– Я только рюмочку, чтобы не бояться…

– Замолчи!

Ольга все стремительнее надвигалась на Соню. Та пятилась и пятилась, пока не упала на свою кровать. Но оплеуху от матери она все-таки получила и тут же разревелась.

– Я… я…

– Замолчи. Слушай. Скоро сюда придет один человек. Ты ему все подробно расскажешь: у кого брала деньги, сколько, как тебя кинули. Потом он поговорит с теми, кто придет за деньгами. И только тогда заплатит.

Соня стала заикаться:

– Но… я… я же тебе все рассказала!

– Он хочет знать, за что платит. Может быть, он еще покруче твоих кредиторов, – задумчиво сказала Ольга.

– Мне нужно позвонить. – Соня вскочила. – Мне нужно…

– Ничего тебе не нужно. Иди почисти зубы и сиди тихо как мышка. Иначе я тебя задушу!

Соня смотрела на мать с неподдельным ужасом. Однако ужас этот вызвала явно не последняя угроза Ольги, что-то другое. Через час, когда мать возилась с утюгом, отглаживая шелковый брючный костюм, Соня тихонько прошла в коридор, пошарила в темноте на обувной полке, нашла свои туфли, прижала к груди, открыла входную дверь и стремглав побежала вниз по лестнице.

Целый год Дара провозилась с Катькой. «Наседка, – дразнил ее отец. – Ладно, наслаждайся пока». Дара не обижалась. Все остальное в мире с появлением Катьки казалось ей незначительным, если не ничтожным. К ней вернулся прежний оптимизм, энергия била через край. Она отказалась от услуг домработницы, не стала нанимать няню и все делала теперь сама, находя несказанное удовольствие в выпечке пирогов и полуторачасовых прогулках с коляской. Толкая коляску вдоль Смоленки, она вышагивала подчеркнуто гордо, высоко держа голову. Маленькая принцесса дрыхла, выронив любимую соску, смешно приоткрыв маленький ротик. «Это моя дочь, – мысленно кричала Дара каждому прохожему. – У меня теперь есть дочь!»

К концу года Катька встала на ноги и тут же начала бегать. Дара гонялась за ней по комнатам. Перед лестницей пришлось выставить деревянный щит, чтобы девочка, активно осваивая пространство, не навернулась вниз. Время летело как сумасшедшее, и Дара была уверена, что сумеет всю жизнь провести именно так: бегая за Катькой из комнаты в комнату.

Но чем дальше, тем однообразнее казалась ей такая жизнь. Отец навещал ее теперь крайне редко и старался совсем не говорить о работе. От таких разговоров Дара быстро скисала. Весь второй Катькин год в ее душе шла ожесточенная внутренняя борьба. Разумеется, Катька – это высшее ее достижение, но хотелось бы заняться чем-то еще. Тем более что прямо у их дома открылся новый кооперативный садик. Обучение детей по какой-то современной системе, в группе – пять человек и три воспитателя, комфорт.

Когда на огромном торте из «Севера» зажгли две маленькие свечки и все члены семьи, затаив дыхание, следили, как Катька набирает полные щеки воздуха и дует куда-то мимо, Дара, с трудом дождавшись, пока все дружно задуют оплывшие наполовину свечи, произнесла тост:

– За нашу самостоятельную девочку.

– Не совсем понял, но все равно: ура! – сказал Марк и быстро опустошил свой бокал с шампанским.

– Я не закончила, – обиделась Дара.

– Ну тогда. – И отец потянулся за бутылкой, налил еще один. – Предупреждай, когда закончишь…

– За самостоятельную, потому что с понедельника она идет в детский садик.

Все молча уставились на нее. Похоже, никого эта мысль не обрадовала.

– А я буду работать, – вяло закончила Дара.

– Теперь все? – спросил Марк.

– Теперь все.

– Вот за это и выпьем, – весело сказал он и выпил второй бокал.

– Папа! – закричала на него Дара. – Я собираюсь открывать свою фирму. Мне с тобой еще о многом поговорить нужно. Кончай пить шампанское как пиво.

