Линтесса заметила вернувшегося с ее сестрой гостя. Притворной и всеми обожаемой девочке и здесь повезло. За ней ухаживает статный уксорит, не посмотревший даже на ее неспособность ходить. Она остается в замке, окруженная заботой родителей. А Линтессе – ехать в чужой город через опасный Вархронт! Она будет страдать, плакать ночами, а сестренка получит все, не прилагая никаких усилий.

Поднявшись с кресла, она поправила ворот и пошла к Мадритэлу. Но не успела пройти по дорожке расступившихся гостей, как короля перехватил поклонник Нифреры. Он стремительно увел Мадритэла в сторону, оставив дочь Алакрита в таком же недоумении.

Преградив дорогу Линтессе, Даладиллени, как стало модным, взяла подругу за плечи и коснулась щекой ее щеки.

—  Я желаю вам скорейшего выздоровления. Надеюсь, мы скоро встретимся, и вы поведаете мне о красотах Алцероллы.

—  Всенепременно, – сухо ответила Линтесса, выискивая взглядом Мадритэла. – Надеюсь, вы не дадите чувствам короля остыть? Не позволите ему забыть обо мне? Ведь мы с вами подруги.

—  Разумеется, – разыграла удивление Даладиллени, округлив светлые, невыразительные глаза. – Всенепременно.

—  Буду признательна.

Линтесса пошла дальше, кивая улыбавшимся ей гостям, разметавшим подолами крылышки бабочек. Наконец, ей удалось найти Мадритэла, но тот вдруг подскочил к Диллорку и обнял стоявшую рядом с тем танцорку. Линтесса, ничего не понимая, подошла ближе и ухватила обрывок разговора. Король, счастливо улыбаясь, известил главу Гильдии о намерении объединиться. Просил разрешения возложить на голову возлюбленной Эйлииты венок Олеансы! Такого просто не может быть!

Линтесса едва устояла на ногах, когда Диллорк ничего не возразил.

Она не нашла в себе храбрости, чтобы сказать все, что думает. Просто развернулась и побрела к столу. Она сделает видимость, что покинула город, но не уедет, пока не поймет, что случилось с королем.

* * *

Пальцы короля все сильнее впивались ей в бок. Валунтасия сдерживалась, чтобы не поморщится и не выдать нервозности. От стоявшего рядом Мадритэла сыпались искры презрения, но он продолжал улыбаться, желая показать, как очарован возлюбленной. Глава Гильдии, поглаживая складки серебристой мантии, с подозрением наблюдал за ними обоими. Заливистые речи венценосца его не тронули, и он пока не торопился с ответом.

—  Могу я побеседовать с калель наедине? – прервал Диллорк короля, неуверенно пообещав донести до ушей Совета его просьбу.

Мулибрис понял, что его подопечная вот-вот упадет в обморок. Она не догадывалась, о чем будет говорить с ней глава, но дурное предчувствие било по вискам набатом. Думала, что в ней распознали самозванку. Или, еще хуже, догадались, что она – бежавшая из тюрьмы пленница. А если Диллорк затронет тему ее происхождения? Она помнила его лицо. Видела эти угольные глаза, когда ее наказывали плетьми, возвращая в сознание живой водой.

—  Давайте отойдем в сторонку, – предложил Диллорк, дернув мохнатой бровью и указав на окна спадавшим до пола рукавом.

—  На все интересующие вас вопросы отвечу я, – вмешался Мулибрис, подойдя к главе сзади. – Как опекун калель я знаю о каждом ее шаге. Как вы полагаете?

—  Пожалуй, вы правы. – Диллорк покосился на Мулибриса и еще раз глянул на Эйлииту. – Что ж, давайте пройдемся.

Окончательно стемнело, и изящные фонари с запертыми внутри светляками, излучали теплый свет.

Постукивая каблуками, Диллорк прошелся по аллее и остановился напротив скамьи, предложив Мулибрису присесть.

—  В каких отношениях вы состоите с вашей подопечной?

—  Она мне почти как дочь.

—  Хм, а не слишком ли вы молоды для такой взрослой дочери?

—  А разве Аргонта не нарекала зрелых людей детьми своих молодых подданных, дабы не связанные кровными узами призраки в прошлом, объединились в семейства? Разве мое отношение к подопечной расходится с порядками и устоями нашего города?

—  Умерьте пыл, уксорит! – попросил Диллорк, встав напротив.

