— НЕТ! — закричала девушка и двумя руками схватилась за кинжал, игнорируя чудовищную боль, она миллиметр за миллиметром вытаскивала его из груди Разрушителя. Но едва она достала клинок полностью, боль мгновенно ушла, причем так быстро, что Анита не удержалась и упала на нефа, кинжал улетел куда-то в сторону, но ее это не волновало — сейчас главным было напитать Рунихеру энергией.

Когда энергия сначала медленно, а потом все быстрее заструилась между ними, девушка опять чуть не расплакалась — в этот раз уже от облегчения. Она наблюдала, как неф перестает быть полупрозрачным, а рана на его груди затягивается, но он все еще оставался без сознания.

— Ру, — прошептала она, ощущая как почему-то замедляется движение энергии, — ну же, приди в себя, — шепнула она и решительно поцеловала его… привкус крови на прохладных губах и никакого ответа… на один невероятно долгий миг ее сердце замерло. И когда уже отчаяние готово было ее захлестнуть, его губы дрогнули, и мощный поток энергии буквально пронзил их, заставив обоих широко распахнуть глаза.

— Ани… — он непонимающе смотрел в ее сияющие глаза, ощущая как невероятные по мощи потоки энергии, проходят сквозь него. — Но как? Ведь возврат после черного кинжала невозможен. Его еще никто не мог вытащить.

— Я не знала этого и вытащила, — она положила голову на грудь нефа и еще крепче прижалась к нему: ее била запоздалая нервная дрожь — она могла потерять его, потерять из-за какой-то глупости, и это было невероятно страшно.

— Шерити, — тихо рассмеялся Рунихера, — ты разбиваешь все устоявшиеся нормы.

— Разве это плохо? — лениво поинтересовалась она, нежась в его объятьях.

— Не знаю, — он наконец-то почувствовал, как вздрагивает ее льнущее к нему тело, и резко сел, притягивая ее к себе на колени и заглядывая в лицо. — Что с тобой? — встревожено спросил он.

— Я просто испугалась, — девушка обняла его за шею, — что могу потерять тебя, — она потянулась и мягко поцеловала.

— Ани, — выдохнул Разрушитель, когда она отстранилась, и уже сам завладел ее губами, нежно, но настойчиво целуя.

Энергия танцевала вокруг них, искрила, наполняла воздух так, что вскоре стало невозможно дышать, и им пришлось оторваться друг от друга.

— Шерити, — неф задумчиво рассматривал глаза девушки, — можешь конечно мне не поверить, но похоже ты прошла очередной виток мутации пока вытаскивала из меня кинжал.

Слово доверие повисло между ними, и Рунихера отвел глаза.

— Ру, — Анита проигнорировала напряжение, она больше не могла на него злиться: едва не потеряв его, она была счастлива только от того, что он рядом, а все остальное больше не имело значения, — и как именно я мутировала?

— Не знаю, Ани, — неф принял ее молчаливое предложение мира и едва заметно улыбнулся — его девочка заметно повзрослела, — но рано или поздно мы об этом узнаем.

— Знаешь, мне хватило и того, что я от ярости слетела с катушек, — она положила голову ему на плечо и вздохнула. — Я ничего не помню, а результат — разнесенная в пух и прах комната, благо хоть все живы остались.

— Не переживай, шерити, — он опрокинул ее на покрывало и навис сверху, — ты научишься это контролировать, главное чтобы первое время рядом был тот, кто сможет тебе помочь.

— В этот раз мне помог Рэм, — Анита буквально тонула в сияющих глазах своего нефа.

— Рэм значит, — хитро прищурился Разрушитель, — а впрочем, почему бы и нет, — вполголоса пробормотал он и уже прямо ей в губы шепнул: — Спи, Ани. Сейчас тебе это просто жизненно необходимо.

Она улыбнулась ему и послушно погрузилась в сон, а он вскочил и бросился в море, послушно охладившее его.

Нифонт ввалился в свои покои и едва смог дойти до спальни, придерживаясь рукой за стенку: боль пульсировала, казалось, во всем теле, периодически накатывала слабость и мутилось перед глазами. Он знал, что ему надо остановить кровь и перевязать раны, но даже и не знал, кому сейчас мог бы довериться, чтобы избежать ненужных вопросов и сплетней. Раньше он бы попросил сестру, но после того, как так отвратительно вел себя с ней… Мужчина вздохнул и снял с себя остатки того, что ранее было рубашкой, и попытался самостоятельно распутать повязку, что стягивала ребра, но зашипел от боли и чуть не упал, когда перед глазами вдруг замелькали темные пятна.

