с ледяными кольями.
— Да уж, — протянул парень. — Знать бы, что там внизу, точно бы прокатился.
— У меня есть дуратская идея, — Игорь остановился и обернулся на идущих за ним людей.
— Да сама идея сюда спуститься и так дуратская, — опять заворчал Виктор. — Давай, делись. Одной больше, одной меньше. Не важно.
— Моток веревки пятьдесят метров, — начал парень. — Цепляем один край здесь. Я со вторым скатываюсь вниз. Улететь не улечу, если что заторможу самоблоком и страховкой, а оказавшись ниже, зацеплю веревку в скальном крюке, и вы по очереди съедите по ней. Последний само собой отстегнет ее сверху и скатится к нам.
— Неплохо, — Егору идея понравилась.
— Идея и, правда, дуратская, — прокомментировал Илья.
— Почему это? — Маша уже хотела согласиться с затеей Игоря.
— Да потому что от одного крюка до другого пятьдесят метров по льду, без натянутой веревки, — Илья на мгновенье замолчал. — Вы как обратно собираетесь выбираться? Взлететь?
— Да уж глупость, — Игорь посмотрел дальше на спуск. — Тогда спускаемся, как и шли до этого.
Еще через час, когда часы показывали восемь вечера, высотомер — один километр ниже уровня моря, а руки больше не могли держаться за канат, спуск прекратился, вновь приведя компанию в ледяной зал, не такой большой, как верхний, всего метров двадцать от стены до стены. Ровная ледяная поверхность и иней на стенах. На свод было страшно смотреть. Если в предыдущей пещере сверху свисали небольшие сосульки, едва больше десяти сантиметров в длину, то здесь на головы молодых людей нацелились поистине огромные ледяные наросты, иглы длиной никак не меньше человеческого роста и толщиной со ствол небольшого деревца. Понимая, что лишняя вибрация способна сорвать этих убийц вниз, молодые люди старались не шуметь. Говорили тихо и редко.
Усталость брала свое. Идти дальше сил уже не было ни у кого. Не разбираясь, что же ждет их дальше, было решено первый большой привал организовать именно здесь, в ледяном царстве тьмы.
Чтобы хоть как-то согреться разбили одну большую палатку, уложили в нее на пол все лежаки, расселись по кругу на рюкзаки и зажгли горелку. Сверху водрузили котелок. Вода, взятая с собой, замерзла. Пришлось крошить ее прямо в баклажке, саму баклажку резать, а за тем высыпать ледяную крошку в котелок. Воду кипятили дважды, сначала для каши с тушенкой, затем для чая.
Воздух в палатке прогрелся достаточно хорошо, а горячая еда и сладкий чай заставили уставшие тела сомлеть за считанные секунду. Размотав спальные мешки, молодые люди, не откладывая в долгий ящик отдых, улеглись бок о бок. Размеры палатки не позволяли устроиться по другому.
Парни, все без исключения, молча, завидовали Виктору, разделившему свой спальный мешок с Машей. Завидовали не по причине того, что девушка была красива и пришлась бы по вкусу каждому из них, а просто из-за понимания, что в обнимку со вторым человеком засыпать, да и просыпаться куда как теплее, чем одному, а в этой морозилке тем более. Горелка погасла, и компания тут же отрубилась, согревая себя своим же дыханием и дыханием спящих рядом.
Проснулись около семи утра. Илья, которому посчастливилось спать у выхода, вскочил первым. Замерзшими руками растолкал занявших центр Антона и Егора, водрузил горелку на ее вчерашнее место и зажег, тут же подставив руки жарким язычкам огня.
А позже, немилосердно скрипя баклажкой, размолол в крошку свежую партию будущего чая.
Поднялись. Собрали мешки и вновь согрелись горячим чаем. Тела болели у всех. Руки, замершие и оборванные вчерашним спуском по канату, отказывались выполнять даже самую простую работу. Поэтому, оценив свое состояние, как изрядно паршивое, молодые люди приняли решение не сворачивать палатку, а подождать хотя бы до обеда, побыть еще немного в тепле, а уже после выдвигаться в путь.