— Какова цель операции? — нахмурился Хашимото.

— Исключительно и единственно — обучение, — заверил Ясуока. — Чисто теоретически

хотя бы одна механизированная бригада должна быть способной вести боевые действия.

Но — чисто теоретически. Мы лишь изучаем возможности.

Генерал-лейтенанту Ясуоке было пятьдесят три года. Высокий, крепкий, с поредевшими

седыми волосами, в очках, гордой манерой держаться он производил впечатление

истинного феодального властелина эпохи сѐгуната. И говорить он умел очень

убедительно.

— Я считаю, что необходимо постоянно изучать и исследовать любые возможности, какие

только могут возникнуть, — объяснил Ясуока. — Только так мы можем избежать

неприятных ситуаций. Сколько раз командиры приходили в замешательство,

столкнувшись с непредвиденным! Я не желаю непредвиденного. Я намерен предвидеть

все.

— Какая техника находится сейчас в вашем распоряжении? — продолжал расспрашивать

Хашимото.

— Я бы хотел обратить особое внимание на легкий танк Тип 95 «Ха-го», — заговорил

после короткой паузы генерал-лейтенант Ясуока. — Как вам известно, он создавался

фирмой «Мицубиси» в 2595 году от основания Империи — или, по европейскому счету, в

1935-м.

— Это легко поймет и школьник по обозначению «Тип 95», — заметил майор Имаока,

специалист по тылу, очень толковый и

вдумчивый офицер. — Впрочем, благодарю за подробное объяснение: я все время

забываю, какое летоисчисление в Европе. Приходится держать при себе особые таблицы.

— Массовое производство «девяносто пятого» танка началось в тридцать восьмом году,

если говорить по европейскому счету, — продолжал Ясуока. — Именно этих танков у нас

в бригаде сейчас много. Танк удобен в производстве и прост в эксплуатации. Мы

возлагаем на них кое-какие надежды. Чисто теоретические, разумеется.

— Разумеется, — кивнул Хашимото.

— Двигатель этого танка — двухтактный шестицилиндровый дизель воздушного

охлаждения мощностью в сто двадцать лошадиных сил, — продолжал Ясуока

задумчивым тоном, словно вспоминал какую-то древнюю самурайскую легенду. —

Отделение управления и боевое отделение совмещены. Толщина брони — двенадцать

миллиметров. Башня, как вы сможете увидеть своими глазами, — цилиндрическая. Чтобы

уменьшить поражение экипажа осколками брони — не говоря уж о травмах от ударов, —

с внутренней стороны корпуса крепится особый асбестовый «подбой». Вроде

подшлемника у шлема.

Штабные офицеры переглянулись.

— Это касательно оборонительного вооружения; а что с наступательным? — осведомился

майор Имаока. Он делал какие-то заметки и обдумывал услышанное.

— Сейчас на танке установлена тридцатисемимиллиметровая пушка, — лаконично

произнес Ясуока. — Пробивает броню в тридцать пять миллиметров с расстояния в

тридцать метров. Кроме того, справа сзади в башне установлен еще пулемет. И в корпусе

дополнительный пулемет — лобовой. Вы сможете увидеть танк... при желании.

Хашимото подумал, что Ясуока проглотил слова: «В действии» и в последнюю секунду

заменил их на другие.

Танки «Ха-го» действительно выглядели удобными и боеспособными. Их экипажи

состояли из трех человек: механика-водителя, пулеметчика и командира, который

размещался в одноместной башне, где выполнял роли наводчика, заряжающего и

командира.

— Каким образом осуществляется связь? — спросил майор Имаока. И пояснил: — Как

специалист по организации тыла и снабжения, я исключительно интересуюсь вопросами

связи, коммуникации...

— Командир имеет переговорную трубу, чтобы в любой момент отдать приказ водителю,

— объяснил Ясуока. — Мы называем эту трубу «танкофон». А вот специальных средств

внешней связи нет, сигналы подаются флажками.

