«Может обратиться к этой симпатичной колдунье, чтобы приворотила ко мне Нику, – неожиданно посетила его мысль.– А что, если с этой красавицей Любой закрутить бурный роман, чтобы у Ники вспыхнула ревность. Даже самая стойкая женщина не останется равнодушной к такому повороту событий. И в зависимости от реакции Ники Стужиной, на пару с колдуньей дурачить слишком суеверных и доверчивых лохов? Ведь это химера, типичная авантюра для выкачивания денег. Впрочем, обойдусь собственными силами. Еще ни одна «крепость» не устояла перед моим штурмом. Даст Бог и эта вскоре выбросит белый флаг».

8. Последний вечер

В начале рабочего дня Стужина лишь на несколько минут появилась в офисе, зашла в кабинет, чтобы взять бумаги, таблицы с цифрами экономических показателей фирмы. Возвратившись в приемную, сообщила секретарю-референту:

–Наташа, если меня будут спрашивать, то до полудня я в горисполкоме, в конференц-зале на совещании представителей среднего и малого бизнеса по регуляторной политике.

–Хорошо, Ника Сергеевна, я запомнила,– ответила Ласка и тут же поинтересовалась. – А у нас, какой бизнес?

– Пока средний, но добьемся, чтобы сделать его крупным, – с улыбкой заверила президент. – Для того, чтобы выйти на уровень крупного бизнеса, надо довести оборот до нескольких сотен миллионов гривен и выйти на внешний рынок. Предполагаю, что создав сеть филиалов фирмы в других городах, года через три-четыре добьемся этой цели.

– Так долго придется ждать, хотя время и быстротечно? – изобразила на лице разочарование Ласка.

– Что ж ты хотела. У нас нет депутата-лоббиста ни в парламенте, ни в горсовете, поэтому приходится преодолевать массу препятствий, отбивать наезды и атаки вымогателей, козни чиновников-коррупционеров из исполкома и фискальных органов. Слава Богу, у Павла Ивановича это хорошо получается. Он знает уязвимые места бюрократов, коррупционеров и бьет ни в бровь, а в глаз.

– Значит, Лещук наша палочка-выручалочка?

– Возможно, – улыбнулась Стужина.

– С его приходом в фирму, словно гора с плеч свалилась.

– Завидный жених, надежная опора, – сделала вывод Наташа.

– Я его ценю, как полезного и надежного сотрудника, готового постоять за интересы фирмы,– парировала ее намек женщина.

Ласка любила, когда начальство отсутствовало и эти часы можно было посвятить себе, так как никто не докучал приказами, поручениями, просьбами заварить кофе и тому подобное.

Стужина удалилась, а она по привычке зарегистрировала в книге входящих документов поступившую по почте корреспонденцию, перелистала страницы свежих номеров газет и журналов, отдав предпочтение красочному женскому журналу «Натали», подписанному по ее просьбе. Рассматривая иллюстрации, она успевала отвечать на звонки, однообразно сообщая о том, что президент отсутствует, на совещании. А на одном звонке задержалась, узнав голос Муравича.

– Привет Натали, солнечная женщина. Ласка – ты сокровище и сказка, – нежно произнес он, взволнованно дыша в трубку. – Я тебе посылаю свои флюиды, а ты ноль внимания.

– Привет, коль не шутишь, – отозвалась она, польщенная тем, что студент назвал ее солнечной женщиной, сокровищем и сказкой, хотя первый эпитет больше бы подошел не брюнетке, а блондинке.

– Давай вечером встретимся в сквере летчиков, я без тебя не могу жить,– признался Эдуард.

– Так уж и не можешь? – не поверила Ласка.– До знакомства мог и не страдал, обхаживая свою Марину.

– Наташенька, ну сколько можно упрекать, это все в прошлом,– возразил он. – Вспомни, что Есенин написал, «как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок». Так это и обо мне. Отношения с Мариной были одной из моих ошибок.

– Может и наши отношения ты через месяц-другой посчитаешь ошибкой,– поймала она его на слове. – Мне кажется, что это твое хобби, коллекционируешь девушек, а потом перед друзьями похваляешься , что с каждой из них переспал и не один раз. Ну, что, разве я не права?

