Так звали его ящерицу.

   В комнату влетел Сирил и бросился к сыну.

   - Вирил!

   Вскоре примчался Миритин.

   - Кажется, я подстрелила ндарима, - замороженным голосом сообщила Женя.

   - Гуги! - надрывался ребёнок, вырываясь из рук взрослых.

   Ящер заскрёбся и пошевелил хвостом.

   - Он жив, - успокоил детёнка отец.

   - Он меня защищал, - гордо заявил сари-шак. - Мы дрались и победили вражеского ндарима!

   - Миритин, осмотри его, пожалуйста, - вздохнул Сирил. - Особенно голову...

   Он поднял глаза и встретился взглядом с Евой.

   - Спасибо тебе, - и коснулся губами её щеки.

   Женя отвернулась и передала сирилёнка Миритину.

   - Не за что, Сирил. Иначе быть не могло. Хорошо, что всё так закончилось. Надеюсь, его схватят.

   Сирил растерянно кивнул.

   Женя вспомнила, что хотела пить и вышла из комнаты. Пока Миритин занимался Вирилом и Гуги, Сирил отправился следом за Женей.

   - Ева!

   Она ускользнула от него по лестнице. Он бросился в погоню. В этот момент из своей спальни выглянул Рами и, сонно моргая, уставился на свет прожекторов за окном.

   - А что случилось? Пожар?!

***

   - Похитителя поймали, - сообщил Миритин утром, когда они завтракали на террасе.

   - Прекрасно, - ответила Женя.

   За столом они сидели вдвоём. Все остальные уже разошлись по своим делам, а Сирил ещё не вернулся. Он давал показания в Гнезде военных, куда на время определили задержанного.

   - У него повреждена нейронная сеть, но сошёл он с ума не из-за этого.

   - А из-за чего?

   - Грустная история, - ответил Сирил, появляясь на террасе и присаживаясь к столу. - Одна городская чарим-вей избавилась от его ребёнка. Оплодотворение произошло по договорённости, но она вдруг передумала. Её, разумеется, наказали, но самрай-шак повредился в уме.

   - Это его не оправдывает, - заметил Миритин.

   - Конечно нет, - ответил Сирил, кидая быстрый взгляд на Еву, откусывая медовый фрукт и заедая сыром с цукатами. - А Вирил уже в порядке. Сейчас рассказывает друзьям, как они с Гуги завалили банду плохих самрай-шак.

   Женя улыбнулась. Дети везде одинаковы.

   - Зачем этот безумец хотел похитить Вирила?

   - Твердил в бреду, что это его детёныш.

   - Совсем, видать, сбрендил, - сказала Евгения, размышляя о несправедливости жизни.

   - Да, - покачал головой Миритин. - Но он был хорошим воином. Какую надо развить концентрацию, чтобы провести ндарима сквозь защиту и удерживать сари-шак.

   Жене почудилось, что он произнёс это с иронией.

   - Увы, - вздохнул Сирил. - Его будут судить и приговорят... Скорей всего, смертная казнь...

   - Круто, - выдохнула Женя.

   Она даже боялась спросить, что сделали с той чарим-вей. Порядки на Шакренионе были строже, чем у джамрану. Хотя джамрану сурово наказывали за преступления и проступки, у них запретили смертную казнь. И что характерно, несмотря на строгость законов, джамрану не отличались жестокостью. В отличие от миролюбивых и добродушных, на первый взгляд, шакренов.

   - Он ведь болен. Почему бы его не вылечить и не познакомить с хорошей веей? Построил бы домик на отшибе, завёл детишек. Глядишь, всё и наладилось бы.

   Миритин с Сирилом переглянулись.

   - Нельзя, - жёстко ответил доктор. - Это неизлечимо. Таких не исправишь. А его безумие передастся потомству.

   Женя ведь изучала ксенопсихологию и знала, что на Шакренионе властвуют инстинкты. Сирил и Миритин тоже могли стать безжалостными, если дело касалось потомства или доминирования. Иногда это до чёртиков пугало.... Вот вам и психология.

   "Чем не тема для диссертации, ксенопсихолог?"

   После завтрака доктор повёз Арини в клинику своего Гнезда. Друзей он тоже позвал. Евгения с готовностью согласилась. Ей хотелось взглянуть на родственников Миритина.

   Пока вею обследовала целая толпа миритиновых родичей-врачей, Сирил и Женя сидели в беседке и молчали. Он заговорил первым.

   - Ева... Ты мне очень дорога. Но я не землянин, а ты не чарим-вей.

