— Как насчет вафель? — спросила мисс По, ловко разливая кофе по хрупким фарфоровым чашечкам.

— Спасибо, но мне бы лучше овсянку, — Ерш еще раз смерил Рейма недоуменным взглядом и явно сделал определенные выводы, — Вы покажите, где что, я сам сварю.

И сварил. Она у него не подгорела и не скомковалась, что для меня означало высшую степень кулинарного искусства. В кухню шумно прошлепал Броми и уселся рядом с мисс По, нагло канюча вафельку.

— Ладно, спать пойду, — вдруг заявил Рейм и встал, — К балу растолкайте.

— Сладких снов, — Оливия послала ему воздушный поцелуй, вручила ключ-черепашку от Синей комнаты и мгновенно стала тревожно серьезной. Она на минуту вышла и вернулась с Большим — во всех смыслах — Горным Атласом.

— Ты сегодня вменяемый? — спросила она Ерша. Вопрос не праздный, в свете последних событий.

— Не совсем, — честно ответил оборотень, — Но думать могу. И действовать тоже.

— Тогда приступим, — мисс По раскрыла Атлас на развороте с Карпатами, рисунок вздулся и выстроился в объемный макет всего хребта, — Если Коналл недалеко от Беломир-горы, он должен быть в том же «кармане»[18].

Миссмистер одним движением вынула из карты «складку», как из скатерти, и глазам предстал овальный кусок ландшафта в форме метеорита — почти круглая «голова» и длинный вытянутый «хвост» — с равниной посередине, окруженный со всех сторон горной грядой. Ведьма отметила дымовым крестиком Беломир-гору, расположенную в самом кончике «хвоста» и по указанию Ерша — Коналл, где-то между общиной друидов и «головой».

— Сколько всего Псов?

— Триста, не больше.

— Кошмар. Все друг друга знают. В пределах «кармана» еще есть поселения оборотней? Только давай сразу с численностью населения.

— Вот здесь община медведей, человек пятьсот, здесь — Змеи, их где-то восемьсот, вот здесь — Собаки, почти полторы тысячи…

Каждое поселение было отмечено на макете вместе с количеством жителей и видовой принадлежностью. Некоторые находились ближе к выходу в общедоступные горы, чем Коналл, некоторые уходили гораздо глубже в глушь, некоторые старые, некоторые образовались совсем недавно. Почему-то они все располагались кругом по краям «головы», но тетушки, если и заметили эту особенность, решили на ней не задерживаться.

— Много… — констатировала Оливия с неким неуловимым оттенком вопроса.

— Мы любим горы, — пояснил Ерш, — Людей меньше, природа богаче, и работа всегда есть. В горах много оборотней, особенно млекопитающих.

— Хорошо, ясно, понятно, — нетерпеливо отмахнулась миссмистер, — Чем больше людей, тем легче убивать — однако преступники выбрали самую малочисленную общину, не самую слабую, еще и с друидами рядом. Кому-то нужны именно Псы, и пахнет вся эта ситуация отнюдь не розами.

Мы притихли. По стенам гостиной скользнул витиеватый узор Veritas[19].

— Ерш, кому вы насолили за последнее время? — не очень аккуратно спросила мисс По.

Атмосфера в кухне мгновенно изменилась, словно стало холоднее на десяток градусов.

— У нас нет врагов, — оборотень выглядел совершенно спокойным, но его затылок странно закаменел. Я почувствовала нервную пульсацию в районе желудка и страстно пожелала, чтобы ему действительно было нечего скрывать.

— Перефразирую — есть ли хоть какая-то причина, по которой преступники выбрали именно Псов? Есть ли… особенности?

Я затаила дыхание. Предчувствие беды только усилилось.

— Нет. Ничего подобного.

Стены завибрировали, да так сильно, что в шкафах загремела посуда, и в этом грохоте послышалась угроза. Лицо мисс По мгновенно стало жестким и холодным.

— Дая, нам нагло лгут.

Честное слово, если хочется умереть болезненной смертью — соврите хозяйке дома По-Плам. Соврите и тут же состройте из себя святую невинность.

— Я не лгу. Нет ника…

На этот раз тряхнуло так, что со стола упал и разбился вдребезги глиняный кувшин.

— Последнее предупреждение, дорогуша, — Оливия встала и сложила худые руки на груди, ее ярко-алые губы изгибались от раздражения, — Советую больше меня не злить.

