— Нравится, — кивнул математик. — Но не когда в таких гигантских объёмах.

— А ты не спеши, — посоветовал Илья. — Вадим правильно сказал — время у нас есть. Жили тридцать лет, вероятно, ещё триста проживём. А, если что случится, может, опять орангутанга-шамана пришлют. Кстати, ты не предлагал ему остаться?

— Конечно, предлагал, но он ответил категоричным отказом, — Игорь улыбнулся. — Ладно, ты прав, нечего себя накручивать. Мы уже давно тут живём и до сих пор никаких особых проблем не нажили. Никакие стрелоцветы нам не помешают... если мы не будем им мешать.

— Да, — вспомнила я. — А что значили это твоё «мать матери — сын»?

— А у тебя уши грибами не порастут? — рассмеялся лидер.

— Уже поросли, пока я ваш разговор подслушивала и пыталась понять, — призналась я. — Но вот эта фраза очень уж бредовая... впрочем, их там много было.

— Это я пытался доказать, что передача информации через третье лицо сильно искажает смысл, — пояснил Игорь. — Кстати, расхожее выражение у орангутангов, в философских разговорах часто используется.

Позже он объяснил ещё несколько относительно часто употребляемых выражений обезьян — мало ли, вдруг когда-нибудь пригодится.

Кстати, уже через несколько дней гипотеза о похитителях окончательно подтвердилась. К нашему селению приплыл стрелоцвет, причём держался так, чтобы его точно заметили. А когда к нему в воду спустился математик, необычный гость не сбежал, хотя и не вступил в тактильный контакт.

Я наблюдала с берега за осторожными движениями человека и моллюска. Вот она какая, одна из «высших сил» нашего нового мира. Относительно небольшая, красивая, способная менять цвет, стремительная, осторожная и малозаметная. Сколько лет мы считали стрелоцветов обычными пугливыми безопасными родичами дюжиноногов? А они ни разу не показали, что могут представлять угрозу или являются чем-то необычным. Просто часть природы.

Игорь оказался прав — быстро понять моллюска не получилось. Но гость не ушёл, почти ежедневно появляясь около пристани. В это время математик оставлял другие дела и спускался в воду, чтобы в очередной раз попытаться найти общий язык. Проходили недели, месяцы, понимание сдвинулось с мёртвой точки, но далеко пока не продвинулось. По мнению Игоря, самым удивительным было то, что стрелоцветы, судя по всему, не пытались использовать приёмы, которые применяли для работы с орангутангами. Кстати, последних на помощь призвать тоже не удалось. Ради такого дела математик даже уходил далеко в джунгли, нашёл шамана — но тот отказался, аргументируя тем, что «высшие силы» против. Поэтому Игорю приходилось действовать методом проб и ошибок, пытаться найти свой путь. Порой к нашему лидеру присоединялась Света, но большую часть контактов он по-прежнему проводил сам.

А мы вернулись к обычной жизни. Отказавшись от пагубной идеи приручить стрелоцветов, занялись пернатыми вестниками. С ними тоже возникли сложности, хотя в целом приручение (точнее, воспитание из птенцов) прошло удачно. Но вот летать туда-сюда научить пока не удалось: побыв на свободе несколько дней, птицы быстро дичали. Держать же птичник в каждом селении и регулярно свозить пернатых курьеров к нам, чтобы потом отпускать домой с лекарством, — слишком большая нагрузка. И проблема — каждый новый приручённый вид требует серьёзного вклада в ветеринарию — иначе одомашненные животные начинают болеть и оказываются бесполезны. Так что пока в культуру почтовых птиц вводить не получится — предстоит ещё много дел.

Зонтичная зерновая культура принесла первый урожай рядом с Волгоградом. Ухаживали за растениями, а потом собирали зонтики дети и подростки из волгорской школы. Хотя часть зерна пожрали вредители, результаты всё равно оказались отличными. По крайней мере, люди хотели продолжать эксперимент, да и русалки выразили желание получить посадочный материал и рекомендации. Так что агроном почти летала от счастья: наконец-то у свободных начало внедряться нормальное сельское хозяйство, а не какие-то примитивные зачатки.

