— И выполнила обещание, — шепнула Эва.

— Он вел речь о продаже этого участка. Причем очень выгодной. «Я знаю, — сказал он, — что семье Малинки нужны деньги, и такая инъекция наличных, надо полагать, пошла бы ей на пользу». Потом сообщил, что у него имеется покупатель, но решение нужно принимать буквально немедленно.

— И что? — крикнула я. — Ты продала?

— Еще нет. Через час он должен сюда приехать подписать договор. Я пыталась тебе дозвониться.

— Я выключила телефон.

— Хорошо, что наконец я до тебя все-таки дозвонилась. Так что с продажей? Я собиралась завещать этот кусок земли тебе, но раз ты сама просила Рафала...

— Врет. Ничего не подписывай! Никакие мы с ним не друзья. Просто он попытался провернуть комбинацию за моей спиной.

— Не поняла.

— Сейчас я дам тебе Эву. Она лучше объяснит.

Я передала трубку Эве.

— Здравствуйте. Это Эва.

— Привет. Как там любовные отношения с блондином? В цвету?

— Появились первые бутончики.

— Он признался в любви?

— Набирается смелости. Дозревает. Так мне по крайней мере кажется, но я была бы благодарна за разрешение сомнений. Короче говоря, умоляю погадать мне.

— Ты должна рассказать о Рафале, — напомнила я.

— А, да. Но сперва мне надо рассказать о Ра-фале. Выглядит это следующим образом. Рафал порвал с Малиной полгода назад.

— Малинка говорила, что это она ушла.

— Она не хотела, чтобы в семье ее жалели. Но факты таковы, что порвал Рафал. И все эти полгода обходил ее стороной, не звонил, не поздравлял с праздниками — короче, никаких контактов. Если не считать контактом небрежное «привет», брошенное на праздновании валентинок, а также туманное обещание позвонить. Добавлю также, что почти сразу после разрыва он начал встречаться с давней знакомой, дочкой богатого адвоката.

— Каков негодяй! — возмутилась бабушка.

— А несколько дней назад он вдруг позвонил и предложил восстановить несуществующие узы дружбы. Малина, все еще влюбленная в него по самые кончики немалых своих ушей, не колебалась ни минуты. Она явилась на свидание, полная призрачных надежд. К счастью, поделиться ими с Рафалом она не успела, потому что тот сходу поблагодарил ее за то, что она не пыталась оживить нечто, давно уже ставшее лишь горсткой хладного пепла. Короче говоря, он благодарен Малине за то, что она не умоляет его вернуться к ней. А затем он выложил подлинную причину свидания. А причина эта — ваш участок, который соседствует с участком его соученика. Отец соученика хотел бы купить принадлежащую вам землю, поскольку он намерен построить там резиденцию. Кажется, он раньше уже встречался с вами по этому поводу, но получил отказ.

— Три года назад какой-то козел махал у меня перед носом пачкой банкнот. И приперся он, стервятник этакий, через день после похорон Антония. А когда я предложила ему убраться, он сказал мне, что я не способна мыслить абстрактно. Дескать, я не могу представить себе обмен большого куска земли на солидную пачку банкнот. Наглый до невозможности тип.

— Это и есть отец соученика Рафала. Рафал с ним очень дружен и потому предложил свою помощь. Он рассчитывал, что Малина его поддержит.

— Как он мог быть таким наивным? Порвать с девушкой без пяти двенадцать и верить, что единственным чувством, какое она питает к нему, будет симпатия?

— Малина сама убеждала его в этом. А мы обе прекрасно знаем, как она умеет скрывать свои душевные драмы.

— От меня уж точно, — согласилась бабушка. — Я была уверена, что Рафал ей надоел и она выбрала научную карьеру.

— Рафала она тоже ввела в заблуждение. Потому-то он ничтоже сумняшеся попросил ее о помощи.

— И что же Малинка?

— Вот тут-то, к сожалению, нервы у нее сдали. Вместо того чтобы для развлечения подать ему поначалу иллюзорную надежду, она высказала все, что об этом думает. А поскольку сна успела выпить два пива, то выражений она не выбирала.

— То есть выдала все, что накипело, без обиняков? Так ему и надо.

