оценку человека по его общественно-полезным качествам, и, следовательно, лишает ложные ценности их основы. И если мы говорим об изобилии как одной из характеристик коммунистического общества, то это

должно относиться только к утилитарным, а не репрезентативным качествам вещей. Только таким образом можно представить себе положение,

когда «рост производства материальных благ и услуг для населения

должен будет опережать и рост самих потребностей»112. Если утилитарная функция вещи удовлетворяет действительные потребности в их

«естественном» виде, то репрезентативная используется для удовлетворения общественных потребностей человека в их искаженной форме, изза чего удовлетворение общественных потребностей человека при помощи вещей напоминает то, как барон Мюнхгаузен поил своего коня с

отрубленной задней половиной. Никакого развития общественного производства для этого не может быть достаточно в принципе: действительно, сегодня мои потребности ограничивается автомобилем, но если

завтра появятся в личной собственности вертолеты, то потребности эти

наверняка возрастут. И кто знает, не дорастут ли они во благовремении

до желания иметь персональную прогулочную ракету: очень удобно,

можешь отправиться в отпуск на любую планету, и при этом не связан

расписанием. Остается уповать на добровольное ограничение потребностей в «пределах разумного» (а где эти пределы – ведь потребности растут, как принято полагать?). Но ограничение потребностей – это уже аскетизм (даже если он выражается в отказе от собственной ракеты), что

совсем не согласуется с понятием изобилия.

Нежелание или неумение разделить две указанных функция вещи создает значительные трудности при попытках анализа процесса роста потребностей и средств их удовлетворения. Так, например, П.Г. Олдак не

согласен с тем, что возможно постоянное опережение производством роста потребностей: «Создавая новые виды продуктов и одновременно повышая качество уже изготовлявшихся товаров, производство определенно

опережает потребность, ведет ее за собой. Но как только потребность

пробудилась, выясняется, что темп ее роста – на какой-то отрезок времени

– выше темпов производства соответствующего продукта. Каждым новым

111

Корнеев П.В. Современная философская антропология. – М., 1967. – С.88.

Сухаревский Б. Строительство коммунизма и благосостояние народа // Коммунист. –

1961. – № 14. – С. 18.

112

130

ПРОБЛЕМА ЭСТЕТИЧЕСКОГО ОТНОШЕНИЯ

продуктом производство открывает новые рубежи, которые оно сможет

достигнуть лишь через определенный отрезок времени. Эта диалектическая связь производства и потребности сохранится и в дальнейшем». По

мнению Олдака, это не вступает в противоречие с обычным представлением об изобилии и распределении по потребностям при коммунизме, «но

лишь требует его правильного научного раскрытия».

При коммунизме будет достигнуто «изобилие многих (?!) продуктов,

в которых трудящиеся на протяжении всей истории развития общества

испытывали острую нужду». Он считает, что «изобилие всех продуктов, необходимых человеку, и их распределение по потребностям – это

тот предел, к которому будет стремиться и приближаться коммунистическое общество. Однако само приближение к этому пределу будет

сопровождаться дальнейшим ростом общественных и личных потребностей, делающих необходимым дальнейшее расширение производства». Таким образом, и здесь мы не избавляемся от «дурной бесконечности», а изобилие становится не более чем миражом. Такое представление – следствие метафизической экстраполяции современной линии

развития за допустимые пределы. Чем идеал такого общества, производящего вещи, чтобы их потреблять, отличается от высокоразвитого

капиталистического с высоким уровнем потребления, как, например, в

Швеции? Только выравниванием потребления и его возрастанием? Не

слишком ли примитивный идеал?

Такое представление о коммунизме как об обществе производящих

потребителей неизбежно приводят и к фактическому отказу от распределения по потребностям: «Таким образом, в условиях коммунистического общества наряду с принципом распределения по потребностям

как основным и определяющим, по-видимому будут выработаны и некоторые другие принципы распределения потребительских благ, которые позволят всем членам общества как можно более всесторонне развивать, поддерживать и проявлять свои способности»113. Какие же это

должны быть принципы? Может быть, найдут способ определить, у

кого потребности больше? И если не будет очередей за каким-нибудь

эквивалентом вязаных кофточек, то только благодаря высокой сознательности и справедливому дележу114.

Другой вариант решения вопроса об изобилии предполагает, что когда производство достигнет такого уровня, что оно сможет «обеспечи113

Олдак П.Г. Экономические проблемы повышения уровня жизни. – М., 1963. – С. 8, 40-42.

Недаром Д.А. Кикнадзе одну из причин аморализма и преступности видят «в неумении

или нежелании соизмерять потребности с собственным трудовым вкладом» (Кикнадзе Д.А.

Потребность как фактор поведения человека, //Вопросы философии. – 1965. – № . 12. – С.

34). При коммунизме, очевидно, «сознательность» пойдет значительно дальше.

114

131

Л.А. ГРИФФЕН

вать с известным резервом уровень потребления, требуемый общеперспективными нормами, то можно считать, что потребности людей будут полностью удовлетворяться, т.е. будет достигнуто изобилие предметов потребления и тем самый созданы материальные предпосылки

перехода к распределению по потребностям». При этом «общеперспективные уровни потребления представляют собой такие рациональные нормы потребления материальных благ, которые по современным научным представлениям ... обеспечивают в разумных рамках

(!?) необходимое удовлетворение потребностей культурно-развитых

членов социалистического общества»115. Все было бы хорошо, если бы

в заключение автор не заявил, что эти нормы «нельзя рассматривать

как застывшие». Стало быть, не исключена возможность, что пока мы

достигнем требуемого ими уровня, сами нормы могут измениться,

и тогда изобилие опять становится проблематичным.

Чтобы понять, как будут развиваться потребности при переходе к

коммунизму – а в наше время это одна из важнейших задач – необходимо иметь в виду, что «коммунистическая формация действует двояким образом на желания, вызываемыми в индивиде нынешними отношениями; часть этих желаний, а именно те, которые существуют при

всяких отношениях и лишь по своей форме и направлению изменяются различными общественными отношениями, подвергаются и при

этой общественной форме изменению, поскольку им доставляются

средства для нормального развития; другая же часть, а именно те желания, которые обязаны своим происхождением лишь определенной

общественной форме, определенным условиям производства и общения, совершенно лишаются необходимых для них условий жизни»116.

Новую форму приобретут те желания, которые адекватно отражают

основные общественные потребности человека: стремление к красоте,

общению, познанию, самоусовершенствованию и т.д., но исчезнут те,

которые представляют эти потребности в искаженном и извращенном

виде, те, которые в настоящее время удовлетворяются репрезентативной функцией вещей. Вещи перестанут быть основным средством

удовлетворения общественных потребностей человека.

Здесь сразу же необходимо подчеркнуть чрезвычайно важный момент. Речь ни в коем случае не может идти о каком-то аскетизме, об