Дома, через ИскИна, разыскал Канариса, он, действительно, лежит в фешенебельной клинике, через палату от него 'лежит' руководитель МИ6 Мензис. Переговоры проходят в парке клиники, с обеих сторон много охраны в штатском и в больничных халатах. В первый день Канарис показал Мензису фотографии новой техники, снятой агентами Абвера в различных точках и на различных фронтах.

– По–меньшей мере тридцать новых видов вооружений, причем, не модернизация сделанного до войны, а принципиально новых. И это в условиях захвата нами большей части Европейской части России, где и была сосредоточена вся промышленность. И это не американские и не ваши вооружения. В войну вмешался кто?то ещё.

– А образцы Вы захватить смогли?

– Только штурмовую винтовку на тридцать патронов. Калибр 7,62, стандартный русский, но патрон меньше и напоминает наш маузеровский. Вот что интересно: по донесениям агентов выпуск этих патронов налажен в Омске и Кемерово, но русские отказались от обычной для них практики: выбивать на донышке год производства. Каждые десять дней штампы меняют, причём без выраженной системы, используются номера от 43 до 99. Обратите внимание на донышко этих патронов: двадцать из них имеют номер 54, а семь – номер 43. Русские пакуют их по 20 штук в пачке. – адмирал показывал фотографии автомата Калашникова. – Выяснилось также, что номер оружия перебит: два удара разными штампами. К сожалению, нам не известно на каком из заводов он выпускается. Этих штурмовых винтовок у русских, пока, мало. Ими вооружены только сапёрно–штурмовые батальоны и, частично, морская пехота.

– Маловато, вполне возможно, что это опытные образцы.

– Но перевод двух заводов на новых патрон?

– Готовятся перейти на новое оружие. Наши американские коллеги весной в Крыму видели такие автоматические винтовки, но их им не показали.

– Чем объяснили?

– Что ими вооружены части особого назначения, и они секретны.

– Больше всего беспокоит положение в авиации, танковых войсках и мотопехоте. Дело в том, что большинство самолётов истребительной авиации русских имело деревянную конструкцию, а сейчас таких самолётов становится всё меньше и меньше. Вот сбитая 'аэрокобра', вот штамп на триммерах элеронов.

– И что?

– Выпущен 9 сентября 1944 года. Мы осмотрели её всю, нашли ещё две детали 44 года и несколько деталей 78 года.

– Какого?

1978 года, все эти детали сделаны из резины. Штамп смывали, удалось частично восстановить, но эксперты сходятся, что был написан именно 1978 год.

– По–моему, адмирал, Вы нагнетаете обстановку! Я не вижу даты выпуска на штампе, просто номер, где есть цифры 090944.

– Последние шесть цифр означают месяц, день и год выпуска.

– Я запрошу наших американских коллег.

– А как Вам такой самолёт? – Канарис показал фотографию девятки Ил28. – Обратите внимание: у самолётов нет винтов. Они реактивные. К сожалению, сбить пока ни один не удалось. Кроме этой фотографии, сделанной одним из лётчиков люфтваффе, которому удалось сделать это незаметно, у нас ничего нет. Есть ещё самолёт–бомбардировщик, но его снимков у нас нет. Тоже реактивный, со стреловидными крыльями, русские применяют его для ударов по нашёй территории, действуют обычно ночью. Наши радары неоднократно фиксировали цели, двигающиеся со скоростью 850 км/час. Обычно ведут прицельную бомбёжку промышленных и транспортных объектов. Действуют, обычно, парой. Базируются где?то за Москвой, вне досягаемости нашей авиации. Гамбург достают.

– Это точно?

– Они применяют особые бомбы невероятной мощности. Этот почерк нам известен. Два таких взрыва были зафиксированы в Гамбургском порту. Порт работу прекратил. Бомбят очень точно, зенитный огонь по ним не эффективен из?за многочисленных помех, которые они выставляют. Из?за большой скорости звуковое обнаружение тоже неэффективно. В общем, средств борьбы с ними у нас нет. Плюс, русские имеют, видимо, карты с расположением наших складов, заводов и фабрик. Бьют исключительно по этим точкам. Население стараются не задевать, в отличие от вашей авиации.

– Никаких средств борьбы?