— В этом-то сомнений нет. Только нужно было сделать это полгода назад. Когда он порвал с нею в пять минут первого.

— Как это? Они успели пожениться?

— К счастью, нет. Я использовала выражение «пять минут первого» в буквальном смысле, имея в виду время на часах, а не как метафору. Просто Рафал объявил ей о разрыве помолвки через пять минут после наступления Нового года.

— Через шесть, — уточнила я.

— Великолепное чувство минуты, — прокомментировала бабушка. — Я не понимаю только одного: как после всего этого он мог просить меня о продаже участка?

— Рафал неглуп. После взрыва Малины он понял, что она страшно переживает разрыв. А поскольку он успел ее хорошо узнать, для него не секрет, как ваша внучка избавляется от горестей. Буду откровенна до конца: она их выполаскивает пивом.

— Так вот почему у нее такой голос. А я-то уж поверила было в простуду. Малинка рядом?

— Бабушка хочет говорить с тобой, — протянула мне трубку Эва.

— Да? — красная как рак, пролепетала я.

— Можешь не смущаться. Бабушке тоже случалось заливать печали. Помню, мне было шестнадцать лет, и я страшно перепилась самогоном. Меня так выворачивало, едва все зубы не вылетели. А тебя?

Меня? Что ж. Откровенность за откровенность.

— Хорошо, что я рот успела открыть, а иначе все пошло бы ушами и ноздрями.

— Моя порода, — сделала бабушка вывод. — В следующий раз можешь мне не врать. Говори правду. Я ведь не Хеня.

— Да, знаю, у мамы случился бы инфаркт. Это ее метод проявлять чувства.

— Но вернемся к похмелью... Принимай эхинацею — быстрей справишься с алкогольным отравлением. Две столовых ложки настойки...

— Вряд ли мне удастся их проглотить. От одной мысли, что настойка на спирту, у меня начинаются спазмы в горле.

— Тогда купи в таблетках. Дай-ка мне снова Эву.

— Я у телефона. Сейчас доскажу. Рафал рассчитывал на то, что Малина, борясь с последствиями перепоя, будет не в силах позвонить вам. И он решил ковать железо, пока горячо.

— И ему почти удалось. Я только пытаюсь понять, почему он так бьется за этот участок. Не из преклонения же перед талантами адвоката Носкевича.

— Носкевич? Так это же фамилия пышнотелой, то есть новой невесты Рафала! — Я запомнила ее, потому что она происходит от «носа».

— Если они поженятся, — подвела итог бабушка, — очень велика вероятность, что когда-нибудь вы окажетесь соседями.

14.06. Завлекательная картинка.

— Если бы я по-прежнему витала в мечтах, то могла бы сочинить следующий сценарий. Я через десять лет. Еще более привлекательная, чем сейчас. Окруженная поклонниками. Богатая и реализовавшаяся профессионально. Утомленная многочисленными путешествиями...

— ...на Луну, — не преминула съязвить Эва.

— Нет, всего лишь на Кайманы, Балеары, Гавайи и тому подобные места. Утомленная интенсивной жизнью и путешествиями, я решаю поселиться на старом пепелище, то есть в гасиенде, которую я построила на бабушкином участке. Я приезжаю в своем «ягуаре» и встречаю его. Он тоже профессионально реализовался, но он несчастлив рядом с глупой растолстевшей женой. Он влюбляется в меня и вымаливает хотя бы один поцелуй. Я колеблюсь. Занавес. Аплодисменты.

— К счастью для тебя и друзей семьи, ты больше не витаешь в мечтаниях, и потому подобные грезы у тебя не возникнут.

— Да, потому что я, как и обещала, превращаюсь в женщину, стремящуюся к успеху.

— Серьезно?

— Я отослала ответы на два предложения. А сейчас дам агрессивное объявление в газету.

16.06. Дала я его сегодня: «Молодая, отважная, энергичная, с высшим образованием ищет творческую работу, дающую возможность роста. Контакт...»Напечатано оно будет в понедельник. А пока что я готовлюсь к защите. Она будет через три недели и три дня.

19.06. Сегодня объявление опубликовано. Может, потренировать сверхсознание? О, телефон! Стоило лишь удобно лечь — и пожалуйста. Вот это сила!