Ранние подъемы и постоянная беготня вызывали у меня зверский аппетит, а он, в свою очередь, вызывал у Даории умиление и счастливую улыбку. Обо всех других сторонах воспитания старая драконица ругалась на чем свет стоит, а я в это время отстраненно молчала и активно кивала, соглашаясь с каждым доводом и эпитетом. А между тем, в этот самый час я поистине наслаждалась драгоценными минутами спокойствия. Не обошлось и без пони. Мой чудесный белоснежный фамильяр стал также верным компаньоном по получению шишок и наказаний. Пони оказался жуть каким злопамятным, не смог простить старой драконице резкий тон и угрозы. А еще он был вредным и изобретательным, старался напакостить старушке чуть ли не круглосуточно.

Например, пока я, как дурочка, бегала по винтовой лестнице вверх и вниз, удерживая швабру на плечах и стараясь не горбить спину, Баян втихаря выждал момент и подсыпал старой драконице перца в карман. В очередной из подъемов я едва не рухнула от усталости, присела на минутку прямо в ближайшем коридоре на полу и вдруг услышала громкий крик, сопровождавшийся отборной бранью. Когда из любопытства я пошла на звук и тихонько заглянула в приоткрытую дверь, из-за которой доносились ругательства, то увидела злющую Даорию с красными от слез глазами.

— Я из тебя главное блюдо к приезду короля сделаю, ты у меня попляшешь! — ревела драконица, выдыхая едва заметные дымовые облака и постоянно чихая.

— Не доказано, — спокойным вкрадчивым голосом отвечал ей пони, в отличие от меня не прятавшийся за дверью и не подслушивавший, а вошедший внутрь. — Так блюдо или поплясать? Вы уж определитесь, уважаемая бабуля.

На что драконица возмущенно хмыкнула, вынула из кармана белоснежный платок, а вслед за ним вытряхнула горсть молотого перца. Откуда я узнала, что это именно перец? Может, и что-то другое, что способно вызвать покраснение глаз и бесконтрольные приступы чихания. Ведь наверняка этим платком Даория немногим ранее успела воспользоваться.

— У меня очень хорошая память, осел ты неблагодарный! Еще одна твоя выходка — пойдешь на конюшни, а может, и на жаркое. — Пони определенно запомнил лишь «осел» и «жаркое» из всего сказанного, я отчетливо услышала скрип его зубов и сердитое сопение. Ох, и дуралей! Вот нарвется же, получит по шее, и что мне с ним потом делать? Но сегодняшний конфликт был исчерпан, Даория поставила в нем точку и быстро вышла из комнаты — библиотеки, по всей видимости. Я не рассмотрела интерьера, лишь небольшой участок, заставленный стеллажами с книгами. А еще отвлеклась и интуитивно втянула голову в шею, когда бабуля пронеслась мимо меня. Казалось, опасность миновала, но нет, раздался властный, не принимающий отказа голос:

— А ты давай за мной, милочка! С тобой у нас отдельный разговор.

Признаюсь, я шла, словно на казнь. Мало того, что отлынивала от приказанного, так к тому же еще и подслушивала, что для лэри попросту недопустимо. Как могла, медленно тащилась за резвой бабулей, уже представляя, как именно она меня будет мучить и пытать.

— Присаживайся, — абсолютно хладнокровно попросила драконица, едва я вошла за ней в тяжелые двери из красного дерева и камня, резко выделяющиеся на фоне остальных безликих. — Ты устала?

Я не стала отвечать на риторический вопрос, лишь быстро стерла пот со лба и молча кивнула.

— Хорошо, — едва заметно улыбнулась Даория. — Присядь, ну же! Мне еще раз повторить?

Повторять не пришлось: я с затравленным видом подошла к услужливо выдвинутому для меня стулу и села. Драконица счастливо улыбнулась, достала из-за стола небольшой чемоданчик и положила его на столешницу в раскрытом виде. Чего только не было внутри! Различные баночки, колбочки, металлические зажимы и пинцеты, а еще целая коллекция трав и камней.

— Каждый ошейник подчинения является артефактом. — Надевая тонкие белоснежные перчатки, Даория, казалось, читала лекцию. — Каждый артефакт требует дозарядки, даже такой совершенный, как ошейник.

Я молчала и все так же взирала на бабулю и ее действия, только теперь уже не затравленно, а с любопытством.