Регина и Сергей молча сидели за столом. Регина хмурилась. Отец и дочь снова, похоже, объединились. До чего они все-таки похожи. А Даша-то, Даша, только посмотрите на нее. Скольких мучений ей стоил этот ребенок! Да ведь она еще год назад уверяла, что обрела наконец настоящее женское счастье и ничего другого ей теперь не нужно. Все – обман. Они с отцом больные. Помешаны на кипучей деятельности. Энергию девать некуда.

– Чем же ты собираешься заняться? – весело спросил отец, когда они вышли на кухню.

– Английский язык, – сообщила Дара. – Времена меняются. Все взгляды устремлены на Запад.

– Да, ты права. Тем более с твоим английским. – Отец, похоже, был несколько разочарован, но изо всех сил старался скрыть это. – И какова же цель сего предприятия?

– Хочу зарабатывать кучу денег.

– Ну, – протянул отец и достал сигарету. – А дальше?

– Пап, чего ты от меня хочешь? – Дара погладила его по руке. – У меня уже столько идей на этот счет – в голове не помещаются.

– Честно говоря, я для того и зарабатывал всю жизнь, чтобы вы могли об этом не думать. Чтобы занимались чем-то другим, для души, что ли…

– Как Антон? – фыркнула Дара. – Не знаю. Пока меня устроит собственная фирма. Ты слышал о системе грантов?

Через час на кухню пришла Регина. Она поморщилась, помахала руками, разгоняя завесу табачного дыма.

– Хоть бы окно открыл, Марк, ребенок же в доме. Сергей ей там сказку читает, – сообщила она Даре с укором. – Нам пора, поздно уже. Будем молиться, чтобы гаишники не поймали. – Она бросила на Марка гневный взгляд: он не доверял ей руль своей машины. – Ты в порядке?

Через неделю Дара уже сидела в собственном офисе на набережной и набирала штат. По объявлению, которое она поместила сразу в пяти газетах, набежала толпа кандидатов. Дара с сомнением слушала юношей и девушек, прекрасно владевших языком. Великолепный английский. Да. Вот только слишком они бойкие, слишком самоуверенные, слишком ультрасовременные. Это не совсем то, что ей было нужно. Ведь кто будет учиться? Тот, кто сможет заплатить. А значит – в основном жены богатеньких мужей. Начинать будут с нуля. И обязательно будут требовать к себе уважения. А тут эта молодежь, которая смотрит на всех сверху вниз. Нет, так не пойдет… Тетеньки должны учиться с удовольствием.

К вечеру Дара была абсолютно вымотана, но так и не подобрала ни одного кандидата, который устраивал бы ее по всем параметрам. Приходили и те, кто едва владел языком.

– Зоя, зачем вы пришли? – поинтересовалась Дара у девушки, которая и двух слов связать не смогла. – Вы считаете, что можете преподавать?

– Я подумала, вдруг вам понадобятся помощники. – Девушка отчаянно заглядывала ей в глаза. – У меня большой опыт…

Дара задумалась.

– И кому же вы помогали?

По-русски девушка говорила довольно складно. Из ее рассказа выходило, что помогала она буквально всем. Работала помощницей по хозяйству, помощницей директора, помощницей главного бухгалтера. И один раз даже помощницей депутата, правда недолго.

– Хорошо, – сказала Дара. – Оставьте свой телефон. Думаю, мне действительно понадобится помощница.

Потом она выглянула в коридор и объявила, что на сегодня отбор закончен. В приемной еще толпились молодые люди. Они недовольно зашумели, но поднялись и направились к выходу. Последней поднялась со стула женщина лет шестидесяти. Она была в строгом черном платье, держала спину и голову удивительно прямо. В руках у нее мелькнул кружевной носовой платочек.

– Одну минутку! – Дара догнала женщину. – Зайдите, пожалуйста, ко мне.

Если честно, Анна Георгиевна вовсе не рассчитывала найти работу. Она была женщиной здравомыслящей и прекрасно понимала, что в ее возрасте поиск работы – абсолютно бессмысленное занятие. Но сидеть дома в одиночестве, окруженной четырьмя стенами, на одной из которых красовалась фотография умершего полгода назад мужа, было невыносимо. Поэтому она ходила на всевозможные собеседования. Рядом с молодыми людьми она сама молодела, предавалась воспоминаниям, и сейчас, пока торчала в приемной, с любопытством вслушивалась в их разговоры…

Она говорила с Дарой по-английски всего несколько минут, демонстрируя свое блестящее произношение.