Он снова упал головой на подушку и начал лениво анализировать свой сон. Он знал, что сны просто так, с бухты-барахты, не приходят. Всему привидевшемуся можно найти аналогию в реальности. Подсознание наше как бы собирает накопившиеся эмоции, знания и впечатления и случайным броском выстраивает их в произвольную комбинацию, зачастую откровенно бредовую. А если еще добавить влияние винных паров, то сновиденческая абсурдность будет еще круче. Вот как сейчас…

«Значит, компоненты сна… Моя исконная любовь к полетам — раз. Наши с Настей поездки в Крым и в Турцию — два. Наши танцульки в клубе — три. Наши любовные утехи после клуба — четыре. Наша прошлогодняя дайвинг-экскурсия по морскому дну — пять. Чертов Садовод, понятное дело, — шесть. Ну, и его гребаная философия, не признающая за молодыми людьми права на счастье… Семь пунктов».

Сафронов позвонил ровно в одиннадцать утра, когда супруги уже позавтракали яичницей с овощным салатом и сидели на кухне, весело вспоминая детали вчерашнего клубно-шампанского загула и его сексуально-домашнего продолжения. Выслушав его, Сергей погрустнел. Суббота же, блин, выходной день! С одной стороны, он никуда ехать и не обязан, на месте преступления работает дежурная группа, которая выполнит все неотложные действия, а собственно работа по делу начнется только в понедельник. А с другой стороны, он, Сергей Волков, сунулся в это дело добровольно, не ради зарплаты, а ради своей жены. Если убийство Веры Ивановны Квашниной связано с убийством ее внучки, то нужно как можно скорее узнать подробности.

— Поезжай, если хочешь, — поддержал его Сафронов. — Там работают двое наших парней, Слава и Денис, ты их не знаешь. Я сейчас им позвоню, скажу, что ты к нашему отделу временно прикомандирован, они введут тебя в курс дела.

— А сам-то ничего не знаешь? Это опять Садовод?

— Да хер знает! — в сердцах выдохнул капитан. — Я только недавно проснулся, и вот меня «обрадовали»… Но я бы очень не хотел, чтобы это сделал Садовод. Потому что если бабку убил он, значит, вся наша версия делится на ноль. Уж пусть лучше это будет случайный грабитель, таких мы хотя бы ловить умеем…

Сергей подъехал к знакомому дому, когда дежурная группа уже сворачивалась. В квартире он обнаружил троих людей: оперативника Славу, о котором говорил Сафронов, очкастого эксперта и комично выглядящего следователя, толстенького и румяного, как сдобная булочка. Похоже, это тот самый Кроликов, который ведет дело о Садоводе и с которым четыре дня назад общалась Настя.

Надоедать погруженному в протокол следователю Волков не стал, ограничился разговором со Славой. Парень выглядел уставшим, с жадностью пил воду из взятого на кухне стакана.

— По квартирам ходил, блин, — пожаловался он. — Два подъезда обошел. Шесть этажей, блин, а лифта нет… А Денис все еще гуляет, по другим двум подъездам.

— Вас кто вызвал-то?

— Мужик из соседней квартиры. Вообще, блин, как в кино, получилось. Он утром с собакой пошел, так псина к бабкиной двери подбежала и заскулила. Он ее оттащил, вывел на улицу, а когда обратно заходил, собака снова к двери прильнула и заскулила. Мужик не дурак оказался, сначала позвонил-постучал, потом на дверную ручку нажал, а дверь и не закрыта… Короче, старуха в прихожей лежала. Голова разломлена…

— И чем ее? Топором? — тихо спросил Сергей, которому на ум пришли знакомые ассоциации.

— Почти. Молотком. Он пока у эксперта, потом посмотришь, если захочешь. Но пальцев там нет, сразу скажу.

— Давно убили?

— Вчера вечером, с восьми до десяти.

— Замок?..

— Никаких царапин, никаких повреждений. Или родным ключом дверь открыли, или она сама впустила.

— Подъезд оборудован домофоном, — заметил Сергей. — Сначала должны были снизу позвонить.

— Да, если у него своих ключей не было.

— У него? Думаешь, один был?

— Соседка с третьего этажа видела одного парня, как раз в девятом часу вечера. Встретилась с ним на лестнице, когда он сверху спускался. Говорит, точно не из жильцов. Она сама в этом доме десять лет живет, так что за свои слова ручается.