– Абсолютно. Гитлер выделил средства для постройки реактивных истребителёй, но наша 'Ласточка' пока не летает. Тем более, ночью. Теперь о танках. Один – сверхтяжёлый. Выпускается, предположительно, в Омске. Используется как танк прорыва. У него 'щучий нос', наши 'ахт–ахт' его не пробивают. Русские называют его 'Т10', их, пока не много, но значительно больше, чем у нас 'Тигров', тем более, что 'тигр' пробить его не может, а он бьёт 'тигра' навылет, у Т–VI большие сложности с движением, а этот невероятно подвижен. Наши инженеры подсчитали скорость снаряда, получилось 950 м/сек. Но, это ещё не последняя разработка: вот этот 'Фердинанд', а у него толщина брони в два раза больше, чем у 'тигра', был подбит на расстоянии 4700 метров от линии фронта. Обратите внимание: он пробит насквозь, как будто не было 200мм крупповской брони, двигателя и задней стенки моторного отделения. Вот выходное отверстие.

– Что говорят танкисты?

– Ничего не говорят! После попадания никто не выживает. И вот основной танк русских, они называют его 'Т54', 100мм орудие, даже осколочно–фугасным снарядом срывает башню Т–IV и 'Пантеры'. За последние полгода вермахт потерял безвозвратно 70% танков на Восточном фронте. Восстановить численность физически и экономически невозможно. В войсках – паника. Я не удивлюсь, если завтра мы узнаем, что Кюхлер капитулировал. Теперь о мотопехоте: они применяют полностью закрытые бронетранспортёры трех видов. Атаку ведут вслед за огненным валом, двигаясь на расстоянии всего 150–200 и менее метров. Врываются в окопы сразу после переноса огня, когда пехота ещё находится в укрытиях. У сапёрно–штурмовых подразделений эти самые новые штурмовые винтовки, у большинства панцири, а у сержантов и офицеров что?то вроде ватника, который пробить ножом, пулей и осколком невозможно. Большое количество пулемётов, снайперских винтовок. Снайперские винтовки все автоматические. Большое количество телескопических прицелов. И это при условии того, что до войны у них был один завод в Петербурге, который выпускал оптическое стекло.

– Они купили ещё один в Америке.

– Всё равно, слишком много оптики. Причём очень качественной.

– Так всё?таки, в чём смысл наших с Вами сегодняшних переговоров?

– Война, которую начал Адольф, проиграна. Мы нарушили законы войны, напали без её объявления. Остановить эту войну на Востоке у нас нет возможности. Ещё два–три месяца, и русские ворвутся на территорию Рейха. А мы вынуждены держать значительные силы на западе. Русским помогаете и вы, и американцы, а у нас острая нехватка топлива и других материалов, для того, чтобы концентрированными ударами покончить со Сталиным, иначе этот монстр сожрёт всю Европу. Настало время объединить все силы в борьбе с коммунизмом. Я не думаю, что Вы или Ваш Премьер испытываете большую и нежную любовь к коммунизму!

– Если это официальное предложение Гитлера, как в 41–м году, то наш ответ: 'Нет'.

– Это официальное предложение наиболее здравомыслящей части вооружённых сил Германии. Прекратите помогать русским, помогите нам. Спасение Европы от коммунизма в ваших руках.

Кюхлер, действительно, капитулировал, но не 4, а 6 июля 43 года, в тот день наши взяли Киев, в 12 местах форсировали Днепр, началось освобождение правобережной Украины. А Прибалтийский фронт начал охватывать справа группу армий 'Центр', слева войска Клюге трепал генерал Рокоссовский, который сходу взял Чернигов и продвигался к Пинску, прикрываясь Мозырскими болотами. Клюге верно оценил их совместные действия, и потребовал от Гитлера разрешения на отход, но, не получил его.

– Держаться до последнего! Как Вы держались под Москвой.

Положив трубку, фельдмаршал выругался, что очень редко позволял себе делать. Снять хотя бы часть войск, стоящих против Центрального фронта он не мог. Разведка доносила, что Конев концентрирует войска, по ночам слышен мощный рёв моторов. Авиаразведка бездействовала, самолёты сбивали, как только они пытались пересечь линию фронта. Птенцы Геринга оказались неоперившимися птенчиками. Русские стали массово применять глушение всех немецких радиостанций, управление группой армий осуществлялось по–старинке: посыльными. Через пять дней пала Рига, русские устремились на Вильно, введя свежую танковую армию, а Рокоссовский ускорил продвижение, сметая на пути малочисленные тыловые гарнизоны. Население с восторгом встречало освободителей. Партизаны Украины и Белоруссии переодевались в форму РККА, и шли на пополнение частей и соединений. 20 июля войска Рокоссовского и Баграмяна соединились у Слонима. Утром 21 июля под Смоленском запели горны. Со стороны немцев вышли несколько групп парламентёров. Они передали пакеты маршалу Коневу, командующему Центральным фронтом. Впервые в истории войны, генерал–фельдмаршал фон Клюге предлагал принять его капитуляцию. В его письме было написано: