Самым популярным в послевоенное время стилем был свинг в исполнении биг-бэндов. Хотя в сороковые годы проходили «танцы под оркестры», воспроизвести его удавалось немногим ямайским коллективам. Кроме того, пригласить в танцзал живых музыкантов было дорогим удовольствием. Поскольку диджей мог воспроизвести все лучшие американские мелодии и не требовал без конца пива и карри, музыканты не выдерживали конкуренции.

Саундистема отвечала и требованиям политической жизни Ямайки. С предоставлением независмости в августе 1962 года, из-за установившейся политической неразберихи на острове воцарились революционные настроения. Регги и связанные с ним формы воспринимались как бунтарская музыка, как звуковая оппозиция. Самым известным выражением мятежного духа было движение растафари, но им пропитались и популярные местные саундсистемы, независимые от государственных властей, а иногда даже присоединявшиеся к тем или иным политическим группировкам. Deejays часто высмеивали положение дел в стране и местные события, играя роль «поющей газеты», какими некогда выступали менестрели. Здесь нужно отметить, что ямайское радио было чрезвычайно консервативным — RJB (кабельная радиосеть) и JBC, созданная по образу и подобию BBC, придерживались весьма элитистских походов. Саундсистемы заполнили широкую брешь, оставленную официальным радио, долгое время отказывавшимся транслировать регги — музыку масс.

Саундсистема возникла благодаря практике использования популярной музыки для увеличения продаж. Винные лавки и магазины, торговавшие грамзаписями и электронной аппаратурой, выставляли на улицы колонки и включали музыку, чтобы развлекать и завлекать прохожих. Со временем продавцам пришла в голову мысль развить эту идею, доставив музыку к людям (одновременно с выпивкой). Саундсистемы сохранили тесную связь с алкогольным бизнесом, а тот факт, что самые популярные установки доставляли владельцам наибольшую прибыль именно от продажи напитков, всегда способствовал высокой конкуренции и вложению денег в лучшие пластинки, мощнейшие акустические системы и самых интересных deejays.

В начале пятидесятых годов в столичном районе, известном как «Бит-стрит», на нескольких открытых площадках (которые назывались «лужайками») заработали первые саундсистемы, привлекавшие толпы пышно разодетых кингстонцев. Женщины одевали спиралевидные юбки, а мужчины в своих лучших костюмах и широкополых шляпах несли в руках полотенца, чтобы вытирать пот. Среди танцевавших быстрый джиттербаг выделялись шикарного вида профессионалы, демонстрировавшие новомодные па.

Подобно великим лидерам джаз-оркестров, хозяева первых саундсистем присваивали себе различные аристократические титулы (герцог, граф, король и т. д.), и точно так же как у биг-бэндов, у них имелись коронные мелодии — эксклюзивные записи, ревностно охраняемые от конкурентов. Среди первых саундов отличились Waldron, Goodies, Каунт Ник «Чемпион» (Count Nick the Champ), Каунт Джонс (Count Jones) и самый успешный представитель первого поколения Том «Великий Себастьян» (Tom The Great Sebastian), взявший себе псевдоним в честь знаменитого циркача.

Том «Великий Себастьян» правил до восхода на музыкальном небосклоне в середине пятидесятых годов так называемой «большой тройки», в которую входили Downbeat Сэра Коксона Додда (Sir Coxsone Dodd), Trojan Дюка Рейда (Duke Reid) и Giant Кинга Эдвардса (King Edwards). Когда эти саундсистемы заполнили музыкальную сцену острова новейшим американским ритм-энд-блюзом, на Ямайке началась эра современной музыки, и именно деятельность этих саундов способствовала расцвету таких стилей, как ямайский ритм-энд-блюз, ска и рок-стэди.

Клемент Симор Додд, родившийся в 1932 году, начал диджействовать с 30-ваттным граммофоном марки Morphy Richards, развлекая клиентов винного магазина своих родителей. Пластинки он получал от заезжих моряков через своего отца, который работал мастером в доке. Позже он мастерил корпуса громкоговорителей для первых саундсистем на острове, а к середине пятидесятых годов уже имел собственную систему — Coxsone Downbeat (названную так в честь йоркширского крикетиста) — и начал посещать Нью-Йорк, чтобы покупать пластики. Помимо разнообразного джаза, он привозил отличный блюз таких артистов, как Ти-Боун Уокер (T-Bone Walker) и Би-Би Кинг. К 1959 году по острову колесили уже три саундистемы Додда, к тому времени известного как Сэр Коксон.

Конкурентами Сэра Коксона были Артур «Герцог» Рейд и Винсент «Король» Эдвардс. Дюк Рейд, напыщенный бывший полисмен, занимался торговлей спиртным. Он приходил на танцы в горностаевой мантии и золотой короне, а когда наступало время менять запись, публика на руках поднимала его на платформу. Он всегда имел при себе пару пистолетов, ружье и патронташ. Говорят, он стрелял поверх голов танцующих всякий раз, когда завязывалась потасовка. Его саундсистема Trojan получила свое имя в честь перевозившего ее грузовика Bedford Trojan, а позже так стала называться знаменитая фирма звукозаписи.

Кинг Эдвардс, некоторое время живший в США, вернулся на родину в 1955 году с коллекцией пластинок и саундсистемой. У него были самые лучшие записи, и он первым добился по-настоящему высокой громкости. В 1959 году он соорудил самую мощную на острове систему под названием Giant, которую провозгласили лучшей в Кингстоне и которая оставила Рейда с Коксоном далеко позади.

К этому времени приобрели популярность формализованные соревнования, когда две саундсистемы устанавливались в непосредственной близости друг от друга или даже играли один и тот же танец. Эти поединки, известные под названием саунд-клэшей, усилили драматизм борьбы за лидерство. Похожие ритуальные состязания позже устраивались представителями других музыкальных стилей, особенно хип-хопа, а также (о чем немногие знают) чикагского хауса.

В условиях острой конкуренции годилась почти любая тактика — честная или подлая, — чтобы превзойти саунд соперника и добиться наибольшего оживления на танцполе. Один подход заключался в наращивании мощности системы, другой — в исполнении лучших записей, причем поездки в США с целью приобретения пластинок стали обязательными. Кинг Эдвардс «стал пользоваться самолетом так же часто, как автобусом», чтобы разыскивать эксклюзивные мелодии. А Коксон Додд принялся сдирать наклейки с виниловых дисков и переименовывать их, чтобы запутать соперников. Так, тема ‘Later For Gator’ Уиллиса Джексона (Willis Jackson) превратилась в ‘Coxsone Hop’ — лейтмотив его саундсистемы. Это первый известный случай применения прославленной диджеями практики, применение которой (через несколько последовательных этапов) можно проследить от Ямайки до северного соула и нью-йоркского хип-хопа. (Как мы уже отмечали, в северный соул эту идею принес с Ямайки Каунт Сакл, а в хип-хоп ее почти наверняка внедрил Кул Хёрк [Kool Herc] — еще один ямайский эмигрант.)

Иные деятели, чтобы вырваться вперед, просто запугивали противников. Своими силовыми методами была известна банда Дюка Рейда. Существует история о том, как его подручные расстреляли на куски чужую саундсистему (точнее, джукбокс с дополнительным усилителем), потому что она озвучивала гораздо более интересную, нежели у них, музыкальную подборку. Саботаж «враждебных» танцев при помощи драк или забрасывания камнями считался обычным делом.

Еще одним гангстером был Принц Бастер (Prince Buster), бывший боксер Сесил Бастаменте Кемпбелл (Cecil Bustamente Campbell). Позже Бастер стал одним из самых известных на острове вокалистов и продюсеров, но начинал он свою карьеру с охраны танцоров Коксона. Его крутая банда и суровая репутация хорошо помогали расстраивать происки Дюка Рейда. Бастер сыграл важную роль в становлении стиля ска, а его саунд Voice Of The People был в начале шестидесятых годов самым мощным. В книге Стивена Дэвиса (Stephen Davis) ‘Reggae Bloodlines’ есть слова Бастера о господстве саундсистем того времени: «Тогда не было путевого радио, так что саундистемы заменяли все. Тысячи людей приходили на танцы, чтобы услышать новую запись».