—  Я знаю свое место и никогда не пойду против законов Айнаколы.

—  Почему ваша подопечная не скорбит о потере? Ведь недавно королевство Эйлиитэль накрыло багряным трауром. Не странно ли?

—  Было бы страннее, если бы она, поддавшись своему горю, оскорбила отказом королей. Она горюет со всеми Эйлиитами, но считает своим долгом радовать пением жителей Айнаколы.

—  Оставим на время Эйлииту, – нахмурился Диллорк, видно не получив того результата, на какой надеялся. – Где вы жили до того, как поселились в замке короля Мадритэла?

—  В королевстве Алакрит. Первый дом Знати под знаком Эль.

—  Отлично! Хочу напроситься к вам в гости. Вы не против?

—  Разве можно отказать Гильдии Кольцо? – Мулибрис поднялся и, оправив стоячий ворот туньеки, указал на ворота. – Прошу.

Они вышли на улицу, когда начинало светать. На берлике Диллорка поехали по кольцевой дороге к королевству Алакрит. Мерный стук копыт и покачивание повозки усыпляли Мулибриса, и он под бдительным оком спутника умудрился задремать.

Они миновали королевство Пасторель с его оранжево-черными домами, выстроенными ярусами. Потом – бело-красные, осыпанные мраморной крошкой особняки королевства Алакрит.

Заведя лошадь в переулок, конюх остановил берлик.

—  Подождите, – велел Диллорк, когда Мулибрис повел его к дому.

—  В чем дело?

—  Признайтесь в содеянном злодеянии. Вам смягчат наказание. Сделают вашу смерть не столь мучительной.

—  Я не гостеприимен? За какую провинность мне каяться?

—  Вы подозреваетесь в убийстве хозяев этого дома, присвоении их документов и имущества.

—  Да что вы говорите?

—  Не дерзите, уксорит Литерай! – взмахнул атласным рукавом Диллорк, грозно состыковав брови. – Одна калель из соседнего дома пришла в Гильдию с просьбой разыскать ее подругу. Как выяснилось, пропавшая девушка – ваша подопечная. Пока мы искали ее следы, наткнулись на вмурованный в стену дома скелет, предположительно принадлежавший истинному хозяину. Как вы объясните его нахождение в толще стен вашего жилища?

—  Позвольте спросить, почему соседка калель Валунтасии обеспокоилась ее судьбой, если раньше они даже не общались?

—  Бросьте! – резко отмахнулся Диллорк. – Они были близки настолько, что Эйлиита доверила калель ключ от вашего дома. Озадаченная долгим отсутствием соседки, женщина вошла к вам, чтобы забрать ожерелье, какое давала поносить Эйлиите.

—  И забрала, полагаю? Дело в том, что у калель Валунтасии достаточно своих украшений, чтобы не заглядываться на чужие.

Из дома вышли Советчики и чета средней Знати. Женщина с мелкими кудрями, напоминающими большой муравейник, и невысокий мужчина в выцветшей, бело-розовой накидке встали напротив.

—  Почему Валунтасия не сказала, что переезжает? – обратилась к Мулибрису женщина. – Я так за нее волновалась! Мы ведь подруги!

—  Да? – уточнил тот, уставившись на калель исподлобья. – Впервые слышу. Мы были соседями, но моя подопечная не общалась с вами. Что уж говорить о том, чтобы доверить ключ от дома.

—  Ложь! – взвизгнула женщина, переведя взгляд на Диллорка.

—  Вам известно, что ваша дражайшая подруга – самозванка? – повернувшись к чете, поинтересовался Диллорк.

—  Какой ужас! – воскликнул мужчина, вытирая об накидку вспотевшие руки. – Мы не знали! Клянусь Аргонтой!

—  Если бы калель Ананта не наведалась в Гильдию, мы бы не узнали, что ваша соседка и ее наставник – правонарушители.

—  Не спешите с обвинениями, уксорит Диллорк, – встрял Мулибрис, наблюдая за нервничавшей парой.

—  А что, если они причастны и к исчезновению сестры моей жены? – лихорадочно затрясся мужчина, переглядываясь с нареченной. – Она пропала месяц назад! Ее до сих пор не нашли!

—  Пройдемте, уксорит Литерай.

Все направились к дому. Мулибрис вошел первым. В небольшой зале был жуткий беспорядок. Повсюду раскиданные вещи, перевернутые рундуки и стулья.