Ещё одной аграрной победой Вероники являлось введение в культуру одного из грибов — лжефонарика. Его оказалось относительно легко выращивать, да и мы охотно потребляли ажурные плодовые тела в разных видах: сыром, жареном, добавляли в супы и даже в тесто для лепёшек. А ещё гриб оказался отличной подкормкой для многих подопытных и тех животных, которых мы пытались одомашнить. Лжефонарик только начали выращивать в Волгограде, но агроном считала, что он обязательно завоюет популярность.

А вот с животноводством сложнее. Пока мы продолжаем развивать ветеринарию, но до сих пор домашние питомцы находятся в том же положении, что и люди — то есть нуждаются в прививках каждые несколько дней. Такие затраты времени и расходы делают животноводство нерентабельным и очень проблемным производством.

Ещё мы в очередной раз готовились к походу в горы. Уже не раз и не два жизнь срывала эти наши планы. Но мы очень надеялись, что теперь они осуществятся. И наконец-то удастся побывать среди загадочных гигантских скал и получше всё там рассмотреть.

Из записей Арата, тара Ангелии

Возможно, из-за суровой обстановки или из-за большой плотности, разнообразия и опасности окружающих живых существ в Союзе Свободных сформировалась хотя и оригинальная, но примитивная религия, основанная на антропопатизме. Антропопатическое мировоззрение зародилось в среде аристократии, а позже распространилось на весь народ. Свободные до сих пор склонны очеловечивать многих животных (в большей или меньшей степени), причём не только млекопитающих, но птиц, рыб, даже насекомых и моллюсков. Из-за веры в наличие разума и высшей рассудочной деятельности у животных в Союзе Свободных постепенно появились строгие табу, обряды и ритуалы.

Однако, даже несмотря на необычайно примитивную точку зрения, нельзя отрицать, что аристократия очень хорошо умела разбираться в инстинктивном поведении животных — отчего иногда несведущему обывателю, действительно, могло показаться, что они на самом деле понимают друг друга и договариваются. Кроме того, следует помнить, что Союз Свободных до сих пор хранит многие тайны даже от дружественных стран. Возможно, правящие силы свободных нарочно поддерживают примитивную религиозную систему своего народа, но при этом сами являются атеистами. Хотя, по обоснованному мнению большинства таров, аристократия тоже подвержена общегосударственной религии Союза Свободных.

3 – 16 апреля 37 года

Из дневника Пантеры

Сегодня был хороший день — день подведения совместных итогов. Они обнадёживали. Особенно то, что кроме увеличения материальных благ мы продвинулись и в моральных. Тот, кого мы «забыли». Черномор. Он пришёл из другого племени, столкнулся с большими трудностями, но в конце концов стал настоящим посвящённым. Одним из нас. Если попытаться посмотреть со стороны, то это кажется мелочью, но на самом деле — большое достижение. Ещё один шаг к идеалу — тому, чтобы люди могли сами выбирать свою судьбу.

Всё-таки давняя мечта наконец-то обещала воплотиться в жизнь. Я, Маркус и Вера ещё не взяли годовой отпуск, но уже собирались в поход — чтобы выступить в первый же день или вовсе заранее — в положенный выходной. Ради этого мы в течение двух недель отказывались от свободных дней, перенеся их на время выхода.

Впрочем, сборы много времени не отнимут. Я заранее сделала все «прививки», чтобы, когда закончится взятый запас репеллента, послужить источником защиты. С лекарствами и прочим проблем возникнуть не должно — ведь мы из нулевого поколения. Единственный, кто немного беспокоил, так это Рысь, почти в ультимативной форме сообщившая, что тоже отправляется с нами.

— Я уже вдвойне заслужила свой год, но так и не потратила, — сказала дочь. — Поэтому использую сейчас.

— Никто не против, чтобы ты взяла свои годы, — заверила я. — Но путешествие, скорее всего, будет сложным. Опасным. К тому же для тебя оно может быть опасно вдвойне — ведь где-то в горах живут эльфы... Там даже люди болели, не то что йети.