— И что за парень?

— Молодой, лет двадцать пять. Лицо отечное, нездорового цвета. Волосы короткие, ежиком. Кроссовки, кожаная куртка…

— И кепка, — утвердительно сказал Сергей.

— Нет, кепки не было, — немного удивленно возразил Слава. — Соседка говорит, взгляд у него был какой-то блуждающий, то ли растерянный, то ли испуганный. Ну вот, короче, я прошелся по всему подъезду, спрашивал, к кому этот парень приходил. В двух квартирах никто не открыл, надо будет к ним потом наведаться. А в остальных — все отрицают. Такие дела.

Волков призадумался, поглядывая на полустертые пятна крови на полу. Здесь, в прихожей, всю ночь пролежала Вера Ивановна Квашнина, с которой он совсем недавно разговаривал. Недавно? А кажется, будто год прошел. Спокойная, уравновешенная бабка, с правильной речью, не такая уж и дряхлая для своих лет… В среду похоронила внучку, а в пятницу вдогонку за ней отправилась.

Он вспомнил вчерашний разговор с Сашей Сафроновым и версию доктора Бесогонова. Не версию точнее, а психологическую характеристику Садовода. По мнению психиатра, маньяк вообще не имеет отношения к смерти Беллы Квашниной. Будто бы убил ее совсем другой человек, который пародирует действия Садовода. И вот оно — подтверждение докторской правоты! Больной урод, ненавидящий счастливых молодых людей, не стал бы убивать семидесятипятилетнюю одинокую старуху! Не стал бы! Черт знает, какими мотивами руководствуется убийца бабки и внучки, но факт есть факт — это не Садовод. Это тот самый парень, который два дня подряд следил за Настей. Ведь она с самого начала примерно так его и описывала: гопнический типаж, невыразительные, расплывшиеся черты лица. Только и разница, что кепку снял.

Они вышли из квартиры на площадку и сразу же встретили поднимающегося по лестнице лейтенанта полиции, тоже усталого, с раскрасневшимся лицом. Это и оказался Денис, напарник Славы.

— Похоже, бабку какие-то законченные придурки кокнули, — уверенно заявил он, познакомившись с Волковым. — У них ума не хватило незаметно скрыться. Значит, так. Я вот только что с мужиком поговорил, который в другом подъезде живет. Андреем зовут. Он вчера вечером на своей тачиле приехал, хотел ее припарковать в обычном месте, где всегда ставит. А ставит он ее в «кармане», метрах в пяти от подъезда. Так вот, значит, из этого «кармана» как раз другая тачка выезжала, задом вперед. Лихо так выезжала, нагло. Обшарпанный «Жигуль», тринадцатая модель. Задницей слегка долбанула тачку Андрея, бампер треснул. И сразу же — ходу, только колеса взвизгнули. Пока он глазами хлопал, «Жигуль» вдоль дома проехал, на дорогу выскочил, и все, с концами.

— Думаешь, это наш гопник? — с надеждой спросил Слава.

— Возможно. Во-первых, время совпадает, это как раз было в районе половины девятого. Во-вторых, Андрей разглядел, что в тачке двое парней сидели. Тот, который на пассажирском сиденье, точно блондин. Других примет не запомнил, сами понимаете, он их видел-то секунд пять, да еще с расстояния…

— Номер?..

— Только цифры, и то не точно. Или сто тринадцать, или сто восемнадцать.

— Не так уж плохо, — заметил Волков. — Если регион наш, так владельца очень быстро можно установить.

— Быстро или не быстро, не гарантирую, но установим. Да, придурки они, конечно. Приехали на мокрое дело, и зачем-то на тачке. А этот, пацан коротко стриженный, еще и в подъезде засветился. Идиот. И, главное, в квартире порядок, все шмотки на местах, там явно ничего не искали. Такое чувство, что он после мочилова просто перетрухал и убежал. Не зря рожа испуганная была…

— Ладно, Серега, мы погнали, — заторопился Слава. — Ты с нами?

— Нет, — мотнул головой Волков. — Хочу подняться в квартиру, еще посмотреть. И со следаком потрещу заодно.

— С Кроликовым-то? Давай. Но имей в виду, он не любит, когда под руку лезут. Тем более тебя же в наш район отрядили для работы по Садоводу, а убийство старухи Квашниной тут вообще ни при чем.