Еще минус градусы. Меня затрясло.

— Если я скажу, что причина есть, — не менее зло процедил Ерш, — вы от меня отстанете?

— Какая? — миссмистер не сдавалась.

— Серьезная. Это все, что я могу сказать.

— Понятно, — сказала тетушка стерильным голосом и вышла из кухни.

Я повернулась к Ершу, едва сдерживая дрожь в руках. Он был катастрофически бледен и… растерян. Как заблудившийся в лесу ребенок, напуганный и одинокий.

— Не запирайся, — тихо сказала я, рискуя снова его разозлить, — Это важно. Возможно, важнее всего. Узнаем причину — найдем убийцу.

Оборотень сжал зубы и устало закрыл глаза.

— Возможно, — еле слышно прошептал он, — но я не могу. Хоть ты поверь мне — не могу.

Оливия вернулась вместе с сонной мисс Плам, нашептывая ей на ухо какую-то просьбу. Та кивнула, хрустнула шеей и сделала движение рукой, словно расписывалась в воздухе. Вокруг нас в хаотическом танце закружились крошечные вихри, ощупали кухню, ввинтились в дымоход, пробежались по всем этажам и вернулись к Матильде, ластясь, как озорные щенки. Затем обе ведьмы прошлись по периметру кухни, накладывая заклинание от подслушивания и любопытных взглядов, на всякий случай проговаривая древнегреческие слова вслух. При этом вокруг мисс Плам подрагивал воздух, а из пальцев мисс По сочился серый дым, обволакивая каждый угол и каждую щель. Хоть заклинание и было одно и то же, индивидуальность обеих женщин выходила наружу в спецэффектах.

— Все, — выдохнула Матильда и села за стол, — Эту скорлупу никому не пробить. Рассказывай.

— Я уже сказал, — отчеканил Ерш, — Не могу. Это мое последнее слово.

— Люди умирают, — голос мисс Плам звучал так, словно ей было невероятно скучно.

— А расскажу — Коналл вообще сотрут с лица земли. Быть может, и вас тоже.

На кухне воцарилась тишина.

— Что ж, — очень спокойно произнесла мисс Плам, — Тогда мы ничем тебе не обязаны. Договор расторгнут. Забирай камень и катись, куда хочешь.

— Что?.. — шокировано просипел оборотень. Честно говоря, я тоже впала в ступор.

— Ты слышал. Убирайся.

— Вы не можете… Вы обещали!

— Обещали?! — съязвила тетушка, — Обещали! Обещали отправиться к черту на рога, тратить время и рисковать здоровьем, разгребая бардак за твоей спиной — да хоть к черту в пасть, чего уж мелочиться! — с одним условием — предельная откровенность! Теперь, оказывается, ты втянул нас во что-то, что может стоить нам всем жизни, и строишь из себя обиженную принцессу! Нет уж, катись к черту с такими откровениями!

— Люди гибнут!!! — заорал Ерш и вскочил, опрокинув стул, — Вы их бросите?! Зная, что происходит, бросите?!

— Как оказалось, ни хрена мы не знаем, — Матильда с грохотом распахнула дверь, — Вон!

Вот и нашла коса на камень. Хотя, скорее, двуручный меч на секиру. Нужно ли говорить, на чьей стороне была я? Хотя и на Ерша нельзя было взглянуть без жалости — яростный запал внезапно иссяк, оставив его, растерянного и с дрожащими руками, перед двумя разгневанными гарпиями. Боюсь представить, какие противоречивые желания разрывали его в тот момент, и не удивлюсь, если одним из них было — убежать на край света, прочь от гражданского долга и моральных обязательств. Какой все-таки редкий экземпляр забрел на нашу территорию — хоть в формалине консервируй и по утрам любуйся! Я отлипла от стула и медленно приблизилась к парню. Не знаю, что я собиралась сделать, мне как-то не приходилось уговаривать психически неустойчивых оборотней сложить оружие и сдаться на милость сильнейшего, но позволить ему уйти вот так… Я не могла. Черт его знает, почему, но не могла.

— Будь у тебя сейчас хвост, ты бы его поджал, — ляпнула я, глядя ему в глаза, — А уши бы вообще к голове прилипли.

— Дура! — в сердцах рявкнул он и вдруг засмеялся, — Фиговый у меня выбор, да?