И, конечно, князь был давно и счастливо женат на женщине из известного неаполитанского рода, прекрасной, как утверждалось, Маринелле, их единственный сын-наследник учился в Лондоне.

– Вот и строй глазки таким князьям, – подумала Саша, – типично итальянский подход, прекрасная Маринелла сама по себе, а встреченные в полях девушки общему делу не мешают.

Но князья князьями, а ее собственное дело страдать не должно. И Саша отправилась на прогулку по Спелло, заглядывая в любимые магазинчики и кафе, покупая всяческие мелочи и заодно заводя разговор о пропавших девочках и погибшей Веронике.

Все разговоры сводились к одному – это были обычные 12ти-13ти летние девочки, все они жили во «фрацьоне» – прилегавших к старому городу небольших районах или комплексах ферм.

Что касается Вероники, то она часто заходила в магазинчики и лавочки, бойфренда у нее не было, уж это бы заметили! – иногда она пила кофе или просекко со знакомыми графини, которые мило общались с Вероникой, но не более.

После долгого и плотного завтрака с князем и прогулок от кафе до кафе девушка обошлась без обеда, и ужинать отправилась уже в сумерках, рестораны в это время обычно были переполнены, и она сразу взяла курс на любимое кафе, где всегда можно было получить свой «от дог».

– Ты у Патриции снимаешь дом?– поинтересовалась хозяйка, обращаясь на ты, видимо, считая Александру уже своей.

– Да, он мне очень нравится, такой красивый старинный дом

– Есть и не хуже, и ближе к центру, не надо бегать на край города,– слегка поворчала женщина. – Патриция-то молодец, крутится, как может, ферма у них, дети-школьники, и за ними приглядывать надо и работы в хозяйстве много. А в доме этом родители мужа жили, свекровь после смерти свекра они к себе забрали, а дом вот сдают. Тебе нравится Спелло?

– Да, очень, по городу можно гулять каждый день и не надоест, а вокруг красота какая!– восторженно ответила девушка. – Я сегодня была на вилле Градилони. Она потрясающая!

– Да уж, вилла – это наша гордость. Туристов правда не много, зато спокойно, хотя иногда целыми автобусами в парк привозят.

– Мне повезло увидеть виллу внутри, там такие картины!– поделилась Саша.

– А разве приехал синьор Риккардо? Вы что, с ним знакомы?– удивилась женщина.

– Нет, я знакома с одним из его друзей, который сейчас отдыхает на вилле. А вы знаете хозяина? – в свою очередь поинтересовалась Александра.

– Его все у нас знают, – ответила хозяйка кафе, – он с детства проводил здесь все лето.

– Жаль, наследников нет,– вздохнула Саша.

– Думаю, их слишком много,– поджала губы женщина,– и отошла обслужить двух пареньков с ранцами за спиной, которые зашли за мороженым.

Но теперь заинтересованная девушка не собиралась отступать. Прихватив чашечку с кофе, она перебралась за стойку бара, где хозяйка протирала бокалы, снабдив школьников сладким продуктом.

– В каком смысле много наследников?

– Синьор Риккардо известный дамский угодник, – женщина понизила голос и огляделась, нет ли кого поблизости, – ни одной юбки не пропускал.

– А синьора?

– А что синьора, она чувствует свою вину, говорят, это из-за нее у них детей нет. От него-то, по слухам, не одна барышня залетела. О разводе никогда речи не было, отношения у них прекрасные, о всяком случае внешне, а что уж там, внутри.. но они женаты уже лет тридцать, так что хотели бы – давно развелись.

– Так у него, выходит, есть дети?

– Говорят… – хозяйка кафе пожала плечами,– но я сама не знаю, чтобы кто-то оставил ребенка и чтобы синьор кого-то признал или поддерживал отношения. А может, это все сплетни.

– А он часто бывает в Спелло?

– Он, дорогая моя, не нашего круга. Уж сюда-то точно не заходит. Все наши важные люди или у старой графини собираются, которая вон там, за углом живет, или в дорогих ресторанах, тут им делать нечего.

– У графини Розати?

– Точно. Сейчас-то реже, только по большим праздникам, а раньше у графини постоянно такие приемы были! Уж мы полюбовались на бриллианты на сморщенных шеях и меха на этих старых каргах.