– Как ты так можешь, Натали? Ты у меня единственная и неповторимая,– с жаром произнес он.– Я сгораю от страсти, утешь мое сердце. – Ладно, Ромео или дон Жуан. Встретимся в сквере, только на многое не рассчитывай, я не глупая девчонка, которую легко обмануть красивыми словами обещаниями женитьбы. Сначала венец свадебный, роспись в ЗАГСе, а потом и медовый месяц. Я не признаю гражданских браков, которые на руку аферистам и альфонсам.

–Ты неисправима, Наташенька, живешь старыми бабушкиными предрассудками, – потухшим голосом упрекнул студент. – На дворе ХХI-й век, сексуальная революция, эмансипация…

– Вот с другими и занимайся революцией, – рассердилась Ласка и он испугался, что приятное свидание может сорваться.

– Так ты придешь?– нежно спросил он.

– Пристал, как банный лист,– вздохнула она.– А у меня работа стоит. Приду, а если будешь доставать, то и передумаю.

– До встречи,– обрадовался Эдуард, предвкушая радость общения с Наташей, неспособной устоять перед сладким искушением.

– Пока,– ответила она, убежденная в том, что мужчину надо держать на дистанции, лишь иногда балуя нежностями, тогда больше будет ценить и сильнее любить.

Устав отвечать на телефонные звонки, Ласка перевела их на автоответчик, а сама, чтобы скоротать время, углубилась в чтение любимого журнала. В обеденный перерыв в приемную вошел Лещук.

– Привет, референт! Какие новости?

– Здравствуйте, Павел Иванович. Никаких новостей, одна рутина,– в тон ему ответила девушка. Напустив на лицо строгость, юрисконсульт деловито спросил:

– Ника Сергеевна у себя?

– На совещании бизнесменов в горисполкоме. Будет во второй половине дня. Может, что-нибудь передать, когда появится?

–Нет, Наташа, у тебя и без того забот много,– улыбнулся он.– Я буду в суде, гора неотложных дел, задержусь допоздна, сегодня вряд ли увидимся. До завтра. Впрочем, пусть Ника Сергеевна, как только появится в офисе, мне позвонит по мобильному телефону.

– Хорошо, сообщу. У вас, Павел Иванович, постоянно гора дел. И когда вы их только разгребаете?– усмехнулась она снисходительно.

– Не тороплюсь, иначе без работы останусь,– резонно заметил он.

– Если так, то всего доброго,– пожелала она. Юрисконсульт с озадаченным видом вышел из приемной, а Наташа продолжила чтение журнала. Вопреки предположению, Стужина появилась в офисе в начале шестого вечера. Уставшая, с грустными глазами:

– Наташа, где Павел Иванович?

– До полудня работал в своем кабинете, а перед уходом предупредил, что допоздна задержится в суде. У него ведь, как обычно, гора неотложных дел,– процитировала она юрисконсульта и, озорно подмигнув, продолжила. – Очень вами интересовался, просил позвонить по мобильнику. Может, ему что передать? Я готова по факсу или электронной почте сбросить информацию в суд? Вы не стесняйтесь, я с большим удовольствием, ведь это моя работа, функциональные обязанности?

– Спасибо, Наташа, я сама с ним свяжусь по мобильнику. Нет необходимости лишний раз пользоваться факсом,– заметила Стужина. Увидела, как наивно доверчивый взгляд Наташи сменился разочарованием. Она поджала капризные губы, слегка очерченные малиновой помадой. “Вот артистка, наверняка хочет выудить из меня пикантную информацию,”– подумала президент и, чуть помедлив, предложила:

– Зайди ко мне на минутку, поговорим по душам, ведь общение, как точно подметил кто-то из мудрых философов, это самое великое благо, только люди его не ценят.

– А куда же тогда девать любовь? – озадачилась, поднимаясь со своего вращающегося кресла, Ласка.

– Так и любовь, в том числе и та, от которой до ненависти один шаг, тоже входит в сферу человеческого общения, – пояснила президент. Наташа следом за ней послушно прошла в кабинет, присела напротив за широким с блестящей лакированной поверхностью столом. Стужина обратила на нее по-матерински теплый взгляд. Она улыбнулась в ответ, пытаясь догадаться, чтобы это значило?