Он был тихим в течение минуты, осматривая мою комнату. А затем решил просто чувствовать себя как дома. Он взобрался на кровать рядом со мной, оставляя между нами немного места.

— Не возражаешь? — огрызнулась я.

— Немного, — хихикнул Райан. — Но я справлюсь с этим, так что и ты сможешь.

— Ну, если это так беспокоит тебя…

— Я не говорил, что это беспокоит меня. Я предпочел бы быть ближе, вот и все.

— Ближе? Разве может быть еще ближе, чем сейчас?

Я бы засунула ногу себе в рот в момент, когда это произнесла. И Райан, не упуская возможности, обнял меня и притянул ближе.

— Никогда не спрашивай парня, может ли он стать еще ближе, — сказал он, не отпуская меня. — Ответ всегда да.

Он игриво сжал руки так, чтобы я не смогла оттолкнуть его. Но не думаю, что он дразнил меня, когда вдруг вздрогнул. Вероятно, это потому что я не была в чьих-то объятиях довольно долго, и я отреагировала так же, как и тогда, когда поцеловала его. Предполагаю, это не столько способность к суперпоцелую, сколько к супергормонам.

С тех пор, как я получила заряд от сбитых линий электропередач, я более заряжена, чем электрогенератор. Учитывая, что был удар током, когда Райан коснулся меня, означало, что он просачивается на поверхность, не только когда я злюсь. Я предполагаю, что каждый раз, когда я теряю над собой контроль.

Очевидно, это не хорошо. Поэтому, когда он задрожал, я запаниковала. Я ткнула его локтем, достаточно сильно, чтобы оставить синяк, и рванула через комнату к безопасному одноместному стулу, стоявшему около стола.

— Ты должен был придерживаться компромисса, — проворчала я. — Я бы не ушла, если бы ты держал свои руки при себе.

— Это того стоило. — Он снова надо мной смеялся.

— Почему ты такой раздражающий?

— Почему ты так неотразима?

Это было бесполезно. Я никогда не выиграла бы. Он намного лучше острил. И его очень трудно было вывести из себя, так что я прекратила спор. Я вполне уверена, что он стремился вывести меня из себя. Моей лучшей тактикой в таком случае будет — не бороться. Я отступила и, вероятно, казалась немного отчаянной, когда спросила:

— Почему ты делаешь это? Что конкретно ты хочешь от меня?

— Это настолько плохо поговорить с кем-то другим, кроме своих родителей? — Серьезно спросил он. — Я ничего не хочу от тебя. Ладно, нет, это ложь. Я бы не прочь поцеловаться с тобой снова, но это не то, почему я здесь сегодня.

— И почему же ты здесь?

— Я просто хотел понять тебя. Я не могу вообразить, зачем кому-либо изгонять себя так, как это сделала ты.

— Да, ну, в общем, теперь ты знаешь. Я убила своего парня. И из-за этого мои друзья возненавидели меня. Целый город, если уж быть точной. Люди могут отвернуться от тебя и причинить боль, и даже те, кто говорил, что любил тебя. Я не хочу проходить через это снова. Вот почему.

Райан ничего не сказал. Он просто смотрел на меня. Давно я не чувствовала себя так неуверенно. Тишина заставила мое сердце биться со скоростью миллион миль в час, и если я не смогу успокоиться, то, скорее всего, вырублю электричество в доме.

Это было не очень зрело, но я решила скрыть свою уязвимость враждебностью.

— Тайна раскрыта, — сказала я холодно. — И я бы оценила, если бы ты это не указывал в своей статье. Мистеру Эдвардсу нравится зачитывать работы вслух. Я предпочла бы, если бы меня продолжали называть Ледяной королевой вместо убийцы своего парня.

— Конечно, нет.

Я была удивлена, как искренне Райан это сказал, но затем он снова ухмыльнулся.

— Я ничего не скажу, — дразнил он. — Но это не имело бы значения, если бы я это указал. Потому что все будут в шоке от слов о твоем участии в конкурсе красоты, что даже не услышат конец моей статьи.

Я не могла не улыбнуться. И то, как лицо Райана осветилось из-за этого, заставило меня покраснеть.

— Я предполагаю, что это ты тоже пропустишь.