– А управляющую виллой, Лучану, знаете?

– Конечно, здесь ее родители выросли, а до этого их родители. Не повезло девке…

– Почему? Прекрасная работа. Почти хозяйка виллы.

– Работа то хорошая, – женщина вздохнула,– все тайны я тебе рассказала, вот ведь сплетница!– именно, что почти хозяйка. Говорили, что у нее был роман с синьором Риккардо. Правда или нет, не знаю, но она уезжала надолго, а вернулась с ребенком. Наверное, на что-то рассчитывала. Может, думала, что разведется он и женится на ней. Это в старые времена было невозможно, а сейчас кому нужны все эти их титулы. Может и женился бы. Но ребенок оказался не совсем нормальный.

– Больной?

– Нет, вроде и не больной, так-то вроде все нормально, но он весь в себе, ни с кем не дружит, никогда ни с кем не общается, даже не здоровается. Все время вниз смотрит, а заговоришь – сразу отворачивается. Нигде не учился, и школу-то не закончил толком, дома учили.

– Аутист может быть?

– Не помню, как это называется. Но не важно, главное, что такой наследник синьору Риккардо точно не нужен. Мы тут решили, что они тогда договорились, а может, он просто пожалел бедняжку. Лучана с сыном так и живет здесь на вилле, синьор редко приезжает, а синьора вообще много лет не была, понятно, не хочется ей смотреть на Лучану и ее сына. Вот Лучана и осталась здесь хозяйкой, хранит фамильные сокровища. Это от девчонок можно откупиться, а Лучану не скроешь.

Саша только открыла рот, но женщина махнула рукой:

– Заболталась я с тобой, и наговорила, чего не надо, иди уж.

Девушка положила на стойку деньги, и, уже уходя, поинтересовалась:

– А аббатство-то не синьору Риккардо принадлежит?

Женщина вздрогнула:

– Не напоминай к вечеру про эту нечисть. Ему, конечно, кому ж еще.

– Скоро всю нечисть оттуда выгонят. Там теперь монахи живут, скоро монастырь настоящий будет.

Женщина только пожала плечами:

– Мы-то знаем, что там нечисто, какие уж монахи, у нас туда даже днем никто н сунется – так он их и пустила туда! – и, схватив тряпку, ушла протирать столики.

– Кто не пустила? Синьора, ну скажите, о ком вы?

Женщина выпрямилась с тряпкой в руках: – ведьма конечно. Ведьмино дерево видела на горе? У нас тут говорят, что если сжечь ведьму на костре, то дух ее может вырваться и вселиться в плод орехового дерева. А когда плод созревает и падает, то в момент удара о землю орех раскалывается и ведьма освобождается. Аббатство то почему закрыли? Говорят, демоны вселились в монахов двести лет назад, монахи там оргии устраивали с деревенскими девчонками, черные мессы проводили. Все она, ведьма, сглазила их, навела порчу. И этим монахам там делать нечего, там она еще, там ее дух. Негоже туда соваться.

Про порчу, наведенную на монахов, Саша еще не слышала. В другой раз она бы посмеялась, но женщина говорила так горячо и серьезно, что теперь уже девушка сама быстренько откланялась и отправилась домой.

На улице уже стемнело.

Город казался золотым в теплом свете из окон старинных домов и уличных фонарей. Но некоторые переулки девушка старалась пробежать побыстрее, пустые и темные, с редким светом фонарей под высокими арками, они, казалось, так и остались в средневековье и только сейчас, поздним вечером, вдруг появляются из прошлого, чтобы затеряться среди остальных улиц города до следующего утра.

Лестница-улица к дому тоже была пустой, лишь из окон прорезанных высоко на старых стенах слышались разговоры или звон посуды. Сегодня безлюдная окраина города казалась неуютной, и Саша впервые подумала, не прав ли Лука и не пора ли заканчивать с этим приключением.

Но у самого дома тревожное настроение сменилось умиротворенностью. Отсюда было видно, как далеко раскинулись миллионы огней по долине, загорелись окна женского монастыря на горе, и в свете фонаря на углу дом казался золотым и теплым.