Игорь лежал на печи. На настоящей русской печи, устеленной мягкой, и видимо набитой настоящим пухом, перине. А сверху его укрывало такое же мягкое и, наверное, такое же пуховое одеяло. Одежды на нем не было никакой. С печи была видна дверь с влажными следами перед ней, окно, возле которого стоял стол с трепетавшим на нем огоньком одиноко свечи, а за столом сидел, видимо, и сам хозяин.

— Ну, чего лежишь? Пролежни будут. Давай слазь уже, — голос был не молодой и нестарый, явно бодрый и даже веселый. Хозяин голоса и дома видно был в хорошем расположении духа. — Ну, слезай, Игорь, долго тебя ждать?

Смысла отлеживаться дальше парень не видел.

— Одеться бы во что? — хрипло отозвался он.

— Слазь, говорю, — вновь усмехнулся хозяин. — Тут тепло, а стесняется некого. Портки вон, на лавке, сам возьмешь.

Игорь повиновался. Спустился с печи, смущено дошел до лавки, стоящей возле стены рядом с дверью, оделся в льняные штаны и в такую же не то толстовку, не то рубаху, имеющую всего три пуговицы у ворота.

— Готов? Тогда давай за стол. Сейчас чай пить будем. Горячий, с малиной. Любишь такой?

Такой чай Игорь пил в детстве, когда приезжал к бабушке в деревню. А любил ли он его или нет, сейчас он и не знал точно.

— Наверное, люблю, — неуверенно отозвался парень.

— Что ты там мямлишь? Давай за стол. Кому говорю! — настойчивость и насмешка в голосе хозяина вынудили Игоря приблизиться к столу очень медленно, как бы выказывая свое неповиновение, пусть даже такой мелочью.

— Спасибо вам, что спасли меня. Я вам благодарен, — сказал парень, подойдя вплотную. Но даже с такого расстояния ему было сложно рассмотреть говорившего. Больше всего хозяин был похож на простого, сильно обросшего усами и бородой седовласого деда, но такой образ не лепился в сознании парня с достаточно бодрым голосом и повелительной манерой общения.

— Дед, не дед, — скривился хозяин. — Тьфу ты. Это что важно?

Собирающийся присесть за стол парень замер. Ну вот, кто-то вновь ковыряется у него в голове.

— Игорь, Игорь, — склонив голову, расстроено покачал ею старик. — Игорь, Игорь, — и добавил уже более бодро и резко. — Сядь уже, Игорь!

Парень сел, а в голове закружился логичный вопрос, кто же это перед ним: друг или враг, о котором предупреждал Эрид Фан.

— Друг или враг? — передразнил его дед. — Игорь, а сам-то ты себе кто? Друг? Враг? А?

— Может быть, хватит, так нагло ковырялся в моей голове? — с претензией попросил парень. — Это все-таки моя голова.

— Иигооорь! — на распев протянул старик и подтянулся к парню, опершись локтями о стол. — Как же мне не ковыряться у тебя в голове, если мы с тобой сейчас находимся именно в ней? — густые седые брови деда удивленно приподнялись. — Разве не так?

Парень запоздало улыбнулся, понимая комедийность ситуации. В самом деле, сон же его, значит и все фантазии здесь тоже его.

— Дошло, наконец-то? — улыбнулся седой растительностью старик. — Кстати, а почему я в таком виде?

— Не понял?

— Я говорю, — эмитируя старческий дребезжащий голос, прокряхтел старик. Закашлялся, а затем весело рассмеялся. — Почему я старик?

— Так мне почем знать? — удивился Игорь.

— Ну, так ты же меня придумал. Почему я полный задора старик с молодым голосом? А не какая-нибудь сексапильная блондинка? — старик вновь засмеялся. — Уж чаек с малиной вы с ней не пили бы, нашли бы занятие куда поинтереснее. И согревала бы она тебя не пуховым одеялом, — дед подмигнула парню. — Ну, если тебе блондинки не нравятся, то придумал бы меня брюнеткой. Типа как Маша. Как она тебе, кстати?

— Я извиняюсь, — не стал отвечать Игорь на провокационный вопрос. — Если это все моя выдумка, то я могу тебя и вообще убрать.

— Можешь, — согласился хозяин дома. — Как и любой сюжет сна, я скоро исчезну, как не нужный элемент. Вот кстати уже начинаю исчезать.