— Благодарю, — поклонился майор Имаока.

Генерал-лейтенант Ясуока произнес категорическим тоном, словно желая подвести черту

под рассуждениями о танке:

— «Ха-го» очень нравятся танкистам. Эти танки, как я уже говорил, просты и удобны. Во

время учений в Маньчжурии мы пришли к выводу о необходимости немного

модифицировать этот танк.

— Каким образом? — заинтересовался майор Имаока. Он снова открыл блокнот, который

было убрал в полевой планшет.

— Эта модификация называется «маньчжурской», — Ясуока кивнул. — Усилена ходовая

часть. На новых балансирах между опорными катками мы поместили дополнительные

обрезиненные каточки. Такой каточек принимает на себя часть нагрузки при мягком

грунте и смягчает удары на каменистом. Специфика местности. Такой вид танка лучше

соответствует теоретическим задачам, которые могут встать перед армией Империи в

Маньчжурии.

— Теоретическим? — с нажимом переспросил майор Имаока.

Ясуока энергично кивнул, а затем снял и протер очки.

— Именно так, и никак иначе, — подтвердил он. — Я размышляю, однако, о природе

танков как таковой. Ближе всего, по нашему разумению, танки стоят к кавалерии.

— Это общепризнано, — согласился Хашимото.

— В Императорской армии традиционно доминирует пехота, — продолжал Ясуока. —

Кавалерия всегда играла второстепенную роль. Ведь самой дешевой тягловой силой —

для перевозки грузов и важных персон, — в Японии всегда оставался человек. Человек,

идущий пешком. А не едущий верхом на лошади.

— Разумеется, — Хашимото пожал плечами. — Мы же говорим об аристократии.

— Мы говорим о танках! — подхватил Ясуока. — Танкисты, получается у нас, —

наследники кавалерии. Мы продолжаем держаться самурайских традиций. Это основа

крепости нашего духа.

— А как вы относитесь к концепции так называемых «молодых офицеров» с генералом

Ураки во главе? — спросил вдруг Хашимото.

Вопрос в лоб прозвучал опасно: отвечая на него откровенно генерал Ясуока мог «потерять

лицо».

Но он лишь выпрямился, так что солнечный луч сверкнул на стеклышках его очков.

— Генерал Ураки чрезвычайно увлечен европейскими концепциями танковых и

воздушных войн, — отозвался Ясуока. — Мы же по-прежнему, традиционно, ставим во

главу угла боевой дух японского солдата. Европейские новинки следует использовать, но

приноравливая к нашей древней культуре. Нельзя переоценивать технологию войны.

Победа добывается ценой самопожертвования самураев, а не количеством бензина.

— Прекрасно сказано! — восхитился Хашимото. — Я считаю доктрину «ден тики сен»

безупречной. В Германии нечто подобное называют «блицкригом». Но мы должны

добиться молниеносной победы над противником не новинками, вроде пикирующих

бомбардировщиков и танков, а обычными средствами. Сперва деморализовать, а потом

добить неприятеля! «Молодые офицеры», должен вам сказать, сильно надеялись на

«механическую революцию», которая якобы должна произойти в Императорской армии

после ваших маневров.

— Вам известно, что этого не произошло, — с ноткой высокомерия в голосе промолвил

генерал-лейтенант Ясуока. — Мы лишь немного изменили характеристики наших танков.

Этого совершенно достаточно.

— Вы лично не считаете, что следовало бы производить... больше танков? — спросил

майор Имаока.

Командующий бригадой слегка раздул ноздри:

— В любом случае быстрого роста численности танков не предвидится. Военно-морской

флот добился, чтобы самый жирный кусок финансового пирога достался ему. Строят

корабли, а не танки. Флот продолжает считать нашим главным врагом Соединенные

Штаты, а не Россию. Что ж... — Он развел руками. — У нас можно отобрать сталь и

бензин, но дух самурая не сломить.