— Сейчас угадаю. Он построил второй самолет, — сказал Вася.

— Правильно, — подтвердила Брунгильда. — Только теперь Антон нашел партнера. Его звали Франц фон Даум, он был лейтенантом. Уже немолодой, сорока лет. И с деньгами. Вот на эти-то деньги и был создан «Паук» — так Фоккер назвал свое детище. Кстати, отец тоже помог с финансами. «Паука» разбил фон Даум — врезался в дерево.

— Сам-то как? — участливо спросил Вольф.

— Не нашла сведений, — призналась Брунгильда. — Во всяком случае, больше фон Даум рядом с Фоккером не появлялся. А Антон соорудил еще один самолет — кстати, моноплан, — и уже на нем получил свою летную лицензию.

— Что ж, молодец, — сдержанно хвалил Вольф. — Упорный. Я думал, только немцы такие упорные.

— Да все упорные, особенно если дело касается самолетов, — ответила Брунгильда. — Другие в авиации не держатся. Падают.

Вася хихикнул.

— Отменно сказано, — пояснил он Вольфу, когда тот глянул на него с удивлением.

— Ну, я почти не шутила, — скромно опустила глаза Брунгильда. — Фоккер быстро стал знаменитостью. Опять же, типично для десятых годов. 31 августа 1911 года он облетел вокруг башни в городе Харлем. Это был третий «Паук» фоккеровской постройки. Через год Антон уже создал собственную компанию, которая называлась просто «Fokker Aeroplanbau».

— В Голландии? — уточнил Вася.

— Нет, под Берлином. Фоккер-старший вложил в компанию пятьдесят тысяч марок. Через год Антон перевез фабрику в Шверин. Теперь она стала называться «Fokker Werke GmbH». Довольно солидная фабрика по тем временам: ангар размером пятнадцать на тридцать шесть метров, пятьдесят пять работников. Плюс крупные инвестиции — от отца и дяди.

— А какие самолеты он делал? — спросил Вольф.

— Да все те же устойчивые монопланы. В те годы летали в основном на бипланах, если помните... Фоккер пытался продавать свою конструкцию в разных странах, но заинтересовалась только Германия, — ответила Брунгильда. — Фоккеру предложили не только выпускать самолеты для германской авиации, но и обучать военных летчиков. «Пауки» — это истребители. По идее. Неплохая маневренность, хорошая боеспособность.

— Только монопланы? — спросил Вася.

— Нет, разные. Были и трипланы. Кстати, на одном из фоккеровских трипланов летал Манфред фон Рихтгофен.

— Ого! — заметил Вольф.

— И это еще не все, — продолжала Брунгильда. — В пятнадцатом году Фоккер разработал синхронизатор, который позволил пулемету стрелять через пропеллер самолета.

— Что, сам изобрел? — поразился Вольф. — Во талантище!

Брунгильда вздохнула:

— Ну, не совсем уж сам, но... применил.

— Поясните, Frau Leutnant, — попросил Вольф.

— Поясняю. Немцам удалось сбить французский самолет, у которого на лопастях винта стоял уголковый отражатель для пуль. Фоккер изучил эту конструкцию и на основании полученной информации создал принципиально новый синхронизатор. Это позволило Германии получить преимущество в воздухе. Кстати, в годы войны правительство взяло завод Фоккера под свой контроль, а Антон оставался директором фирмы и разрабатывал самолеты.

— Мощно, — вздохнул Вася. — Но после войны, когда Германии было запрещено иметь самолеты, — что он делал после войны?

— Фоккер был голландцем, — напомнила Брунгильда. — Логичным решением для него стало перевести завод в Амстердам. Но самолет Фоккера — Fokker D.VII — был таким успешным, что союзники жаждали уничтожить все имеющиеся экземпляры. На самолет фактически велась охота! Антону пришлось разбирать и прятать самолеты по частям. Он распределил по тайникам около четырехсот двигателей... и потом потихоньку вывозил на поезде. Целый детектив можно сочинить.

— В каком году все это происходило? — спросил Вася.

— В девятнадцатом. Самое смутное время в Европе. 21 июля 1919 года Антон Фоккер уже объявил об открытии новой компании в Нидерландах. Что характерно — в названии компании не упоминалось имени Фоккера.