   - Она тебе нравится? - без обиняков спросила Женя.

   Сирил наморщил лоб, исказив налобные знаки. Теперь они чуточку потемнели... Евгения недавно заметила.

   - Не рассуждай как землянка, говоря о самрай-шак... Да, она меня привлекает. Возможно, мы подходим друг другу, но... Это инстинкты. Спериум. Желание обзавестись потомством. У меня снова появился шанс. Я испытываю эмоции по отношению к ней, но это ненадолго. Не так, как у тебя с джамрану...

   - Я рада за тебя, - холодно ответила Женя и в отчаянии добавила. - Но почему мне так больно? Особенно, когда я смотрю на тебя...

   - Это рилис и воспоминания. Веям тоже бывает тоскливо, первое время. Потом всё проходит и появляется другой самрай-шак.

   - А вам? - спросила Ева. - Вам не бывает больно?

   Вместо ответа Сирил подсел к ней. Взял за подбородок, посмотрел в глаза и поцеловал. Нежно, едва касаясь, искушая вкусом мятного мороженного... Женя закрыла глаза, наслаждаясь последней лаской самрай-шак. Теперь уже точно... Сирил нехотя оторвался от её губ.

   - Иногда меня тревожат воспоминания, если ты об этом, - печально улыбнулся он. - Я начинаю видеть в тебе чарим-вей. Я не забыл, как нам хорошо вместе. Но это закончится с последним отголоском спериума... Да, и мне будет плохо, потому что больно тебе... С чарим-вей по-другому. Они устроены не так, как землянки. Уж поверь мне...

   - Верю...

   В Сириле внезапно проснулся самрай-шак.

   - Одно твоё слово и, когда усилится рилис, я приду к тебе, а не к ней. Подумай. Действительно ли ты этого хочешь... Ты же понимаешь, как будет потом.

   - Нет, - Женя покачала головой. - Мне и думать не надо. Так я не хочу, а с рилисом как-нибудь справлюсь.

   - Вот и замечательно, - улыбнулся Сирил.

   В беседку впорхнула чёрная птица, села на плечо Женьке, переместилась на руку и заклекотала. Миритин закончил осматривать Арини и вынес свой вердикт.

***

   Бледная и несчастная вея стояла у окна и смотрела вдаль. Её время ушло безвозвратно... Ей уже никогда не подарить новую жизнь... Диагноз врачей был точным и беспощадным. В организме Арани отсутствовала железа, вырабатывающая репродуктивные клетки. Такой уж дефектной она родилась. А теперь и время упущено. Если бы вея обратилась в клинику циклов на семь раньше, ей пересадили бы донорскую железу Сейчас это невозможно. Организм отторгнет её.

   Женя сочувствовала. Здесь никакое искусственное оплодотворение не поможет. У вей же всё иначе.

   - Мне не испытать паргениума, - шептала Арини. - Никогда не почувствовать, как во мне растёт жизнь.

   - Это не так, - возразил Миритин. - Есть альтернатива. И довольно неплохая.

   - И даже приятная, - подхватил Сирил, беря вею за руку. - Гораздо приятней, чем галлюциногенный паргениум. Главное встретить подходящего самрай-шак. Всё будет по-настоящему и даже намного лучше. Это я могу тебе обещать...

   Арини посмотрела на Сирила, и в глазах её блеснули слёзы. Он ей сразу понравился. Поэтому чарим-вей плакала. От счастья... Сирил знал, отчего плачут веи. Не всякий самрай-шак способен вызвать у вей слёзы радости и желания. Он улыбнулся и крепко обнял вею, а она так доверчиво прильнула к нему...

   Женькин отпуск приближался к концу... Незадолго до отъезда, на ночь глядя, она пробралась в сад, чтобы полакомиться медовыми фруктами. Вирил рассказал ей по секрету, что медвяники очень вкусные и сочные после заката, когда настаёт прохлада. Особенно если рвать их тайком и тут же есть.

   Евгения втихаря сорвала плод, действуя по инструкции сари-шак и внезапно услышала шуршание... Она выглянула из-за ягодных кустов и затаила дыхание, боясь шевельнуться.

   На укромной аллейке в свете садовых фонариков танцевали Сирил и Арини. Под музыку, слышную только двоим... От красоты и грации движений, от трепетных чувств сдавило горло. Женя смутилась, словно прикоснулась к запретному таинству. Преодолев искушение полюбоваться, она удалилась, стараясь идти неслышно, чтобы и веточка под ногами не хрустнула...