Вадим.

Перелом был сильный. Нужна была операция. При этом предстояло собрать не только ногу, но и заменить сустав. На это нужны были деньги. Хорошо, что деньги на счету у него были. Вадима несколько раз навещал брат. Кошек он забрал к себе. Бедные с голоду добрались до пакета с кормом и прогрызли в нем дыру. Хоть не голодали, пока он лежал в реанимации. Умные животные.

Только все равно было тоскливо. Неспокойно. Блокнот был исписан, а за ним еще и несколько тетрадей. Так и была написана первая книга, на которую ушло чуть больше месяца. После операции пошли осложнение. Выписаться сразу не получилось. Какое-то нагноение. С ним пытались бороться, но не получалось. Возвращение домой все оттягивалось. Потом у Вадима оказалась аллергия на металл, который поставили во время операции. Не принимал его организм. Такое редко, но бывало. Уже стучалась в окно весна, а он все не мог нормально ходить.

Не было бы и дня, чтоб Вадим не вспоминал Иру, но появиться в таком виде перед ней он не мог. Почему-то было неудобно. Стыдно, что ли за свою слабость. Да и как она примет его таким? Поломанным. Хотел для нее опорой встать, а сейчас сам без опоры передвигаться не может. А у Иры и своих проблем хватает.

Его навестила Наташа. Ему привезли телефон с интернетом. Так что можно было и сеть выйти. Она ему написала, а когда узнала, что с ним беда такая приключилась, решила проведать и апельсинов привезти.

Вадим ее даже не узнал. Из тихо мышки, она превратилась в роковую красотку. Уверенность в каждом движении, дерзкий макияж и деловой костюм, который больше подчеркивал, чем скрывал. Холодный взгляд. И когда она успела так поменяться? Успешная и холодная. Разобьет сердце и пройдет дальше.

— Вижу у тебя все в порядке. — заметил он.

— Не жалуюсь. — Наташа поставила пакет с фруктами и соком.

— Изменилась. Прям не узнать.

— Умнее стала. — она повела плечом. Они некоторое время помолчали. Разговор не клеился. — Ты выздоравливай.

— Постараюсь. — ответил Вадим, гадая  чего она приезжала.

— А знаешь что? — Наташа неожиданно вернулась.

— Что?

— Я рада, что у нас ничего не получилось. Второй раз этот круг ада я бы не выдержала и ушла бы сейчас, — она улыбнулась ему на прощание.

И чего она на него так взъелась? Переклинило ее что ли? Ведь неплохо жили вместе. Не ссорились. А она чего-то взъелась на него. И причины не сказала. За то, что он хотел нормальную семью с детьми? Но это ведь естественное желание. Так нет, пришла еще шпилькой своей уколоть. Ничего. Особо и не задела. Он еще встанет на ноги. Через месяц, два, но встанет.

В итоге Вадима выписали домой. Но он с трудом передвигался на костылях. Брат предложил пожить у него, пока Вадим не встанет на ноги. Пришлось согласиться. Одному было справляться тяжело. Дома у брата было спокойно и не одиноко. А после общения с Наташей больше ни с кем встречаться не хотелось. Он перестал общаться с внешним миром. Сосредоточился на книге, которую предстояло перепечатать и отредактировать. Попутно пришла идея для второй, а затем и третий. Вадим отвлекался лишь на кошек. Они все же его простили. Еще возился с Пашей, который рос не по дням, а по часам. Время шло. Приближался час, когда должны были снять гипс.

Весна 2013 года.

Ира.

Она не ожидала, что будет так тяжело. Денег не хватало. Алименты, что платил Юра были копеечными. У него новая семья и старую содержать, как прежде, он не мог. Помогали бабушки. Но денег все равно не хватало. Тяжело приходить с ребенком в магазин и слушать его истерику, когда он требует купить сыра для макарон, и приходиться покупать небольшой кусочек на те деньги, которые планировалось купить те же макароны молока и хлеб на завтра. Работать она не могла. Юра если и приходил, то старался забегать вечером, когда Степа спал. В конце Ира разрешила ему и вовсе не приходить, договорившись, что деньги он будет перекидывать на карточку. Зачем заставлять человека делать-то. Что ему не нравится? Все равно от этого общение лучше не станет. Да и не будет никакой пользы для Степы. Юра вздохнул свободнее. Получил разрешение и сбежал.

