Борька прищурил свой жёлтый глаз и бросил лупу на стол.

— Нам нужны доказательства,- твёрдо оказал он.

У Миши совсем опустились руки.

— Какие доказательства? — упавшим голосом спросил он.

— Ну как — какие? Такие…- загадочно ответил Борька.- Сам должен понимать… И надо нам сейчас такой ответ написать, чтобы этого человека не вспугнуть. Ответ должен быть очень тонкий и вежливый. Пиши!

Миша взял бумажку.

— «Милостивый государь! Вашего пернатого друга кормит один ваш покорный слуга. Сообщите ваши координаты»…

— А как пишется «координаты» — два «о» или два «т»? — спросил Миша.

— Пиши два «т», а впрочем, это неважно. Это как раз и будет тонкостью в нашем письме. Мы сразу сможем установить образование этого человека.

— А может, не надо-«Милостивый государь!»?

— Нет, надо,- убеждённо ответил Борька.- Он сразу поймёт, что имеет дело с интеллигентными людьми… Понял?

Через день Борька был снова вызван по боевой тревоге. Миша прижимал к груди знакомого голубя.

— Опять прилетел, чертяка? — изумился Борька.

— Прилетел! И бумажка опять…

— И что он повадился сюда, непонятно! А ну-ка, что тут написано?

Борька через лупу осмотрел ножку и установил, что сейчас нитка была уже не белой, а чёрной, а бумажка уже не тетрадная, а клочок газеты. Текст был странный:

«Благодарю ваше сиятельство зпт ждите дальнейших указаний тчк Координаты через два «о» сообщить пока не могу тчк».

— Ну, Мишка, дела-а! — присвистнул Борька.- Он за каких-то графов нас принял. И, видно, тут будет крупная перестрелка.

В перестрелке Мише участвовать почему-то не очень хотелось, и он решил себя подбодрить:

— Да брось ты, Борька, выдумывать. Тоже мне догадался: раз чёрная нитка — значит, перестрелка.

— Ну хорошо. А что же это, по-твоему, тогда значит «ждите дальнейших указаний» или вот эти буквы: «зпт» и «тчк»?

— По-телеграфному: запятая и точка.

— Ерунда! Телеграфом в этой записке и не пахнет. ЗПТ — это шифр и означает что-то вроде: «Запрячьте подальше тело» или: «Зайдите, пожалуйста, тотчас», а ТЧК можно так расшифровать: «Тайные чемоданы киньте».

— Уж нагородил, нагородил: и про чемоданы, и про тело! Чепуха какая-то! — решительно оказал Миша.- А вот насчёт «Зайдите, пожалуйста, тотчас» — это, может быть, и правильно. И зайти мы сможем.

— А как адрес узнать?

— Очень просто…

В этот вечер голубь не получил ни зерна, ни хлебной крошки. Миша посадил его на антресоли и поставил рядом с ним блюдечко с водой.

На следующий день с театральным биноклем — его Борька достал у мамы — друзья полезли на крышу своего пятиэтажного дома. У Миши из-за расстёгнутого воротника рубашки выглядывала голубиная головка.

Когда Борька около кирпичной трубы поднял к глазам бинокль и скомандовал: «Воздух!» -Миша подбросил голубя вверх.

Расчёт действительно был очень простой. Голубь за ночь проголодался, и, так как Мишина кормушка пуста, он полетит к неизвестному «милостивому государю».

Голубь сразу пошёл в небо, сделал крутой вираж и вдруг исчез за Мишиным домом.

— Тьфу, собака! — сказал Борька.- Он, наверно, опять к тебе сел?

— Что же делать? — спросил Миша.- В комнату побежать?

— Не надо, мы его отсюда пугнём. Ползи за мной на животе.

— Смотри, как бы нам отсюда, с пятого этажа, не закурлыкать.

— Ничего, пострахуем друг друга за ноги. Хватайся за пятку.

Друзья подползли по-пластунски по наклонной кровле к самому краю и стали отчаянно свистеть. Но голубь на них не обращал никакого внимания.

— Эй, ты! — кричал Борька.- Кому говорят!

— Давай отчаливай! — вторил Миша.- Тебе говорят или нет?

— Не сходит, гадюка,- вздохнул Борька.- Чем бы пугнуть, Мишка? А ну-ка брось в него фуражкой!

— Фуражкой? Ты что?! Она у меня новая.

— Пожалел, да?

— Конечно, пожалел. Только вчера купили.