— Почему? — поразился Вольф.

— Потому что имя Антона Фоккера было крайне непопулярно во Франции и в Англии, — объяснила Брунгильда. — Слишком уж хорошие самолеты он делал... И, поскольку Фоккер сумел вывезти свой самолет из Германии, его новая фирма очень быстро принялась за работу.

— Опять военные самолеты? — поинтересовался Вольф.

— Нет, пассажирские. Для начала — четырехместный F.2... Потом, уже не знаю причин, — может быть, неудачный брак, — Фоккер переехал в США. Это произошло в двадцать втором. Там он создал филиал своей компании — Atlantic Aircraft Corporation. Дела поначалу шли неплохо, а потом произошла катастрофа.

— Э... Великая Депрессия? — предположил Вася.

— Нет, — Брунгильда покачала головой, — катастрофа в прямом смысле слова. 31 марта 1931 года самолет Fokker F.10 попал в грозовой шторм и разбился. Погибло семь человек, в том числе один знаменитый тренер футбольной команды. После этого авиакомпании сочли самолеты Фоккера ненадежными и стали их заменять другими. Антон покинул компанию. Та продолжала работать уже без своего основателя, выпускала множество самолетов, в том числе — F.32 — это был самый большой пассажирский самолет в США до Второй мировой войны. Выпускала и самолеты по лицензии. Вообще она окончательно прекратила свое существование только в девяносто шестом.

— А Фоккер? — спросил Вольф.

— Умер гораздо раньше — в тридцать девятом. Осложнение после простой хирургической операции, — ответила Брунгильда.

— Так почему вы носите с собой его портрет? — спросил Вольф. — Чем он вам так особенно дорог?

— Он был очень красивым человеком, — ответила Брунгильда. — Одаренным, хитрым, находчивым. В чем-то — очень счастливым. И в чем-то — страшно невезучим. Пусть хотя бы наша память отчасти компенсирует эту несправедливость.

© А. Мартьянов. 22.09. 2012.

35. Одна из первых

— А ты можешь представить себе фройляйн Брунгильду в ситцевом платьице? — обратился Вася к штаб-сержанту Хопкинсу.

Тот пожал плечами.

— Я вообще плохо представляю себе фройляйн Брунгильду, если только не вижу ее перед собой, — признал американец. — Да и то, когда она рядом, ее толком не разглядишь — постоянно трещит без умолку и сыплет фактами. А мне нужно, чтобы женщина была молчаливым объектом, а не фонтаном информации.

— Как будто ты не такой, — хмыкнул товарищ младший лейтенант.

— Я рассуждаю, — возразил Билл Хопкинс. — Степенно и аргументировано. О двигателях, о типах самолетов. А она рассказывает истории о разных красавицах, для которых авиация была чем-то вроде салонной забавы.

— Ага, или балагана, — заключил Вася. — Кошмар, в общем.

— Кошмар не кошмар, а доля правды в этом имеется, — заметил штаб-сержант и помрачнел. — Когда сервер на перезагрузке и самолеты не летают, всякая ерунда в голову лезет! Брунгильда в ситцевом платьице! Ужас!

— Тихо, — шепнул Вася. — Вон она идет.

— В платьице?

— Балда! Нет, как обычно. В униформе.

Хопкинс медленно повернул голову, словно опасаясь увидеть какое-то чудовище. Но к друзьям действительно приближалась Брунгильда Шнапс в своем обычном обличии: сапожки, летный комбинезон, шлем, сдвинутый на затылок.

— Привет! — Она весело махнула рукой. — В столовой сейчас суматоха. Еще не видели?

— Чего мы не видели? — насторожился Вася.

— Повариха, бабка Гарпина, сварила борщ. А капитан Хирата ест его палочками, — сообщила Брунгильда.

— Хирата ест борщ палочками? — Вася схватился за голову. — Куда катится вселенная «Варгейминга»?!

— Народ вокруг стоит и любуется, — продолжала фройляйн. — Никто не верил, что такое возможно. Даже об заклад бились. Я поставила на капитана. Недооценивать японцев — главная ошибка американцев во времена Второй мировой.