— Нит, — раздался из другой комнаты голос Джун.

Император поспешно потянулся за халатом, небрежно брошенном на кресле, но по дороге зацепил вазу с цветами, которая с оглушительным грохотом разлетелась на мелкие кусочки. Мужчина выругался сквозь зубы, от боли он не мог даже повернуться, когда на пороге его спальни мгновенно показалась сестра, услышавшая шум.

— Боги, — девушка прижала ладонь к губам, с ужасом уставившись на его окровавленную спину.

Он заставил себя с улыбкой повернуться к сестре, глаза которой расширились еще больше, оценив все его повреждения.

— Нит… — в ее глазах заблестели слезы, и она шагнула к нему. — Почему ты не позвал меня?

Нифонт смотрел на свою любимую сестренку и молчал, он так много хотел ей сказать, но не знал с чего начать. И пока он думал, девушка начала действовать: насильно усадила на кровать, метнулась в соседнюю комнату, вернулась с аптечкой и принялась обрабатывать его раны, начав со спины. Ее уверенные легкие движения возвращали его в то время, когда она вот так же перевязывала его, скрывая от родителей следы его очередных приключений.

— Спасибо, Джи-Джи, — тихо и очень мягко произнес он, называя ее детским прозвищем.

Ее рука дрогнула, баллончик с заживляющей пенкой упал на пол, а мужчина повернулся к ней. Два золотистых взгляда встретились: ее удивленный, с оттенком боли и в то же время полный надежды, и его — любящий и виноватый.

— Прости, сестренка. Я хотел как лучше, — его голос звучал чуть глухо, — а наделал кучу ошибок, — умоляющий взгляд, в котором смешались вина и бесконечная любовь досказали ей остальное.

— Ох, Нит, — Джун улыбнулась, подняла баллончик, решительно развернула брата и продолжила наносить заживляющую пенку на его спину. Тепло поднималось у нее в груди: брат по-прежнему любил ее, а значит все можно было исправить.

— Джи-Джи… — позвал ее Нифонт, когда она принялась за рану на его плече, но она только шикнула на него, чтобы он не мешал ей, и он послушно замолчал, наблюдая за ее отточенными движениями.

Девушка двигалась легко и свободно, с независимым и гордым видом, больше не чувствуя скованности в его присутствии, и это невероятно радовало Императора. Именно такой он всегда знал свою сестру, именно это невероятно в ней ценил.

— Ну вот и все, — она стянула его ребра специальной повязкой и выпрямилась, критически осматривая свою работу, в очередной раз поморщилась при виде повреждений у него на лице, кончиками пальцев коснулась разбитой скулы и поинтересовалась: — Очень больно?

— Теперь выживу, — сделал попытку пошутить тот.

— Мне нужна правда, — она чуть закусила губу, как в детстве, когда ей действительно что-то очень было нужно, но ей в этом отказывали.

— Очень, Джи-Джи, — ответил он. Когда она так смотрела, Нифонт не мог ей отказать ни в чем.

— Это хорошо, — сосредоточено кивнула Джун и, глядя прямо в пораженные глаза брата, нанесла удар: — Виту больнее. Причем, в отличии от тебя, он не заслужил этого.

От ее слов он вздрогнул, но не отвел взгляд: удар достиг цели, и она должна была это увидеть, должна была увидеть его раскаяние, ведь вслух такого он бы никогда не сказал — просто не смог бы.

— Понял, что был не прав по поводу него? — с надеждой спросила она.

— Как он? — вместо ответа спросил Император.

— Выживет, — просто сказала она, злясь на брата, что он не хочет признать, что ошибался.

— Ты любишь его?

Вопрос Нифонта застал девушку врасплох, и она залилась краской, но все же осторожно кивнула.

— А он тебя? — еще один откровенный и смущающий вопрос.

— Вит предложил мне стать его небт-хет, — ответила Джун и чуть не рассмеялась от вселенского удивления, появившегося на лице мужчины. — Он собирался просить у тебя моей руки на той аудиенции.