Куану сладко потянулся, расправляя крохотные кры?лышки, зевнул, маленькие лапки сгребли черные волосы в охапку, зверек поерзал, устраиваясь удобнее. Но вот что-то отвлекло его от столь увлекательного процесса – умастивания в теплой гриве. Какая-то тень накрыла его, зверек взвизгнул: чужой запах! Хозяин!!!

Зуан кубарем скатился с камня, сброшенный мощным пинком тяжелого армейского ботинка под ребра. Прос?нул?ся он за мгновение до удара, но…

– Вставай, урод!

Зуан, мысленно кляня себя на чем свет стоит, выпрямился, косо глядя на здоровенного солдата. Проклятье! У самого края леса под тенью деревьев замер маленький атмосферный катер ишон: тупоносая видавшая виды приземистая машина с раздавшейся кормой и короткими куцыми крыльями, которая, несмотря на свой крайне затасканный и плачевный вид, все еще оставалась скоростным, маневренным и совершенно бесшумным разведывательным кораблем. Трап опущен, на шасси сидит и курит солдат с винтовкой на коленях, не сводя пристального взгляда с густого кустарника. Винтовка смотрит коротким рыльцем в сторону леса, палец лежит на выступе спусковой кнопки: солдат не впервые у леса и знает, что нападения можно ждать в любое мгновение. Острое зрение росса позволило заметить тусклое мерцание индикатора взрывных зарядов. Солдат знал о ящерах и ни на мгновение не забывал о них.

– "Зу! Что случилось?" – раздался в голове голос Рин.

– "Я идиот! Уснул на земле!"

– "Что там у тебя?"

– "Катер ишон! Машина бесшумна, и я ее не заметил."

– "Не нарывайся на пулю! Сейчас буду."

– "Рин, я…" – в голосе росса мучительно бился стыд за собственную глупость.

– "Ты сперва крепко встань на ноги, а потом занимайся самоедством."

От Рин пришла теплая волна поддержки. Росс чуть ли не вслух застонал от собственного идиотизма. Ну как он мог так расслабится! Ишон довольно скалился, держа его на прицеле штурмовой игольной винтовки. Будь он в нормальном состоянии, он еще мог бы поиграть в эти игры, но сейчас, когда ноги едва держат… это очевидное самоубийство! Да и Рин этого не позволит. Он чувствовал ее пристальное внимание. Наблюдала за ним соплюшка. Дабы не отмочил чего по недосыпу и со злости.

Ишон скалился все довольнее и веселее, и чем шире была ухмылка на его дебелой роже, тем мрачнее становился Зуан. Из катера вышел высокий худощавый мужчина, небрежно придерживая за приклад небольшую винтовку. Зуан чувствовал приближение Рин. Девушка явно что-то готовила доброе и светлое, он уже явственно ощущал вибрацию сдерживаемой силы. Что-то уже готово было сорваться в момент, накрыть всех, и он лишь надеялся, что она сумеет это удержать, и что это не будет чем-то огненным.

Худощавый ишон с нашивками капитана остановился возле Зуана, пристально рассматривая его недобрыми карими глазами. Рассматривал долго, вдумчиво, и чем дольше он его рассматривал, тем явственнее проступало легкое недоумение на его лице.

Зуан его понимал. Мысленно представив себя со стороны… проникся, вздрогнул… и хорошо еще, что никто из росских воинов его в таком состоянии не видит! Давно он до такого не доходил! Подумать только! Потерял все! По собственной неосмотрительности! Кретин! И еще же на корабль возвращаться. Ладно бы одному. Но Рин он не оставит. Скорее пришибет того идиота, что решит хоть слово против сказать. Впрочем, никто и не скажет.

Ишон что-то выслушал по передатчику, еще раз внимательно осмотрел росса.

– Как ты сбежал?

– Молча. – молчать не имело смысла. Лишь по почкам лишний раз получит.

Ишон вздохнул. Было бы странно получить другой ответ.

– Но почему сюда?

– Пейзаж понравился. – язвительно ответил воин, мысленно желая ишон повеситься на ближайшем кусте в извращенной форме.

