Были совершены научные открытия в ряде областей. Браунриг (1711-1800) сформулировал концепцию кратности газов. Джозеф Блэк (1728-1799), профессор химии в Глазго, а затем в Эдинбурге, открыл скрытую теплоту и углекислый газ. Генри Кавендиш (1731-1810), мастер количественного анализа, в 1766 г. первым выделил водород в качестве особого вещества, а в 1781 г. первым определил состав воды. Джозеф Пристли (1733-1804) открыл ряд газов и окисей, а также электричество.

Распространение кормовых культур, таких как клевер, полевая капуста и репа, способствовало сокращению целинных земель и увеличению объемов животноводства, источника «старого доброго ростбифа», а также шерстяной одежды и главного вида удобрений. Резко возрос процент огороженной земли: на протяжении XVIII столетия акты об огораживании распространились на 21 процент территории Англии. Они особенно часто принимались в 1760-х и 1770-х гг., когда были огорожены глиноземы срединных графств, на которых произошел переход от земледелия к скотоводству, и вновь во время длительных войн с республиканской и наполеоновской Францией в 1793-1815 гг., когда высокие цены вызвали расширение пахотной площади, особенно на ранее невозделанных или плохо возделанных землях. Изгороди стали еще более характерны для равнинной Британии.

Огораживание вовсе не обязательно влекло за собой повышение производительности. Сельское хозяйство по-прежнему требовало много труда, так как сельскохозяйственный труд был очень дешев. Кроме того, были и неогороженные земли, на которых интенсивно вводились усовершенствования. Однако огораживание позволяло проще контролировать землю, сдавая ее внаем, часто было связано с нововведениями и сопровождалось перераспределением доходов от арендаторов к землевладельцам. Прогрессивные землевладельцы нарушали традиционные права и правила, а огораживание общинных земель создавало особенно высокое напряжение. Огораживание облегчалось тем фактом, что, в отличие от континентальной Европы, в Британии крестьянское землевладение было весьма ограничено. Система арендаторства позволяла поддерживать власть землевладельцев. Чтобы подчеркнуть тему региональных различий, важно, однако, отметить, что социальный контекст огораживания различался по областям: в некоторых районах, например, в Нортгемптоншире, землевладельцы проводили парламентские постановления, преследовавшие их интересы, но в других частях страны, например, в Гемпшире и Сассексе, огораживание основывалось на частных соглашениях и вызывало меньше социальных проблем. Увеличение численности населения, а также война с Францией, привели к резкому подъему сельского хозяйства в период 1790-х-1810-х гг. Вследствие этого повысился рентный доход, отразившийся в активном строительстве, которое вели землевладельцы: сельская Англия до сих пор примечательна Георгианскими особняками.

Великолепные здания возводились также в Шотландии и Ирландии; в качестве примера можно привести Калзеан и Инверэри. С начала 1790-х гг. вырубки в шотландском Хайленде отражали инициированный землевладельцами переход к сельскохозяйственной системе, которая требовала меньше рабочей силы. Во владениях графини Сазерленд в 1814-1820 гг. было расчищено 794 000 акров клановой земли. В Ирландии, напротив, интенсивное разведение картофеля поддерживало рост населения.

Даже если темпы индустриализации на самом деле были ниже, чем принято считать, и ограничивались лишь некоторыми областями и секторами экономики, их качественное воздействие на экономические изменения было очевидно для современников. В конце XVIII в. многие люди живо ощущали перемены в экономике и технический прогресс. Произошли существенные изменения в интенсивности и организации труда, а также в материальных условиях. Джин был выпущен из бутылки; технические новшества открывали гигантские возможности. В 1733 г. Джон Кей создал роликовый челнок, который к 1780-м гг. вошел в повсеместное употребление в Йоркшире и повысил производительность труда ткачей. Прядильная машина Джеймса Харгривза (1764-1765 гг.), кольцепрядильная машина Ричарда Аркрайта (1769 г.) и мюль-машина Сэмюэля Кромптона (1779 г.) произвели революцию в текстильной промышленности. В 1769 г. Джеймс Ватт запатентовал паровую машину с более низким потреблением энергии. Паровой насос осушал глубокие угольные шахты. В начале 1790-х гг. в угольных шахтах появились подъемники на паровой тяге. Посетив Колбрукдейл в 1754 г., Рейнхольд Ангерстейн отметил: «Удивительно, как развито здесь чугунолитейное искусство». В 1776 г. Джейбез Фишер посетил медноплавильное производство в Уайт-Роке близ Суон-си, основанное в 1737 г.:

Экономическое развитие было связано с войнами и растущими запросами империи, внутренним спросом и изменениями на внешних рынках. Развивалась металлургическая промышленность, особенно печеплавильная, а фабриканты охотно внедряли технологические новшества. Для перевозки угля строились каналы и гужевые дороги. Например, четвертый герцог Портленд в 1808 г. построил новую гавань в Труне на западном побережье Шотландии и провел к ней гужевую дорогу от своих угольных шахт в Килмарноке, по которому в 1839 г. было перевезено более 130 000 тонн угля. В 1816 г. Наполеон на острове Святой Елены сказал британскому полковнику: «Ваш уголь дает вам преимущества, которыми мы во Франции не располагаем».

Усовершенствование путей сообщения способствовало сплочению элиты, открывая более широкие возможности для образования, социализации и путешествий с деловыми или политическими целями. В конце XVIII в. во множестве издавались акты об устройстве насыпных дорог, позволявшие местным трестам вступать во владение отрезками дорог и финансировать их улучшение за счет пошлин и сборов. Например, дорога Эдинбург-Глазго была насыпной в 1780-х гг. Вымощенные щебнем и загрунтованные дороги, появившиеся в 1780-х гг., отличались более жесткой и сухой поверхностью и позволяли конным повозкам развивать более высокую скорость. Строились мосты, заменявшие броды и переправы. Лондонские газеты во все большем количестве доставлялись в провинции; почта значительно улучшилась, а в 1784 г. начала действовать королевская каретная почта. Это служило к выгоде расширяющейся банковской системы и переписке, игравших важнейшую роль в двух недавно возникших и быстро развивающихся литературных формах — романе и журнале. Многие социальные черты, ассоциируемые ныне с экономическими изменениями, уже отчетливо проступали.

Британские острова далеко не были сельским Элизием, жизнь сельского мира уже в XV и XVI вв. испытала значительные потрясения. Ни огораживание, ни быстрые изменения в землепользовании, ни сельская пролетаризация, ни социальные и экономические перемены, вызванные индустриализацией, ни технологические нововведения, ни подъем и упадок в разных областях и разных сферах экономической деятельности не представляли собой ничего нового. Однако с конца XVIII в. они набрали размах и ход и после этого уже их не снижали. Этот процесс постоянных изменений больше, чем что-либо другое, ознаменовал наступление современной эпохи.

Впрочем, для узкого круга власть имущих первоочередное значение имели, конечно, политические изменения. Двухпартийная система вигов и тори, игравшая важную роль с начала XVIII столетия, в 1760-х гг. уступила дорогу по сути частным политическим группировкам, а соперничество политических лидеров и меняющиеся предпочтения Георга III создавали крайне нестабильную обстановку. Как и любой король континентальной европейской державы, Георг, первый представитель Ганноверской династии, родившийся на Британских островах, решительно отвергал политику группировок и препятствовал попыткам одиозных в его глазах политиков занять ту или иную правительственную должность.