– Идём. Уже почти ужин.

– Я всё ещё сытый после ланча.

– Да, я тоже, но мы всё равно должны показаться на глаза. – Цезарь направился к входной двери. – Я не смогу сегодня спать, – простонал он. – Я приду к тебе в комнату, если мне приснится кошмар.

Джейсон улыбнулся этой мысли.

– Тебе не о чем переживать. Я защищу тебя от любого вторжения зомби.

– Они за километр услышат, как ты идёшь. Я не хотел ничего говорить, но что с обувью?

Джейсон покраснел. Он весь день скрипел по торговому центру. Каждый до единого шаг служил шумным напоминанием о глупых кроссовках.

– Эй, я упорно их зарабатывал. Это моя награда за дела. Я хотел лаймово-зеленые "Конверсы", но... эм...

– Моя мама, – произнёс Цезарь, качая головой. – Может, ты попробуй смазать их маслом или ещё чем-нибудь.

– В смысле растительным маслом? Я отнесу их в "Бургер Кинг" и попрошу опустить в глубокую фритюрницу.

Цезарь хохотал, пока они заходили в дом, что и могло привлечь внимание миссис Хаббард. Она встретила их в гостиной, с расширенными от шока глазами. Мистер Хаббард стоял прямо за ней.

– Где ты был? – спросила она, обращаясь конкретно к Джейсону.

– Мы просто ходили...

– Ты сказал, что будешь здесь, – перебила миссис Хаббард. – Мы вернулись домой из церкви и обнаружили дом пустым. Только представь, что мы тогда почувствовали.

– Расслабься, – сказал Цезарь, кладя руку на плечо Джейсона. – Он гулял со мной. Я проводил время со своим новым младшим братом.

– Я тебе не брат, – огрызнулся Джейсон, прежде чем смог сдержаться. Он ненавидел эту мысль. Цезарь не был семьёй. Не был связан с ним кровно.

– О-кей, – с усмешкой отозвался Цезарь. – Очевидно, нам всё ещё нужно налаживать связь.

Мистер Хаббард проигнорировал его.

– Джейсон, ты и, правда, сказал, что будешь здесь.

– Простите, – удалось выговорить ему. – Я не думал, что это будет проблемой.

– Что ж... – Мистер Хаббард посмотрел на жену, которая сжала губы вместе и покачала головой.

Что они хотели, чтобы он сделал, упал на колени и умолял? Джейсон хотел сказать им, куда они могут засунуть это желание, может, сбить лампу с дурацкого стола, просто чтобы посмотреть, как они вздрагивают от страха. Но краем глаза он заметил беспокойство на лице Цезаря, почувствовал, как рука сжалась на его плече крепче

– Мне было скучно, и я попросил его пойти со мной, – сказал Цезарь. – Вы, ребята, всегда хотите, чтобы я проводил больше времени с семьёй.

Миссис Хаббард переключила внимание на своего сына, сжав губы.

– В следующий раз оставь записку, – сказала она. – Идём. Можете помочь мне накрыть на стол.

Джейсон был уверен, что последняя просьба относится только к нему, но Цезарь оставался с ним всё время до подачи ужина. Вскоре после того, как все сели, зазвонил телефон Цезаря, и переписка началась заново. На этот раз Цезарь время от времени поднимал глаза, его взгляд метался в сторону Джейсона, будто чтобы убедиться, что всё в порядке. Только когда ужин закончился, он исчез наверху.

Джейсон, начиная ненавидеть своих новых опекунов, всё равно помог убрать со стола и помыть посуду. Вместе с ними он сидел в гостиной и смотрел телевизор, просто чтобы показать, что может быть частью стада. Впервые за много лет он не хотел потерять приемную семью. Джейсон тоже смеялся над дурацким сериалом, понимая, что если хочет больше таких дней, как сегодня, ему придется приложить больше усилий, чтобы стать Хаббардом.

* * *

Сны Джейсона были наполнены ослепляющим солнечным светом. Вдали эхом раздавался детский смех, звучал женский голос. Когда он снова вернулся в реальный мир, он обнаружил обратное. В комнате было темно, беззаботный смех сменился хриплым шёпотом.

– Эй!

Лицо Джейсона исказилось, и он сделал резкий вдох, который казался первым. Когда он повернулся, у него перехватило дыхание. Цезарь сидел на краю его кровати, белой банданы теперь не было, и его волосы были взъерошены. Это было не всё. Толстовка и футболка тоже исчезли. Уличные фонари снаружи освещали волосы на груди, тёмные соски и изгиб грудных мышц. В Джейсоне голодным зверем пробудилось желание, но он сдержал его и поднял взгляд на тропические глаза.

– Мне приснился кошмар, – прошептал Цезарь. – Я говорил тебе, что фильм плохая идея!

– Ладно, – сказал Джейсон, пытаясь понять, что делать. Он приподнялся на локтях. – Разве ты не должен будить свою маму для этого?

– Мне просто нужна компания, пока адреналин не пройдёт. Ты знаешь, каково это.

Джейсон зевнул.

– Мне однажды приснился сон про слона на пляже, – сказал он. – Испугался до чёртиков. Понятия не имею, почему.

– Адреналин, – повторил Цезарь. – Пойдём потусуемся в моей комнате?

Джейсон почувствовал знакомую смесь волнения и страха.

– Ладно.

