Вообще-то он должен был бы вконец обессилеть, но — нет! Хауэлл чувствовал себя так, как будто он хорошо отдохнул, расслабился и набрался бодрости. Что с ним происходит? Неужели в… ну, скажем, так: в поздней молодости он вдруг пробудился от спячки? Несколько лет женщины его совершенно не волновали, и вдруг, в середине жизни с ним произошла чудесная перемена?.. Хауэлл вдруг как-то удивительно помолодел. И проголодался. Он натянул джинсы и прошел в кухню.

Он приготовил обильный завтрак: пожарил яичницу и гренки, сварил сосиски и овсянку, поставил на огонь полный кофейник. Хауэллу хотелось сегодня поработать и он решил, что кофе придаст ему сил. Он еще не написал ни строчки «автобиографии» Лартона Питса и понимал, что пора браться за дело. Когда Хауэлл доедал яичницу, запивая свой завтрак апельсиновым соком, гравий на дорожке захрустел под шинами автомобиля, и до Хауэлла донесся звук захлопывающейся тяжелой дверцы. Он встал из-за стола и открыл входную дверь, не дожидаясь, пока Бо Скалли постучится.

— Привет, Бо! Заходи. — Хауэлл был искренне рад видеть шерифа.

— Как дела, Джон? — поинтересовался Скалли, заходя в домик и настороженно озираясь.

Хауэллу показалось, что Скалли «под мухой», но затем он сказал себе, что еще слишком рано, в такое время обычно не пьют.

— Я как раз варю кофе. Хочешь?

— Давай. Не откажусь.

Хауэлл налил кофе и поставил на стол сливки и сахар. К его удивлению, Скалли достал из заднего кармана брюк бутылку и щедрой рукой плеснул в кофе виски.

Он ухмыльнулся.

— Это чтобы сердце лучше билось. Присоединишься ко мне?

— Нет, спасибо, мне сегодня надо поработать. А у тебя что, выходной?

Хауэлл даже удивился, что ему не хочется выпить. С ним давно такого не было.

— Ну… я же сам распоряжаюсь своим временем. Я ведь, так сказать, сам себе господин.

— Да, наверное, шериф действительно сам себе голова, гораздо больше, чем все остальные люди, — согласился Хауэлл. — И все-таки, перед кем он должен отчитываться?

— А ни перед кем, если у него есть мозги. Хотя, конечно, кое-что судье приходится доложить, кое-что — окружному совету, — Скалли усмехнулся. — Да, у нас тут, в Сазерлендском округе, немного другая иерархия.

— Старик Сазерленд интересуется тем, что здесь происходит, не так ли?

— Так, черт побери! — Скалли отхлебнул глоток кофе, разбавленного виски. — О нет, разумеется, не каждый день, да и мелочи его обычно не волнуют, однако ему нравится быть в курсе дел. Сейчас его, в основном, волнуют лихачи на дорогах. Смотри, при подъезде к городу будь осторожен. Майк сидит у шоссе с включенным радаром. Если он засечет твою машину, мне придется тебя оштрафовать.

— Благодарю за совет. Впредь буду осторожней. — Хауэлл машинально применил знакомые репортерские приемы. Слишком уж было жаль упускать удобный случай: вдруг удастся разговорить подвыпившего шерифа? — Наверно, из этих штрафов вы образовали небольшой пенсионный фонд, а?

Скалли проницательно поглядел на Хауэлла.

— Шутишь? Да я могу отвезти тебя в участок и показать все квитанции, еще с тех пор, как меня только-только назначили шерифом! И везде указано, на какой счет перечислены деньги. Я чист, как младенец! Я знаю, некоторым гадам очень хочется, чтобы я или мои ребята предстали перед судом! Но я могу отчитаться в каждом пенни, который проходил через мою контору. Я верю в отчеты, мой мальчик. Даже в вонючем ФБР — и то нет такой прекрасной отчетности! Я скоро куплю компьютер и занесу туда все данные… вот только цена на компьютеры снизится немножко… Может быть, в следующем году. У нас уже есть пишущая машинка с памятью. У меня самое современное оборудование в Джорджии, а может быть, и на всем Юге. — Скалли снова налег на кофе. — Джон, я тебе дам один совет: в округе Эрика Сазерленда лучше сидеть тихо и не высовываться, пока у тебя надежно не обеспечены тылы. Если ты дашь слабину — все! Это как если в плотине появится трещина: ты и опомниться не успеешь, а вода уже тебя захлестнет.

