- Я сказал передадим, Буассар. Это не значит- продать. Мы нашли то, что не может принадлежать только нам.

- Вот как? - тихо произнес француз.- Ты хочешь сказать, что оборотень, которого мы нашли, должен принадлежать всем? - и заорал:-Мы подыхаем в джунглях, нас бьют отравленными стрелами, а мы, наткнувшись, наконец, на что-то стоящее, должны отдавать нашу находку всем? Кто они - эти все? Те, кто хочет накинуть петлю на шею Усташа, те, кто хочет упечь меня в тюрьму?.. Идиот! А деньги по договору? Мы что? Должны отказаться от своих текущих счетов в Солсбери? Убить самих себя?

- Заткнись! - крикнул, не вставая, капрал.- Ты мешаешь мне слушать!

- Ну нет! - истерично вскрикнул Буассар и бросился в палатку.

Появился он уже с автоматом, и вид у него был совсем сумасшедший. Но видел он и впрямь плохо - очередь срезала ветки прямо над нами. Море пальмовых запахов ринулось на меня, и почти сразу я ощутил перемену.

Все менялось и упрощалось самым диким и неестественным образом. Я еще видел голубоватые стволы, свечение прыгающих цикад, но все это уже разлагалось, распадалось на составные, смещалось, путалось, съедало друг друга. Я улавливал тысячи запахов, но потерял способность их разделять. Одновременно вернулась раздражающая головная боль, и, взбешенный, я вырвал автомат из трясущихся рук Буассара и вцепился ему в горло. Пытаясь оторвать мои руки, он захрипел и вдруг завопил:

- Усташ, я тебя вижу!

И столько радости, неподдельной человеческой радости было в его словах, что я застыл.

- Оставь его, Усташ,- хмуро сказал Ящик.- Я ведь говорил, что все кончится. Мы вспугнули оборотня. Взгляни.

Ошеломленный, я повернулся. Оборотень лежал в траве, холодный и серый, как зола в старом кострище, и я подумал - и правда, нет ничего… Сон…

Но и сном это не было: капрал валялся в траве, сжав ладонями голову, а француз бессмысленно носился по поляне и орал:

- Я вижу, Усташ! Я вижу!

Только Ящик сохранил спокойствие. Он первый увидел голландца, вышедшего на поляну. Рядом с ван Деертом, испуганно глядя на нас, шел бабинга,

- Я встретил негра в лесу,- объяснил голландец.- Долихоцефал, почему ты кричишь?

- Я вижу, ван Деерт! Вижу!

- Сумасшедший дом…- Лицо голландца искривилось.- Капрал, у меня новости.

- Ты не выполнил приказ? - хмуро спросил капрал.

- Это новости не для всех,- повторил ван Деерт и подал капралу руку.

Но капрал встал сам, и они ушли за «джип», в тень, где мы не могли их слышать.

Лично я и не собирался подслушивать. Меня интересовал оборотень, только он. Чего хотело от нас это создание? И что это в самом деле: растение, животное или, как выразился француз, действительно звездный миссионер? Грозило нам это существо, холодно наблюдало за нами или, наоборот, хотело внушить некие новые представления?

«Впрочем,- подумал я,- обязательно ли воздействие должно быть разумным? Разве скат, ударяя током, пытается наладить с нами контакт? Или цветок, источая аромат, желает внушить нам какие-то мысли?.. Будь оборотень существом разумным, он нашел бы возможность найти к нам путь…»

Я вздохнул и поднялся.

- Ван Деерт струсил,- заявил счастливый Буассар.- Он испугался брести один к лагерю майора Мюллера. Но ничего, Усташ, мы проделаем этот путь все вместе! Ведь правда?

- Торопишься на базар?

Буассар нахмурился:

- А ты нет?.. Наслушался этого идиота из Нанта? Они в Нанте там все такие! «В музей!» - передразнил он Ящика: - Это мы-то - легионеры, рейнджеры, малиновые береты - и потащимся в музей?! Не вздумай, Усташ,- продолжил француз угрожающе,- провернуть такое дело один или с Ящиком! Оборотень принадлежит всем нам поровну.

- Торга не будет!

Мы подняли головы. Ван Деерт и капрал в упор рассматривали нас. Рядом с ними стоял Ящик, серый, внезапно постаревший.

- О чем вы говорите? - спросил француз.