— Ладно. А мне для дела ничего не жалко,- сказал Борька и, сняв с ноги ботинок, метнул его вниз.

Ботинок пролетел мимо голубя и хлопнулся в двух метрах от тележки с газированной водой.

— Не вышло,- вздохнул Борька и вдруг завопил: -

Эй, дядя, это мой ботинок! Куда потащил? Он у меня случайно упал!

Прохожий покачал головой и бросил ботинок к водосточной трубе.

— Теперь твоя очередь,- сказал Борька»

Миша снял с головы фуражку, оглядел её, новенькую, с лакированным козырьком, и швырнул.

Фуражка сбила голубя, он вспорхнул и всё круче и круче стал забираться в небо, Он летел над лесом телевизионных антенн, над разноцветным скопищем крыш и, казалось, (не спеша выглядывал знакомое местечко, Но вот он превратился в точку, и эта точка опустилась за бульваром, за серым десятиэтажным домом.

Миша должен был одновременно смотреть и за голубем, и за валявшимися з переулке фуражкой и ботинком и поэтому самый момент голубиной посадки прозевал. Но Борька уверенно оказал: «Идём, я засек!» — и, громыхая по железной крыше, побежал к пожарной лестнице.

За десятиэтажным домом стоял дом поменьше — шестиэтажный, и когда ребята вошли во двор, они сразу увидели на четвёртом этаже на карнизе широкого окна голубиную кормушку. И в ней ходил их голубь!

— Тихо,- сказал Борька,- делай вид, что зашёл сюда случайно, и больше не смотри туда. Какое примем решение?

— Пойдём на четвёртый этаж и узнаем, кто там живёт,- отвернувшись от дома, сказал Миша.

— А если сначала повести наблюдение?

— Что ж, весь день тут будем торчать?

— И поторчим, если для дела надо. ТЧК не просто так пишется….

Однако Миша двинулся к парадному,,

С затаённым дыханием они стали подниматься по лестнице. Один раз даже прижались к стене — в чьей-то «квартире раздался телефонный звонок.

На четвёртом этаже на дверях, обитых чёрной клеёнкой, были наклеены заголовки газет: «Правда», «Известия», «Литературная газета», «Вечерняя Москва», а слева под звонком висела табличка:

— Кто же из них голубей гоняет? — задумчиво прошептал Миша.- Туманян или Гершензон?

— Наверно, всё-таки Сизов,- отозвался Борька.- Сизов, Сизарь, Почтарь… Понял?

В это время за дверью кто-то прошёлся и кашлянул, и ребят как ветром сдуло.

Но всё-таки уходить со двора, когда уже был найден ключ к разгадке, им не хотелось. Они уселись на деревянную оградку, окружавшую клумбу, и сделали вид, что на песке решают какую-то геометрическую задачу.

К парадному подкатил сверкающий полированными боками автомобиль, и из него в чёрных чулках вышла, видно, домработница с авоськой, набитой яблоками. Потом во дворе появился старьёвщик с мешком.

— Старьё берём! — гортанно крикнул он и, тоскливо осмотрев окна, снова повторил: — Старьё берём!

И вдруг из парадного, держа за ошейник овчарку, выскочила… девчонка. Она была в лыжных брюках и в красном свитере с белой спартаковской перекладиной на груди. Лицо у неё было худенькое, скуластое, глаза — большие и синие. Она отцепила овчарку и, заложив два пальца в рот, пронзительно свистнула вдогонку и побежала через ворота на сквер.

— Джек! Джек! — кричала она.

Мишка с Борькой переглянулись.

— Видел?! — вырвалось у Миши.- Вот кто! Помнишь листок из тетради?

И тут же все Борькины загадки, разгадки, перестрелки пошли побоку. Мише стало ясно — и как он, дурак, раньше не догадался! — что он переписывается с этой девчонкой! Она свистит в два пальца — значит, гоняет голубей!

Борька был спокоен. Он прошептал:

— Это ещё не установлено. Будущее покажет.

Но что бы ни показало будущее, Миша теперь всё понял.

Это она, вот эта стриженная под мальчишку девчонка, специально послала ему с голубем письмо.

Мише уже давно хотелось дружить с девочкой, и он представлял, что она будет как Бекки Тэчер из «Тома Сойера» — в пелеринке, в белом платье с широкой юбкой, с голубыми глазами и золотыми волосами. Но и эта, впрочем, подходила. И у неё мировая овчарка! Пусть она похожа на мальчишку, но зато спортсменка. И Борька ещё позавидует!