Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас главное выбраться из леса, дальше по ходу разберусь. А ведь в этой глуши водятся дикие звери. Всякие опасные мишки косолапые, волки, кабаны. Это не твари какие-то их водичкой из бутылки не напугаешь.

Я встала, отряхнулась от листьев с хвоей и полезла через корявое поваленное дерево. Куда идти понятия не имею. Знания о том, что на деревьях растет мох с какой-то там стороны от севера или юга, мне ничего не дадут. Забавно, все знают про мох, но кого-нибудь когда-нибудь это спасло? Тем более мне без разницы сейчас, где какие части света находятся, понадеюсь как всегда на русское «авось».

Я старалась не думать о грустном и не впадать в меланхолию. Что теперь поделаешь? Ни слезы, ни стенания не помогут изменить ситуацию. Главное двигаться вперед, движение – жизнь, а сяду слезы лить так и сгину в этом лесу.

Идти было тяжело, постоянно попадались под ноги сучки, шишки, ветки, да и многовековой слой прелых листьев неприятно пружинил под ногами. Я медленно шла, прислушиваясь к шорохам, звукам и приглядываясь к деревьям. Темнело быстро, ночевать придется в лесу и желательно повыше от земли. Залезу на дерево, хоть волки не съедят, а медведю еще попотеть придется, чтобы до меня добраться. Добровольно не сдамся!

Где-то читала, что женщина становится сильной, когда остается одна. Да я совсем одна, никто не поможет, не пожалеет и мне нужно быть сильной. Просто так не подниму лапки кверху, не дождетесь. Я солидарна со второй лягушкой и барахтаться буду отчаянно и до последнего. Отодвинув с дороги колючую ветку, я вдруг отчетливо услышала чей-то стон. Он прозвучал как гром среди ясного неба. Я так и замерла с веткой в руке, а между лопаток прокатилась холодная капля. Стон повторился. Мужчина? Мое сердце заколотилось как ненормальное. Неужели я не одна попала в портал? Неужели кого-то из ребят зацепила с собой? Нет, только не это! Оська! Родной мой, нет! Нет! Осталидан и Санажана никогда не простят мне такого. Конечно, затащить их единственного ребенка в мир без магии, где никто не создаст ему тепличных условий, это преступление. Нет, нет, не надо. Ни Оську, ни кого другого. Ни мэтров, ни принцев! Никого! Это всё мои дурацкие мысли играют со мной злые шутки, вот ведь сокрушалась, что одна и на тебе, накаркала! Ворона.

Ругая себя последними словами, я помчалась на голос, раскидывая руками и пиная ногами мешающие передвигаться ветки, корни, высокую траву. Меня захлестнуло отчаяние, страх и чувство вины. Пусть я одна попала в неприятности, переживу, но ребята-то причем? Они же еще дети! А мэтры? Они не выживут в мире без магии! Грэг? Нет! Он меня возненавидит! Преодолев расстояние в рекордно короткие сроки, я увидела человека лежащего возле старого дерева.

мысль, которая пришла в голову при виде несчастного была эгоистичной, но принесла облегчение. Такой одежды не было ни у кого из ребят и взрослых из магической академии. Простые черные штаны, серая рубашка, стоптанные сапоги. Я прерывисто вздохнула. Его тоже жалко, но пусть это будет совершенно незнакомый человек, я не хочу оставшуюся жизнь прожить с чувством вины, за измененную судьбу чужого ребенка. Интересно, что с ним? Звери напали или ему просто плохо?

Осторожно подошла и стала разглядывать лежащего без сознания мужчину. Слава всевышнему, это не Оська. Вообще первый раз вижу такого человека. Правильные и какие-то утонченные черты лица, впалые щеки, ровный аккуратный нос, глаза закрыты, но видно, что большие, очень худой и изможденный. Волосы длинные в наступивших сумерках разобрать цвет уже невозможно, но не черные и не белые. Что-то он на землянина совсем не похож. Одежда легкая в лесу обычно в такой не ходят. Сапоги старые, потрепанные. Отшельник что ли какой? На шее зачем-то надет грубый железный обруч. Ну и вкусы у мужика, лучше бы цепочку носил. Хотя, какой мужик, скорее паренек, совсем молодой еще. Крови и повреждений не видно, надеюсь, он живой? Не хватало остаться в лесу в компании трупа. Вот где ужас-то!