- Об оборотне,- голландец брезгливо коснулся его носком ботинка.

- За оборотня дадут полноценную валюту.

- Но перед этим ты сойдешь с ума. И насовсем, Буассар! Ты что, еще не понял? Или тебе хочется каждый день переживать радость прозрения? И мучиться

кошмарами?

«Вот как на тебя это подействовало,- подумал я, глядя на ван Деерта.- Не зря ты так легко согласился уйти из лагеря. Не зря ты даже решился рискнуть, отказываясь от сделки…»

«Подонки,- подумал голландец.-Они всегда противоречат тем, у кого есть еще возможность пораскинуть мозгами. Я один, без оружия, могу наделать такого, что не снилось ни одному волонтеру самой дисциплинированной армии, а этот француз все равно лезет мне под ноги!

Они, точно, посходили с ума! Эта тварь вогнала их в маразм! Но все равно они готовы драться из-за нее, как из-за шлюхи!.. Давайте, деритесь, Я знаю, когда вас остановить!»

- Оборотень во всем виноват,- пояснил голландец.- Это он действует нам на нервы. Стоило мне уйти из лагеря, и я сразу стал прежним, не в пример вам, чуть не перестрелявшим друг друга. Хорошо, что бабинга догнал меня и намекнул, чем вы тут заняты. Особенно ты, француз!

Ван Деерт твердо посмотрел на меня:

- Прикончи оборотня, Усташ!

Я опустил голову. Ван Деерту не следовало видеть моих глаз.

Но, опустив голову, я увидел оборотня.

«Разворованное чудо -вот кто ты. Не звездный миссионер и не растение, а разворованное чудо! Не успели еще понять - откуда ты, зачем? - а кто-то уже тащит тебя на продажу, а кто-то уже собирается тебя убить!»

- Почему я?

- Ты притащил оборотня в лагерь, ты и должен его убрать.

Я злорадно спросил:

- Разве ты не пытался это проделать? Или твоя малокалиберка годится только для негров?

Я ждал и, когда голландец бросился на меня, заученно ударил его в живот, а потом коленом в лицо. Но тут же меня сбил француз и, продолжая вопить о продаже, несколько раз ударил меня в грудь и в жи-вот тяжеленным армейским башмаком. Я задохнулся, и тогда сказал капрал:

- Тебе придется убрать оборотня, Усташ.

- Боитесь? - не поднимаясь, спросил я.- Боитесь, что он умеет и защищаться?

И выбрав кое-какие из самых грязных ругательств, слышанных мной в Испании, я повторил их. Не знаю, как я выглядел, но они от меня отшатнулись, и, побледнев, капрал приказал:

- Волонтер ван Деерт, считайте Усташа дезертиром!

- Да, капрал!

Ван Деерту помог Ящик, бывший учитель географии. Они связали мне руки и бросили в траву. Потом они закурили, а я так и лежал в мятой жесткой траве.

Потом я перевернулся на бок и увидел перед собой оборотня. Оболочка его была прозрачна, и под нею, в глубине желеобразного тела, ярко пульсировали голубые вспышки - как звезды… Или это, правда, была самая настоящая галактика, свалившаяся в наш мир оттуда- с небес, из глубины Вселенной?..

Оборотень вздрогнул.

Медленно, ничем не поддерживаемый, как на воздушной подушке, он сместился над травой в мою сторону. И капрал, и француз, и Ящик - все они это видели, но никто не оттащил меня в сторону, только руки каждого легли на оружие.

Так они ждали, ожидая моих криков, а оборотень надвигался и надвигался, и я чувствовал источаемый им холодок. Оборотень навалился на меня, расползся по груди, по животу, и, несмотря на страх, я вдруг почувствовал - веревки ослабли.

Вывернувшись из-под холодного желе, я встал на ноги, с изумлением рассматривая съеденную в клочья рубашку и обрывки веревки. Если оборотень работал кислотой, почему она не оставляла следов на теле?..

Я не пытался бежать.

С одной стороны стоял вооруженный ван Деерт, с другой - капрал, француз, Ящик. И слова капрала окончательно меня добили*:

- Мы погорячились, волонтер. Идите, переоденьтесь.

- Возьми у меня рубашку,- предложил француз.- Она с плеча Шлесса, но совсем новая.

- Вот твой «вальтер»,- мрачно заметил ван Деерт.