Сам обыск проводили обычные люди, вир-гарт и двое рядовых, в форме пайков, но Ивик определила по значкам на погонах, что это не простая служба порядка, а спецподразделение УВР.

   Ею овладело безразличие. Конечно, она очистила квартиру, и сделала это добросовестно. Не вопрос. Вся техника была оставлена в тайнике для Шелы или уничтожена. Отформатирован диск компьютера. Даже все копии художественных текстов своих и Кельма Ивик удалила или припрятала вне дома. Ничего подозрительного, абсолютно ничего. Обычная мигрантка, работает, интегрируется себе потихоньку...

   Разлука с Кельмом, беспокойство за него мучили Ивик. Она понятия не имела, что там происходит, почему. Ей казалось, Кельм рассказывает обо всех своих операциях. Но ведь подробностей, например, о Кибе, она никаких не знала. И не спрашивала, конечно.

   Сама же вела наблюдение за Кибой с помощью лазерного сканера, благо, ученый жил в соседней многоэтажке. Но подробностей не знала. Что сейчас происходит, входило ли это в планы Кельма, не означает ли это полного, окончательного и сокрушительного поражения? Ивик даже этого особенно не боялась. Но ей было страшно за Кельма. В последние ночи она совсем не могла спать. Она снова начала много молиться, просто чтобы заткнуть черную свистящую дыру в душе.

   Противно было смотреть, как пайки переворачивают ее вещи, деловито вышвыривают из шкафа стопки белья, с деланным безразличием рассматривают все дырки, все недочищенные углы с паутинкой или с присохшей грязью, копаются в хаосе кухонной утвари или письменных принадлежностей, пересматривают и перечитывают каждый листок бумаги, перетряхивают каждую книгу, о которой Ивик помнила, как покупала ее, зачем, какое впечатление она произвела...

   Через три часа ей уже все было безразлично. Только бы это скорее кончилось. Только бы они ушли и наконец-то оставили ее одну. Ивик даже не особенно испугалась, когда вир-гарт вышел из кухни, держа на вытянутой руке черную коробочку акустического сканера.

   - Что это такое? - задал он сакраментальный вопрос, пристально глядя на Ивик. Она молчала - в голове была полная пустота, ни одного слова, ни даже намека на мысль о том, что можно было бы ответить...

   (а она же была уверена, что сканер был в той сумке, которую она унесла для Шелы!)

   - Не знаю, - наконец сказала она. Вир-гарт, положив коробку на ладонь, ногтем вскрыл ее.

   - Лазерное считывающее устройство, устройство для записи. Гм, а я ведь тоже понятия не имею, что это такое. Я такого еще не видел. У вас есть объяснение по этому поводу?

   Ивик молчала. Все, что она испытывала в этот момент - был горячий, сокрушительный стыд. Прокололась. Позор. Недочистила квартиру, каким-то образом пропустила сканер... теперь она хорошо помнила, куда засунула его - в промежуток между подоконником и батареей на кухне, там был естественный тайник, который она еще заклеила куском обоев. На подоконнике она прибор и устанавливала для наблюдения за Кибой. А потом, при зачистке... видимо, забыла? Боже, как она могла, как это стыдно, как ужасно... "Придется пройти с нами", - сказал вир-гарт, Ивик почти не воспринимала окружающее, ей надели наручники и так, как она была - в пестренькой футболке и штанах, заляпанных вареньем, позволив лишь накинуть куртку - вывели из дома и усадили в темно-синий без служебных знаков автомобиль с тонированной непрозрачной крышей сзади.

   Как Ивик и предполагала, ее привезли в здание УВР. Не в атрайд, но очевидно, это лишь для начала. УВР в Лас-Маане находилось в одном из окраинных тивелов, в промышленном районе, среди дымящих труб и гигантских автомагазинов. Высотное точечное здание со сверкающими стеклами и длинной прозрачной лифтовой шахтой спряталось подальше от скоростной дороги.

   Ивик обыскали и забрали куртку. После этого ее оставили одну в крошечной камере на 18м этаже - легкая белая решетка на окне, койка, стул и полметра свободного пространства.

   Ивик села на стул и сцепила руки на коленях.