Мужчина слабо застонал, и я обратила внимание, какие у него пересохшие губы. Может, воды поблизости нет, и он от жажды умирает? Точно, надо напоить. Все равно оказать профессиональную медицинскую помощь не смогу, а делать что-то надо.

Я достала свою знаменитую бутылочку и с сомнением посмотрела на бедолагу. Как напоить бесчувственное тело? Только расплескаю больше, а вода в лесу на вес золота. Открутила крышечку и накапала в нее. Глоток воды есть. Бережно отставила бутылку, придавив ее для верности к стволу дерева валяющейся рядом палкой, чтобы не опрокинулась и повернулась к пациенту. Ладонью левой руки обхватила парня за щеки и слегка сдавила их. Губы приоткрылись и я ловко, словно всегда этим занималась, влила в него воду из крышечки не пролив ни капельки.

– Мало, конечно, зато экономно, сейчас повторим.

Странно, но мужчине хватило и глотка. Он шевельнулся и открыл глаза. Большие голубые глазищи – красиво. Я даже залюбовалась. Незнакомец вздохнул, сфокусировал взгляд и, увидев меня, испуганно дернулся в сторону.

– Тихо, тихо, не бойся, – попыталась успокоить неадекватного пациента и почему-то почувствовала себя партизанкой. – Я своя.

– Ты… ты… как… – пытаясь отползти от меня подальше и помогая себе при этом локтями, невнятно заговорил мужчина.

– Да не бойся ты. Я что такая страшная? Прям обидно, честное слово. Я его здесь спасаю, понимаешь, водой пою, а в ответ только черная неблагодарность.

– Водой? – ухватился за слово незнакомец.

– Да, хочешь еще? Вкусная, из целебного источника.

Пугливый абориген кивнул, и я протянула ему бутылку. Мужчина осторожно принял из моих рук поллитровочку и сделал один глоток. Посмотрел на меня и отпил еще. Видно было, что он с трудом сдерживается, чтобы не осушить бутылку одним махом. Выпив половину, мужчина вернул мне тару и облегченно вздохнул.

– А у тебя глаза синие, – открыл Америку незнакомец.

– У тебя тоже, – я пожала плечами.

– Ты человек, – облегченно вздохнул мой найденыш и уверенно добавил, заставив меня открыть рот: – Не тварь.

Ни одному землянину и в голову бы не пришло сказать такие слова. Ну если, конечно, мы перед этим не поругались и он не берет свои слова обратно. Мы не ругались, мы вообще первый раз видим друг друга. Я ошарашено сглотнула. Я попала в мир тварей? Нет, только не это! Я уже почти свыклась с мыслью, что вернулась на Землю. Там я, правда, до конца жизни останусь дурочкой, потому что жить как прежде не смогу, но уж лучше так чем к тварям.

– Нужно добраться до воды пока совсем не стемнело, – прервал мои размышления парень. – Без воды нам не выжить и спасибо тебе за спасение. Если бы ты меня не напоила, я бы уже умер.

– Пожалуйста, – автоматически ответила я абсолютно пришибленная открывающимися перспективами.

Мужчина поднялся и слабо махнул рукой, приглашая следовать за ним.

– Пойдем, доберемся до ручья, потом спокойно поговорим.

Ну что же, разумно. Хоть от вопросов голова уже опухла, но один большой плюс во всей этой истории есть. Теперь нас двое. Абориген все объяснит, и вместе мы что-нибудь придумаем. Твари умеют создавать порталы в Цамалак, значит, я вернусь. Обязательно вернусь. Даже если придется взять тварюшку в плен, вот не зря я вспомнила о партизанах.

– Линария! Линария! Линария! – громкий крик двадцати трех мужских голосов огласил окрестности полигона.

С веток спорхнули испуганные птички, а не менее напуганные внезапным исчезновением студентки мэтры и однокурсники продолжали звать и удивленно хлопать глазами.

Оська упал на колени и стал шарить руками по траве, где секунду назад стояла его подруга, повторяя ее имя и обливаясь слезами. Василек, размахивая руками, забегал вокруг дерева к нему присоединились и остальные парни. Все старались что-то делать, но не знали что.