Ире порой все больше казалось, что она сходит с ума в четырех стенах. Она разговаривала лишь с мамой. Изредка со свекровью. На улице она ни с кем не могла говорить, потому что перебивал Степа. У него появилась дурная привычка влезать в разговоры взрослых. Степа старался перекричать их. Ему казалось это забавным. Дефицит общение. Замкнутость в своем мире вызывали тоску. В итоге Ира начала спасаться в придуманных мирах. Книги читались запоем. Каждый вечер она садилась за компьютер, чтоб прочитать очередную книгу. Конечно, это время можно было потратить на заработок в интернете. Она вначале пыталась, но у нее ничего не получалось. Видимо работа на дому была не для нее. В книгах же она жила чужими проблемами, чужими судьбами. Переживала за героев, радовалась за них или огорчалась их потерям. Ей нужно было восполнить дефицит эмоций. В обычной жизни был лишь Степа, который только и делал, что доводил ее до нервного срыва. А реагировать нельзя. Нужно быть всегда спокойной, хотя и руки тряслись и нервный тик то и дело появлялся. Пустырник и валерьяновка уже не помогали.

В книгах жизнь била ключом. Герои не сдавались. Были сильными и умными. Хотя нет, иногда попадались такие, что их хотелось придушить или ударить чем-то сильным. Так и проходили день за днем. Вечером приключения, а утром Степа и копейки в кошельке, которые надо растянуть на месяц.

Все изменилось, когда дали инвалидность. Тогда денег прибавилось. Даже можно было позволить логопеда, но Степа с ним так и не нашел общий язык. Приходилось заниматься дома с ним самостоятельно. Потом у него появился страх выходить из дома. Чтоб вытащить на улицу Степу требовалась большое терпение. Она и уговаривал его и грозила, но он упирался, как осел.

В то утро надо было идти в поликлинику. Степа опять отказывался. Когда она его пыталась одеть, то он подошел к ней и сомкнул руки на шее. Ира привела доводы, что душить ее ему не выгодно. Кормить не кому будет. Понял. Отпустил. В поликлинику они не пошли. Ира слишком испугалась, а вечером сбежала в магазин и купила бутылку вина. После вина стало легче. Не так страшно и мир перестал быть таким серым. Да, она справится. Не сдастся. Степа подрастет и эти приступы пройдут. Он уже несколько дней может себя тихо вести. Нужно верить и ждать.

Так и повелось. Несколько дней она держалась, верила, а потом Степа еще что-то вытворял и она срывалась. Опять или бутылка пива, или вино. Это начало входить в привычку. Раз в неделю, а то и два получить свою дозу алкоголя. Она пила ночью, читая какую-нибудь книгу, а утром без похмелья продолжала выполнять свои дела. Только это начинало попахивать алкоголизмом. Ира давала себе зарок, что больше пить не будет, но потом все равно срывалась. Да, это не водка, но появление потребности залить проблемы пугала.

Наверное, это была депрессия. Или одиночество и разрушенные надежды. Ира реально смотрела на вещи. Теперь придется всю жизнь прожить одной. Какой мужчина в здравом уме согласиться не то что на чужого ребенка, но еще и такого, который мог и зарычать под настроение. Одна. Только тепла и счастья все равно хотелось. Ей не было еще и тридцати лет. Были ведь раньше мечты и о карьере и втором ребенке. Теперь же вся жизнь крутилась вокруг Степы. И это не изменится, как бы она не стремилась к обратному. Нужно все принять как есть. Понять, что в этой жизни есть и другие радости, например, как расцветают цветы по весне, как гремит весенняя гроза. Как природа просыпается от сна, а хмурые люди начинают улыбаться весеннему солнышку, когда оно проходит по их щекам. Жизнь ведь продолжалась. Кому-то было еще тяжелее, чем ей. Надо радоваться, что все живы и относительно здоровы.