   Вот так оно и бывает. И ведь рассказывали на курсах, еще в молодости в разведшколе Ашен, помнится, рассказывала, что чаще всего провалы бывают не из-за каких-то глобальных ошибок - а из-за таких вот мелочей. Что-то забыли убрать, где-то напортачили. И про нее будут, возможно, рассказывать новым поколениям разведчиков. "Связистка готовила собственную квартиру к обыску и забыла убрать тайник"... м-да. Потом из нее вытянули под наркотиком информацию, и таким образом была завалена сеть. Надо хотя бы избежать этого.

   Почему, ну почему она такая неудачница, такая рассеянная? Вот с Кельмом никогда бы этого не случилось. Такого с ним не бывает. Он всегда все помнит, всегда все убирает вовремя, и учитывает все мелочи. Господи, как стыдно-то... конечно, он не будет злиться на нее, когда узнает. Он... нет, о нем лучше совсем не думать.

   Она и допустила эту ошибку именно потому, что думала о Кельме. Все время. Ей было плохо, она переживала. Эмоции всегда ее подводят.

   Ладно. Теперь уже поздно. В конце концов, это случается не так уж редко, и не только с ней. Каждый может ошибиться. Это еще не значит, что она плохой профессионал. Теперь надо собраться и хотя бы умереть, если уж придется, профессионально. Ивик стала вспоминать курсы переподготовки. Перед Тримой, в общей разведшколе, это проходили вскользь. На Триме вероятность попасть в плен и тем более, атрайд, не выше, чем у обычного гэйна. Но перед Дарайей спецподготовка занимала львиную долю работы на курсах. Ежедневно они проделывали все эти упражнения; Ивик даже не подозревала, что существуют такие методы самоконтроля; в итоге каждый сдал "химию" - фармакологический тест, Ивик вспомнила этот экзамен, и ее передернуло. Наркотиками накачали под завязку, потом два дня она ничего есть не могла. Тяжело, конечно. Но она сможет выдержать такую проверку в атрайде. Надо постараться. И все остальное, что ей предстоит, к чему подготовиться нельзя... Не хочется думать об этом. И нельзя себя убеждать в том, что обязательно сможешь, это усиливает внутреннее напряжение. Надо думать: попробую. Постараюсь.

   Ивик встала, подошла к окну. Только серое, как в Медиане, беспросветное небо. Но если посмотреть вниз, виден Лас-Маан. Промышленный тивел, сверкающие коробки фабричных корпусов, автомастерских, ровные зеленые газоны, прямые стрелы дорог. Дальше - город, пучок небоскребов в деловом центре, взметнувшиеся над кварталами эстакады, по ним ползут, сияя огнями фар, разноцветные глянцевые цепочки машин. Ничего подобного не увидишь в Дейтросе. Он слишком мал, юный, еще неказистый мир. Ивик вспомнила уроки, которые ей давал Керш иль Рой, директор квенсена. Кадры дарайских прекрасных городов, эстакады, мосты, небоскребы, роскошные парки...

   Потом по странной ассоциации ей вспомнилась биологическая лаборатория, в которой она занималась в тоорсене. Она увлекалась биологией лет с десяти. Миари потом тоже, и тоже работала в школьной лаборатории, и стала биологом. Ивик вспоминала свой микроскоп, шкаф, битком набитый чудесными вещами - красителями, пробирками, чашками петри, шпателями, стеклянными трубочками, проволочками...

   Это был ее мир. Дейтрос. Тогда, в ее детстве, даже хлеба не всегда хватало в распределителе. Но каждый ребенок мог заниматься в лаборатории, наблюдать за звездами в телескоп, собирать радиоприемники... Каждый. На это общество находило средства. Блага распределялись одинаково для всех, все пользовались одними и теми же правами: дочь главнокомандующего шематы Тримы и дочь расстрелянного за ересь священника; сын члена Хессета и сын рабочего-строителя. Никакой разницы. Все учились в одной и той же школе, и профессии получали независимо от происхождения. Это кажется таким естественным - но лишь до тех пор, пока поймешь, что может быть и иначе.

   Тогда, в квенсене она впервые начала сомневаться в том, что Дейтрос стоит защищать. Эти сомнения возвращались снова и снова. Может быть, они неправы? Дарайцы живут так счастливо и богато.