Движение он скорее почувствовал, чем увидел. Мгно?венная вспышка, и мир погрузился во мрак. Рин! Росс упал на землю, всем позвоночником чувствуя пролетающие над ним иглы пуль. Откат в сторону, подсечка на шум, – ишон с проклятием упал на землю, Зуан одной рукой перехватил винтовку, направляя дуло в небо, левая рука на ощупь вытащила нож. Солдат только и успел, что придушенно захрипеть. Нож одним движением буквально разрубил горло, глубоко увязнув в ране.

– "Зу! Мрак продержится недолго!"

– "Я успею."

Холод, мертвенный холод в голосе. Зуан подхватил винтовку, выдернул нож, одним прыжком подскочил к худощавому капитану. Откуда только взялись силы в истощенном тяжелой болезнью организме? Откуда поднялась холодная, словно просторы вселенной, ярость? Капитан не успел даже почувствовать его приближение. Но убивать его росс не хотел. Мощный удар рукоятью ножа отправил капитана в глубокий и крепкий сон. Если ему повезет, его не сожрут.

В разуме царила кристальная ясность и абсолютное спокойствие. Зуан метнул нож на звук, и солдат у шасси с хрипом осел на траву. В катере такого класса шесть солдат и пилот. Минус три. Повреждать машину в его планы не входило. Катер – вещь в хозяйстве полезная. Посторонняя мысль. Он отметил вмешательство Рин, запрыгивая на трап. Винтовка коротко огрызнулась скупой очередью, укладывая солдата на месте. Какое везение, надо же! На катере всего пятеро ишон, включая пилота. Солдат еще сползал по стене, а Зуан без замаха метнул второй нож. Рука пилота дернулась и упала, так и не успев нажать на кнопку. Сигнал на базу не уйдет никогда. Еще одна машина бесследно раствори?лась среди пиков корроминских гор.

Мрак начал светлеть и рассеиваться, словно клочья тумана, сползая к океану. Едва стихли выстрелы, Рин выскочила из-за кустарника, раскрасневшаяся, встревоженная, вокруг ее головы золотым облачком сновали встревоженные куану, пища и вереща.

– Зуан!

– Здесь.

Воин выглянул из катера, махнул рукой и вновь скрылся внутри. Девушка перепрыгнула через тело солдата, не удостоив его даже взгляда, и подбежала к катеру.

– Ты цел? – потемневшие серые глаза быстро ощупали его фигуру.

– Цел. – воин спрыгнул на землю, вытаскивая труп ишон. – Надо улетать. Пилот мог послать на базу координаты посадки до моего нападения. Могут быть проблемы. Да и зверье скоро на шум набежит.

– Я сейчас!

Рин убежала в лес, оставив Зуана убирать катер. Росс хозяйским взглядом обежал довольно потрепанную маши?ну, на глаз отмечая достоинства и недостатки конструкции.

Старая модель, но все еще вполне боеспособная. Два дви?га?теля пережили массу переделок, пестрели хорошо зачищен?ными заплатками и местами сварки. Их явно усилили и утяжелили, скорее всего сняв с более мощ?ной модели и втиснув в старый корпус. Где оборудование просто не влезало, – обшивку раскроили и переварили, увеличив объем корпуса наваренными поверх пластинами брони.

Выглядела маши?на ужасно! Даже толстый слой крас?ки не мог скрыть массу заплат, швов, заклепок и зачисток. Но швы сделаны аккуратно, все следы переделок зачищены, наваренные плиты выровнены и более-менее подогнаны под первоначальную конструкцию. Исправления старались проводить аккуратно, а где скрыть переделки оказалось не по силам, на места стыков нанесли маркировочные линии и густо покрасили.

Прибежала Рин, волоча в охапку какой-то странного вида сверток. Закинув добро в кабину, чудо выбралось наружу, критическим взором рассматривая катер.

– Ужасно! – выдала Рин, тщательно осмотрев приобретение.

– Старались же.

– Оно и видно. Эту машину перекроили, как старый костюм в ателье.

– Главное, она на ходу. Остальное не важно. Мы ее бросим, как только доберемся до корабля.

– Почему у меня такое гнусное предчувствие, что мы во всей красе увидим зиму на Корромине? – флегматично спросила девушка у крыла катера.

Крыло молчало, с укоризной поблескивая металлом в содранных рикошетом пробелах в покраске. Зуан медленно повернулся. Очень медленно, в процессе поворота стараясь найти ответ на вопрос: "А почему это у меня от этих слов мороз по коже дерет?".