Хауэллу эта метафора показалась вполне подходящей, ведь он вспомнил, благодаря чему Сазерленд приобрел такую власть.

Недолго думая, он спросил:

— Бо, у кого-нибудь тут есть «линкольн Континенталь» с откидным верхом, 1940 года выпуска?

— Не-а, — без колебания ответил Скалли, — у Эрика Сазерленда была такая тачка, но давно…

Шериф обернулся и с каким-то странным выражением посмотрел на Хауэлла.

— С чего это тебя интересует?

— Да мне просто вчера повстречался такой автомобиль. А я их с детства не видел. Вот и подумал: если это машина кого-нибудь из местных, то хорошо бы ее рассмотреть поближе.

Шериф явно испытал облегчение.

— А… Нет, насколько я знаю, такой тачки тут ни у кого нет. А свою Сазерленд продал еще в пятидесятые годы. Помнится, она была в прекрасном состоянии. Я бы сам ее купил, если бы у меня были деньги. — Скалли взглянул на часы. — Эге, да мне пора! Я-то собирался заглянуть к тебе на минутку, только проведать — и все.

Хауэлл кивнул и снова, сам не понимая, зачем он это делает, спросил:

— Бо, а тебе снятся сны?

Скалли допил кофе и поглядел красными, мутными глазами на озеро.

— Нет, — отрезал он, вставая на ноги и плетясь к двери. — У меня вообще снов не бывает, только кошмары.

Стоя на пороге, Хауэлл смотрел вслед отъезжавшему шерифу. Ему вдруг пришло на ум, что прошлой ночью он был каким-то другим человеком. Может быть, он перевоплотился в Бо Скалли? А может, ему привиделся кошмар, мучавший по ночам шерифа?

Почти все утро Скотти отвечала на телефонные звонки, вела переговоры по рации и принимала в конторе посетителей. Наконец, ближе к обеденному перерыву, в помещении стало пусто и тихо. Она подошла к дверям и выглянула на улицу. Ни Бо, ни патрульной машины видно не было. Скотти выудила из бюстгальтера ключ, юркнула в кабинет Скалли и открыла новый шкаф. Сунув ключ обратно в лифчик, она отодвинула стальной брус, служивший засовом, и прислонила его к стене, то и дело смотря в окно, не идут ли посетители.

Минут десять Скотти рылась в ящиках, листая папку за папкой. Когда она добралась до третьего ящика, на смену возбужденному ожиданию пришло раздражение. В шкафу стояли только старые папки, в которых хранились старые квитанции об уплате штрафа провинившимися водителями, старые платежные ведомости и прочие старые документы. Скотти выдвинула нижний ящик и поискала там. Все то же самое. Какого же черта Бо заказал крепкий шкаф, больше похожий на сейф? Неужели чтобы забить его ненужным хламом, который никого не интересует? Скотти проглядела последние папки и задвинула ящик. Потом посмотрела на улицу и увидела над крышами припаркованных автомобилей синие сигнальные лампочки патрульной машины — она подъезжала к автостоянке.

Скотти торопливо поставила засов на место и надавила на замок, чтобы он закрылся. Но ничего не произошло: вместо того, чтобы вжаться внутрь, а затем войти в паз замка, болт по-прежнему торчал из железки. Проклятая штуковина запиралась ключом! Скотти обернулась и поняла, что сделала это вовремя: Бо Скалли убедился, что поблизости нет машин и пошел через улицу, направляясь к конторе. Скотти в панике полезла в бюстгальтер за ключом, но едва дотронулась до него, как он проскользнул сквозь резинку и застрял где-то у пояса, под блузкой. Чтобы достать ключ, надо было вытащить блузку из юбки, а времени уже не оставалось. Скотти вынырнула из кабинета Бо и бросилась к кофеварке. Когда Бо показался на пороге, она трясущимися руками наливала в чашку кофе.

— Как дела? — жизнерадостно сказала Скотти. — Хотите кофе?

— Давай, — откликнулся Бо. — Кофе мне не повредит, — он прошел к себе в кабинет. — Я доехал только до Джона. А потом что-то неважно себя почувствовал.

Скотти колдовала над кофе, стараясь выгадать время, чтобы успеть отдышаться. Но потом до нее дошло, что Бо сидит в кабинете, а там ведь незакрытый шкаф, и нужно постараться отвлечь Бо, пока ей не удастся каким-то образом исхитриться и запереть проклятый замок. Скотти поспешно принесла шерифу кофе.