Цезарь встал, подождал, пока он слезет с кровати. Джейсон произвёл несколько быстрых расчётов в голове, чтобы уменьшить набухание между ног, прежде чем встал. Он стратегически держался спиной к Цезарю, пока надевал джинсы, чтобы не быть просто в майке и пижамных штанах.

– Эй, возьми свою гитару!

– А? Это разбудит дом.

Цезарь ждал у двери.

– Так играй тихо!

Джейсон захватил инструмент из шкафа и пошёл за Цезарем по коридору, где было ещё темнее, но он всё равно видел линии сильной шеи парня, выступающие лопатки, узкую талию. У Цезаря была хорошая фигура. Не футболист, во всех смыслах. Он не был бугаем, но и не был тощим. Где-то посередине, как и сам Джейсон, только с настоящими мускулами.

Когда дверь в комнату Цезарь открылась, коридор заполнился светом. Джейсон заметил угольно-черные боксеры Цезаря, щурясь от яркости, но вскоре его внимание переключилось на саму комнату. Он понимал, почему Цезарь считал его комнату пустой, потому что эта разрывалась от проявлений личности. Посередине стояла огромная двуспальная кровать, коричневое одеяло и плед были спутаны, но даже её масса не монополизировала место в комнате, которая казалась еще больше, благодаря сводчатому потолку. В одном углу висел жёлтый флаг с чёрным двуглавым орлом. Стены украшали постеры, несколько с девушками, несколько с тематикой хип-хопа и один с Джимми Хендриксом, который скорее был связан с тем, что он курил, чем с его музыкой. В дальнем конце комнаты стоял двухместный диван, испачканный слишком большим количеством перекусов, возможно, во время игры в приставку, которая стояла на полу перед широкоэкранным телевизором. Рядом с этим дверь открывала вид на зеркало в ванной.

– Господи! – воскликнул Джейсон, забывая про шёпот. – Ты действительно здесь прозябаешь, да? Неудивительно, что ты постоянно приходишь ко мне в комнату.

– Да, это полная свалка, – сказал Цезарь, стоя у двери, которую только что закрыл. Он даже не потрудился прошептать: – Как я уже сказал, тебе всегда здесь рады.

Джейсон обернулся ещё раз, замечая журналы с машинами на прикроватной тумбочке, двухстороннюю подушку на кровати, с которой Цезарь, возможно, обнимался, и одежду, которая была на нём в этот день, сваленную на ковре. Инстинктивно Джейсону хотелось сесть на кровать, так как у большинства людей не было дивана в спальне, но вместо этого он просто стоял на месте, держа свою гитару.

– Что это за флаг? – спросил Джейсон, кивая в угол.

– А, это флаг Священной Римской Империи. Знаешь... Цезарь? Римская Империя? Подарок от отца, или напоминание о том, что я должен унаследовать. Дело в том, что в дни Юлия Цезаря не существовало флагов. Они использовали эталоны, например, золотого орла на верхушке кола, который понесут в битве. Ну упоминая о том, что императоры Священной Римской Империи не звались Цезарями.

Джейсон ошеломлённо уставился на него.

– Ты действительно любишь историю, да?

– Говорил же тебе, я надрываю зад с учёбой. И нет, я не люблю историю.

Цезарь плюхнулся на кровать. Приподнялся на локтях, а его голые ноги свисали с края. Джейсон отвёл глаза.

– Полагаю, когда тебя зовут как-то так, – произнёс он, – ты обращаешь на это больше внимания.

– Наверное, поэтому тебе нравятся те ужасные фильмы про пятницу тринадцатое.

Джейсон усмехнулся.

– Хочешь сказать, моя мама назвала меня в честь убийцы?

– Нет. Эй...

Джейсон был вынужден посмотреть назад. Цезарь отодвинулся дальше на кровать, прислонившись спиной к изголовью, и похлопал по месту рядом с собой. Джейсон, у которого сжалось горло, поставил свою гитару у стены. Забравшись на кровать, он убедился, чтобы между ним оставалась дистанция.

– Я думал о твоей маме, – сказал Цезарь. – Сколько тебе было лет, когда всё это произошло?

– Семь, – ответил Джейсон.

– Это почти девять лет назад. Многое может измениться. Может, она больше не с тем парнем, знаешь? Когда ты последний раз с ней связывался?

Джейсон искоса посмотрел на него, сексуальные мысли из его разума испарились. Глаза Цезаря были расширены от беспокойства, может, даже надежды. Джейсон пытался понять, почему его это волнует, почему так важно, есть ли хоть какой-то шанс воссоединиться с матерью. Ещё он обнаружил, что хочет вознаградить эту надежду позитивным ответом, дать Цезарю счастливый конец, которого он хотел. Но он не мог.

– Она умерла. Когда мне было двенадцать.

– Что? – Цезарь казался шокированным, будто знал её. Или, может быть, мысль о том, что всё может пойти настолько неправильно, была ему чуждой. Как бы там ни было, он подвинулся ближе к Джейсону, их плечи соприкоснулись. – Хочешь поговорить об этом?

Джейсон пожал плечами.

– Тут не о чем говорить. Я видел её время от времени. Были визиты, и она выглядела... уставшей, полагаю. Затем визиты прекратились, и вскоре после этого мне сообщили новости.

– Что случилось?

– Ты имеешь в виду как? Она напилась до смерти. От меня годами скрывали правду, но моя нынешняя соцработник, Мишель, она другая. Когда я спросил её об этом, она сказала мне сразу. Я знаю, люди пытаются защитить меня, но я провел годы, задаваясь вопросом, как она умерла.