— Ни за что, — засмеялся Райан. — Я собираюсь придумать, что сказать мистеру Эдвардсу, потому что он никогда не поверит, что я это не выдумал. Я видел фотографии, и я едва могу поверить в это.

— Просто скажи ему, что я не говорила тебе. Ему будет проще поверить этому. Так или иначе, это правда. Я не говорила тебе. И не собиралась. У моих родителей слишком длинные языки.

— Ну, я рад, что ты кинула меня тогда, потому что это облегчение — иметь реальную историю.

— Реальную историю?

Райан с виноватой улыбкой пожал плечами.

— Я выдумывал свою собственную в течение многих недель. Я убедил себя, что ты в программе защиты свидетеля. И что ты скрываешься до момента свидетельствования против подпольной мафии.

— Программа защиты свидетелей? — я снова улыбнулась. Я ничего не могла с этим поделать. — Я думаю, это могло бы объяснить краску для волос. Но почему я связана с мафией?

— Девушка, столь горячая как ты? Ты встречалась с племянником босса, конечно. Ты была свидетелем тяжкого преступления, и, когда ты испугалась, они угрожали тебе. Но ты была стойкой, а твой парень убийственным придурком, так что ты все равно пошла к копам. И вот ты теперь с черными как смоль волосами, враждебным отношением и недоверием ко всему человеческому роду.

Не думаю, что он разыгрывает меня. Было приятно знать, что не только я не могла прекратить думать о нем последние несколько недель.

— Звучит, словно ты уже написал конец своей статьи, — сказала я и затем вздохнула. — Твоя версия мне нравится больше.

— Мне тоже, — застенчиво признался Райан. Ну, застенчиво для него. — Это менее всего навредит тебе. Мне действительно жаль, что тебе пришлось пройти через все это.

Я попыталась благодарно улыбнуться, но не думаю, что получилось. И стало тихо. Неловко тихо. Слава богу, своей веселостью Райан сменил тему и сумел вернуть то легкое настроение.

— Так, скажи мне, каково быть коронованным. Ведь благодаря тебе, я этого не узнаю.

Две секунды назад я утопала в памяти единственного худшего момента в моей жизни. И вот, благодаря одному небольшому комментарию Райана, я снова улыбаюсь. Как он делает это?

Я не знала, как ответить на его вопрос. Поэтому пошла в ванную и достала глупую диадему из старой обувной коробки. Держа ее в руках, я вернулась к нему.

— Это чувствуется отчасти как это, — сказала я и поместила корону на его голову.

Райан изобразил удивление и вытер фальшивые слезы, благодаря воображаемую аудиторию. Когда он попытался помахать, мне пришлось вмешаться.

— Нет, нет, нет, нет! Королева красоты — это утонченность и грация.

Я села очень ровно и продолжила показывать ему фирменный знак приветствия Мисс Америки.

— Все, что мне нужно, это платье, — сказал Райан, старательно пытаясь скопировать мое прекрасное взмахивание рукой.

Он выглядел столь смешным, что я рассмеялась. Это был первый раз после несчастного случая, когда я так искренне смеялась. И это чувствовалось удивительно хорошо.

— Это можно устроить, — сказала я.

— У тебя все еще есть платье?

— Это вечернее платье, и да. Оно висит в шкафу.

— Ну, и чего ты ждешь? Иди и надень его. Я хочу видеть Мисс Сладкую Кукурузу во всей ее славе.

Это была самая странная вещь, но я хорошо проводила время. И когда Райан попросил, чтобы я надела платье, я даже не подумала дважды. Я схватила свое платье и рванула в ванную. Я возвратилась несколько минут спустя в нежно-голубом шелке, платье, в котором я выиграла корону более года назад.

Я застегнула пояс на груди и покружилась.

— Что думаешь?

— Я думаю, что чувствую жалость к любой девушке, что конкурировала с тобой.

Райан снял диадему и осторожно поместил на мою голову.

— Она лучше выглядит на тебе, — сказал он, а затем отстранился, чтобы лучше меня осмотреть.

Я была удивлена бабочкам в животе и тому, как Райан смотрел на меня. Он был очарован, и я покраснела под его пристальным взглядом. Думаю, ему это понравилось, потому что он усмехнулся, а затем притянул меня в свои объятия.