Через некоторое время Лепид подошел к Цезарю и доложил:
- Мой Цезарь, десять сенаторов погибли. Трибоний, Каска, Кассий Лонгин, Цимбер и другие. Семеро ранено, в том числе Бруты. Еще сорок три арестовано. Двадцать пять гладиаторов убито, тридцать ранено, остальные взяты в плен.
Глаза диктатора гневно сверкали.
- Я буду лично допрашивать сенаторов! Никого из этих вероломных людей с душою гиен не выпускать из курии! Даже тех, кто считается моим сторонником и самым преданным другом! Я с каждым лично переговорю и узнаю о его истинном отношении ко мне!
- Хорошо, мой Цезарь... - кивнул Лепид и ушел в курию.
Император по-отечески обнял Родина и расцеловал.
- Иван, ты послан мне Юпитером. Нет, скорее Венерой, моей покровительницей. Мы, Юлии, ведем род от этой прекрасной и богини, вот она и заботиться обо мне. Откуда ты Иван? Из какого племени я не расслышал.
- Я из будущего. До него две тысячи лет. С хвостиком в пятьдесят шесть лет.
- Две тысячи? Не может быть? Но в любом случае ты послан мне небом. Ты возник неоткуда. Боги решили спасти меня от грозящей опасности. Быстрокрылый Меркурий снабдил тебя невероятной стремительностью, а Уран пронес тебя через времена и события к курии Помпея. Но я вижу по твоим ранам, что ты человек из крови и плоти и, возможно, смертен. Но для меня, властителя Рима, главное то, что ты послан с небес. Значит, ты не простой человек. Ты будешь щедро вознагражденЈ славный Иван. Ты станешь римским гражданином, патрицием, домовладельцем и одним из самых богатейших людей Рима. Ты будешь теперь всегда при мне, Иван. Назначаю тебя моим почетным контуберналисом...
"Ординарцем, значит. Понятно", - подумал про себя Иван.
- ...И даю тебе имя Сальватор, что значит Спаситель. Отныне ты будешь называться Иван Сальватор. Антоний, найди ему меч и доспехи, - приказал диктатор.
Консул распорядился, и вскоре центурионы принесли Родину красную тунику и красивые доспехи - темный панцирь с золотыми узорам и золотыми кольцами для ремней наплечников. А также: пояс из металлических пластин, защищающих пах, налокотник, шлем с разноцветными перьями, меч с позолоченной рукояткой и ножнами поножи и кожаные мягкие сандалии. Ивану помогли надеть доспехи, перекинули через плечо перевязь с мечом. Родину пришлось расстаться с футболкой, джинсами и кроссовками.
- Вот это иное дело, - впервые улыбнулся Цезарь, оглядев с ног до головы Родина. - Отныне ты похож на настоящего римского воина, а не на галла. Ведь правду я говорю, Антоний?
Верный сподвижник закивал головой.
- Слова твои верны, мой Цезарь. Иван - вылитый Муций Сцевола.
К парню подвели превосходного нумидийского скакуна по кличке Ганнибал. Под его атласной кожей перекатывались мощные и крепкие мускулы - "лошадиные силы". Конь был красив и пародист. Но Иван отказался садиться на резвого коня.
-Я не умею ездить на лошади, - признался Иван. - Только на машине.
Цезарь и Антоний недоуменно посмотрели на Родина, словно тот был неполноценным человеком.
- Не умеешь? - удивился диктатор. - А разве ваше племя не имеет коней?
Иван виновато улыбнулся.
- Мы без коней обходимся. У нас колесницы четырехколесные, которые сами движутся.
- Сами? Разрази меня Юпитер-громовержец, как это возможно?
- С помощью двигателя
- А что это такое "двигатель"?
- Стальное устройство, расположенное впереди повозки и работающее от бензина. А бензин - это жидкое топливо. Его делают из нефти, которую в свою очередь добывают из земли. Он сгорает внутри двигателя и приводит в движение все четыре колеса. И колесница движется. Мы славяне и другие племена называем их "машины" или "автомобили", а в простонародье - "тачки".
- Интересно. А управляются эти самокатящиеся колесницы с помощью узды?