— Я не буду тебя мучить, я не Сиэлиус, и таких навыков у меня нет, увы.

К моему позору, вздох облегчения не удалось сдержать, на что драконица обиженно фыркнула, но все равно продолжила:

— Мне нужно взять несколько проб и анализов, а также рассмотреть сам артефакт. За долгие годы какую только профессию я не освоила, уж с этой блестящей игрушкой как-нибудь справлюсь.

Я испуганно вытаращилась и невольно дернулась назад от руки в белоснежной перчатке, на что бабуля смешливо фыркнула:

— Шучу, я знаю, что делать, поверь. Для начала мне нужно было максимально ослабить артефакт, что я и сделала, вымотав тебя по полной программе.

В груди неприятно кольнуло: то-то я не понимала, зачем лэри столько силовых нагрузок и странных заданий. Мозг отчаянно кричал: «Только глупец будет доверять дракону!», а я мысленно согласилась с тем, что я — несмышленая наивная простушка, и замерла. Драконица кивнула, аккуратно оттянула край моей туники и бережно поддела пальцем артефакт. Затем подняла его выше и принялась крутить вокруг моей шеи, поругиваясь себе под нос. Она забавно щурилась, пытаясь что-то рассмотреть, и выглядела немного разочарованной. Что удивительно, никаких болезненных ощущений при данной манипуляции я не чувствовала, разве что щекотку, отчего я периодически глупо хихикала и ерзала на стуле.

— Ничего не понимаю, — задумчиво произнесла драконица, наконец, оставив мой ошейник в покое. — От этой милой вещицы разит невольничьим рынком и холодом рабских цепей, и в то же время я не вижу прямого воздействия. Лишь слабое влияние на физическую оболочку, способное разве что вызвать голод.

— Значит, можно оставить его? Скоро же приедет король, наверняка с ним будут другие энканты, — тихо спросила я, пряча артефакт под ворот туники.

— Я возьму еще немного твоей ауры и крови, чтобы посмотреть на общее состояние. — Старушка задумчиво потерла переносицу. Было видно, что она устала, хотя я не заметила каких-то усилий с ее стороны в процессе осмотра. — Как только уедет Арий, сожжем эту висюльку к демонам, а пока оставь.

Я удовлетворенно кивнула и подала ладонь, чтобы поскорее закончить. Драконица отрезала прядь моих волос, взяла немного крови из безымянного пальца и строго приказала: — А теперь иди спать, у тебя ровно сутки на отдых, потом мы продолжим обучение.

Мне не нужно было дважды повторять, да и спорить с драконицей было себе дороже, уж теперь-то стало очевидно, почему с драконами не советуют связываться. Решив тут же воспользоваться предложением, я бегом помчалась к себе, пока не передумали. Едва войдя в отведенные мне покои, закрыла двери и с чувством облегчения прислонилась к ним спиной. Покой, долгожданный покой! Я намеревалась тут же заснуть, однако моя совесть не вовремя проснулась и развила активную деятельность: «Мы тут лежим на мягкой постели, а бедный мальчик страдает». Я вздохнула и пообещала себе попросить прощения у подростка, стало немного спокойнее, и я снова сосредоточилась на сне. Однако опять влезла совесть: «Мы тут отдыхаем в тепле и роскоши, а где наша матушка, неизвестно, и неизвестно что с ней!», после чего я резко села в постели и нахмурилась.

— Ты тут лежишь, — раздался сбоку обиженный бас Баяна, заставивший меня подпрыгнуть от неожиданности, — а могла бы помочь своему единственному фамильяру!

— Это еще зачем? — фыркнула я и посмотрела в сторону белоснежного ковра у постели; как я и думала, пони оказался именно там. Он лежал на пузе, неуклюже вытянув голову и грустно положив ее на передние ноги, совсем как собака. И я не уверена, что комплекция обычных лошадей позволяет им вытворять такие фигуры. Заметив печаль в его огромных глазах, я решила немного смягчить свой резкий ответ. — К тому же, ты и сам неплохо справляешься.

Я попыталась улыбнуться, на что пони приподнял голову, посмотрел на меня с выражением: «Да ты издеваешься» и смолчал. «Непорядок», — подумала я. Ведь болтливый Баян — Баян предсказуемый, а что на уме у молчаливого пони, было абсолютно непонятно.