Старик мотнул головой в сторону двери. Игорь проследил за его взглядом и понял, что старик не врет. Под дверью, из замеченной им первоначальной сырости, образовалась большая лужа, а сама дверь, стены и углы, прилегающие к ним, понизу покрылись плесенью и тленом.

— Видишь. Я разваливаюсь, — серьезно сказал старик. — Свою миссию я выполнил. Или ты?

— Что я? — опять не понял парень.

— Я тебя спас или ты сам себя спас? А? Придумал себе свет в конце туннеля и вывел сам себя на него. Нет, не так? А потом и мудрого старца нарисовал, а не нежную любовницу. Для чего? Как думаешь?

Игорь задумался. Выходило, что сейчас он говорил сам с собой, со своим подсознанием.

— Я спас сам себя? Вполне логично, — согласился он наконец-то. — А мудрого старца придумал, потому что мне нужен наставник, который может дать мудрый совет. А молодая красавица мне сейчас не нужна.

— Молодчина парень. Продолжай.

— Но если это все придумал я, то и пустыня с болотом и город тоже мои фантазии?

Старик отрицательно покачал головой, и по движению усов и бороде было понятно, что он поджал губы.

— Не-а. Не угадал.

— А чье тогда?

— Ты назвал меня своим подсознанием.

— Подумал, — поправил его парень.

— Назвал, подумал. Какая разница в нашей ситуации.

— Ну да.

— Так вот, — неожиданно закашлялся старик, а голос его в мгновенье стал грубее. — Вот же черт, уже скоро.

Игорь вновь посмотрел на дверь. В трухлявой раме, болтаясь на изъеденной ржавчиной петле, прямо на глазах у парня истлевала дверь. Некогда крепкая стена зияла мелкими дырочками, образовавшимися либо по прихоти ненасытной влаги, либо стараниями не менее ненасытных жучков и личинок.

— Быстро, однако, — согласился парень. — Так что с остальным миром?

— Это, — хрипя и уже через слово задыхаясь, продолжил старик. — Это их проекция, но созданная с твоего разрешения.

— Я согласия не давал.

— Разве? — старик даже слегка приподнялся от удивления. — А не ты ли ждешь, когда этот инопланетянин вступит с тобой в контакт, и каждый раз перед сном позволяешь своему сознанию максимально открыться для контакта? Ты сам их к себе в голову приглашаешь, — старик вновь закашлялся. А Игорь заметил, как с его головы начали по одному выпадать волосы, образуя пока еще небольшую проплешину. Свеча же на столе почти прогорела, оставляя целыми лишь пару сантиметров.

— Похоже на правду.

— Ты сам себе не веришь?

— А вдруг ты тоже не моя проекция? И лишь внушаешь мне обратное, что бы я тебя послушался.

— А, — отмахнулся старик сухой рукой. — Думай, как хочешь. Твое право.

— Ладно, дед, — решил поторопить собеседника Игорь. — Ты, то есть я спас меня. Что дальше, о чем ты хочешь мне поведать? Какую мудрость хочешь открыть?

— Во! — сморщил лицо в попытке улыбнуться уже полностью лысый старик. — Тебя ждут в городе. Будь осторожен в этих каменных пещерах. За тобой следят. Считай это предупреждением.

Старик закашлялся, затем завалился на бок. Свеча догорала, а фитилек еле освещал изъеденную временем и влагой избу. Раздался глухой треск, и дальний угол подломился, завалив на себя часть крыши. Печь, на которой парень отходил от болотного холода, вся облупилась, выставив напоказ искрошенный красный кирпич.

— Эй, старик, — Игорь бросился к хозяину рушившейся избы. — Кто за мной следит? Чего мне опасаться?

— Смерти, — выдохнул старик и запрокинул высушенную голову, не успев ответить на второй вопрос.

Огонек на свече пару раз вздрогнул и погас. Со всех сторон раздавался скрип. Истлевшие доски избы лопались, обрекая дом на скорое разрушение. Осевшая с одной стороны крыша, похоже, намеревалась рухнуть полностью.

Игорь взглянул на дверь. На ее месте зиял темный проем, выходивший на водную гладь. А болото уже подбирались к столу, за которым сидел парень.

Оценив состояние окон, из которых лился нормальный электрический свет, парень решил использовать ближнее для выхода. Выбив раму, благо стекла в нем уже не было, он вылез из избы и тут же очутился на мосту, залитом тусклым искусственным светом.