- Нет, с помощью руля. Руль - это типа колеса повозки, но в несколько раз меньше, оно стоит посередине машины. И куда его повернешь, туда и едет колесница
- О, боги, это сложно пока для моего ума. Хорошо, Иван, потом разберемся с этими повозками. Пусть где-то там, в далеком будущем вы обходитесь без коня, а здесь у нас в Риме без него нельзя. Найму тебе учителя верховой езды, он сделает из тебя превосходного наездника. А впрочем... - Цезарь подозвал к себе Фабия. - Славный сын Рима Фабий, ты будешь приставлен телохранителем к Ивану и научишь его фехтовать и ездить верхом. Я хочу сделать из него достойного воина.
- Не беспокойтесь, великий Цезарь, я обучу его всему, что нужно хорошему римскому воину, - пообещал солдат.
- Вот и великолепно! За то, что ты принимал участие в спасении своего императора, то я тебе жалую должность центуриона и земляной надел, а также дом и десять, нет, двадцать тысяч сестерциев. Антоний распорядись.
Верный сторонник диктатора поклонился, прижав правую руку к сердцу.
- Я исполню твою волю, Цезарь. Фабий получит все то, что ты перечислил.
- О, мой Цезарь, как ты щедр, спасибо тебе! - воскликнул благодарный Фабий. - Клянусь Геркулесом, я самый тебе преданный человек.
- Верю и надеюсь... - довольно улыбнулся правитель Римской империи и двинулся в курию Помпея... Антоний, друг мой, выслушай мое повеление...
- Да, Цезарь...
... - Перекрыть все выходы из Рима! Чтобы не один предатель не ускользнул из него...
- Да, Цезарь...
... - Казнить после следствия всех сенаторов, кто принимал участие в заговоре. Зачинщикам отрубить голову, замешанных в заговоре и сочувствующих им либо сжечь, либо удушить, либо распять. Всех на Эсквилинское поле! Или на Лестницу вздохов и в Тибр! Гладиаторов тоже распять. Вдоль Аппиевой дороги как в годы бунта врага Рима - Спартака. Пусть им всем выклюет глаза грифоны Немезиды! Ввести снова проскрипции, пусть вспомнят Суллу Счастливого! Конфискация имущества у всех заговорщиков и их приверженцев. Все пойдет в римскую казну, на благо Рима и его народа. А этого интригана Цицерона незамедлительно убить!
- Хорошо, мой Цезарь!
Антоний спешно откланялся, вскочил на быстроногого скакуна и с отрядом из тридцати всадников отправился на поиски Цицерона. А венценосный Цезарь с Лепидом, Иваном и Фабием отправились в курию.
***
Римский сенат на некоторое время из законодательного собрания превратился в следственный комитет. Связанные мятежники - богатые и знатные патриции - сидели на коленях на полу как простые рабы или военнопленные. Со всех сторон их окружал двойной ряд легионеров. Один ряд стоял лицом к тем, кто участвовал в государственном перевороте, другой ряд - лицом к законодателям сидящим на своих местах. Эти сенаторы, встревоженные и напуганные, дожидались своей участи. Они должны были убедительно доказать цезарианскому следствию, что они никогда и ни за что на свете не принадлежали к партии заговорщиков. Не общались с ними, не пировали, не мылись в бане, не играли в шашки, не сидели на одной скамье на гладиаторских боях и т.д.
Легионеры и центурионы ходили по рядам и обыскивали этих сенаторов. У тех, у кого за пазухой обнаруживали кинжал, тут же связывали и сажали к бунтарям. Их вина уже не требовала доказательств. Кто-то пытался избавиться от оружия, стараясь незаметно положить его на пол, но бунтаря сдавали честные и незапятнанные в заговоре коллеги. А кто-то из бунтовщиков признавал свою вину сам.
Император сидел на троне и был мрачнее тучи.
Время от времени к диктатору подводили то одного, то другого мятежника и он с ними жестко и на повышенных тонах беседовал. Иногда даже срывался на крик. После такого нелицеприятного и строгого разговора Цезарь выносил заговорщику свой вердикт.
Пришла очередь и за Децимом и Марком Брутами - дядей и племянником. Их подвели к императору, толкая в спину остриями копий.
- И это ваша благодарность за все, что я вам сделал?! - грозно сдвинул брови император и пронзил заговорщиков яростным взглядом. - Предатели!!!