— Не могу не обращать, — глотая слезы, ответил Алеша.
— В конце концов, ты же мужчина. Или когда-нибудь станешь мужчиной, ещё раз попытался Фуго успокоить мальчика.
— Теперь уже не стану, — всхлипывая, сказал Алеша. — Меня какой-нибудь инопланетный гурман съест.
— Вроде умный мальчишка, а такие глупости говоришь, слушать стыдно. Ну, хвастал я. Понимаешь? Хвастал. Обещаю больше этого не делать. Ты просто лежи, а я буду смотреть за дорогой, чтобы знать, как возвращаться. Иначе я не найду пути назад.
Улочки в городе были очень узкими, с высокими глухими заборами, над которыми нависали ветки плодовых деревьев и низкие черепичные крыши. Изредка навстречу процессии проезжала такая же тележка, груженная сеном или овощами. Когда это случалось, солдаты прижимались к самой стене, и все равно тележки цеплялись друг за дружку колесами. Охрана поднимала гвалт, и после долгого разбирательства тележки наконец разъезжались.
— Думаешь, здесь можно что-нибудь запомнить? — во время очередной ссоры солдат с торговцами спросил Фуго. — Едем как по коридору. — В этот момент старший конвойный увидел, как Фуго что-то шепчет мальчику, и с размаху огрел мимикра плеткой.
— Ой! — закричал Фуго и от страшной боли сжался в комок.
— Я же предупреждал! — рявкнул тимиук.
— Бить безоружного, связанного… — едва слышно прохрипел мимикр. Подлый рабовладелец. Шестилапый паразит.
— Беги, Фуго, — стараясь не шевелить губами, прошептал Алеша. Цицерон найдет меня.
— Ну не прямо же сейчас, — жалобно ответил мимикр.
Тележка двинулась дальше, и стук колес о камни позволил Фуго излить Алеше свою душу.
— И за что я страдаю? — всхлипнул мимикр. — Я, один из самых честных мимикров, приехал на эту поганую планету только для того, чтобы отыскать любимую тетушку. А меня все время оскорбляют, заряжают в катапульты и лупят плеткой. Лучше бы я умер маленьким, когда мама уронила меня со скалы. Моя бедная душа сидела бы сейчас на небе, ела ромбодабы с мочеными ягодами и слушала пение небесных птичек. Кстати, — прошептал мимикр, — как выглядит ваш Бог? Он двуногий?
— Не знаю, — ответил Алеша. — Мои родители — атеисты. И я, наверное, тоже.
— А что это такое — атеисты?
— Ну… они не верят, что он есть, — сказал Алеша и почему-то засмущался.
— Совсем? — удивился Фуго.
— Вроде да.
— А к кому вы обращаетесь, когда вам плохо? — позабыв о боли и обиде, с интересом спросил мимикр.
— Друг к другу, — ответил Алеша.
— А когда никого нет рядом? — не отставал Фуго.
— Тогда ни к кому.
— Бедные земляне, — вздохнул Фуго. — Ладно, тогда я попрошу у своего бога и за тебя тоже. Во всяком случае, мимикрам он частенько помогает.
Неожиданно улица кончилась, и похитители выкатили тележку на большую площадь, которая одной стороной заканчивалась высоченной стеной с бойницами. Над каменной кладкой высились несколько шпилей с начищенными медными трубиранами на острых концах. По бокам крепостной стены стояли тяжелые квадратные башни с развевающимися красными флагами. А прямо посередине находились центральные ворота из толстых, заостренных книзу бревен.
— Приехали, — прорычал старший конвойный и щелкнул плетью.
— Беги, Фуго, — снова зашептал Алеша, но мимикр почему-то медлил.
— Не могу, — сказал он наконец. — Я убегу, а эти шестилапые тебя изобьют.
— За что? — спросил Алеша.
— А ни за что. Так, зло сорвать. Нет уж, я довезу тебя до конца, сдам главному живоглоту и спокойненько пойду к Цицерону.
Процессия пересекла площадь и подошла к воротам крепости. После недолгих переговоров с часовыми те со страшным скрежетом начали поднимать бревенчатую решетку, и когда она повисла на толстых ржавых цепях, тимиуки вкатили тележку внутрь. Здесь тимиукские солдаты сдали пленников внутренней охране, на прощанье посмеялись, вспомнив, как ловко выловили из воды бочку, и отправились назад. Новый конвой покатил тележку дальше, внутрь крепости. И тогда мимикр осторожно подал голос:
— Мы подданные планеты Земля. Вы не имеете права так с нами обращаться.
— Что он говорит? — спросил один конвойный другого, брезгливо посмотрев на Фуго.
— Он говорит, что хочет получить в ухо, но стесняется попросить об этом, — ответил коренастый тимиук в панцире из толстой кожи с медными нашлепками на груди.
— Умоляю тебя, молчи, Фуго, — взмолился Алеша. — Говоришь ты один, а бить будут нас обоих.
— Это я так, прощупал почву, — сказал мимикр.
— Все, теперь вы подданные Великого Полководца. — Коренастый громко расхохотался и ткнул Фуго копьем в бок. — Сейчас мы отведем вас в комнату для гостей, там и отдохнете. Устали небось с дороги-то?
— Издевается, — прошептал мимикр Алеше, а охраннику вежливо сообщил: Честно говоря, мы бы предпочли отдохнуть где-нибудь в другом месте.
— Пожалуйста, можно и в другом, — нарочито ласково согласился конвойный. — У нас здесь есть замечательное озерцо…
— Хватит прощупывать почву, Фуго! — горячо зашептал Алеша. — Она здесь давно прощупана до самого ядра планеты. Нас же бросят трубирану, и дело с концом.
— Вот теперь я и сам понял, что могут бросить, — ответил мимикр.
Охранники подкатили тележку к высокому мрачному зданию с большим балконом на втором этаже и высокой башней с медным шпилем. Здесь они остановились, стащили пленников с тележки и на руках понесли в дом.
— Видите, какая вам оказана честь? — на ходу сказал старший конвойный. — Будете жить во дворце Великого Полководца.
— Правда, недолго, — хихикнул его помощник.
— Вы даже не представляете, как я счастлив, — сладким голосом начал мимикр. — Меня, какого-то паршивого мимикра, два таких бравых офицера несут во дворец к величайшему из всех полководцев. Были бы у меня развязаны руки… и если бы вообще у меня были руки, я бы с радостью пожал вам ваши мужественные лапы, извините, ноги, тьфу ты, черт, руки…
— Что он там болтает? — начиная злиться, спросил старший охранник.
— Опять просит в ухо, — пожав плечами, неуверенно ответил тимиук и небольно пнул Фуго ногой.
— …и я счастлив был бы получить от таких доблестных воинов в ухо, если бы это самое ухо у меня имелось, — витиевато закончил мимикр.
В это время пленников занесли в большой зал, убранный просто, но все же с претензией на роскошь. В конце зала на низком подиуме стояло кресло из черного камня, украшенное искусной резьбой, которое, скорее всего, служило троном правителю этой страны.
Охранники бросили пленников на пол, старший тимиук пнул Фуго ногой и приказал своему подчиненному не спускать с них глаз.
— Я пойду доложу Великому Полководцу. А с тобой, болтун, мы ещё поговорим, — пообещал он мимикру и быстро направился к двери, расположенной слева от трона.
Некоторое время охранник прохаживался вокруг пленников, но затем ему это надоело, он отошел к дальней стене и принялся разглядывать цветную мозаику, которая покрывала в тронном зале почти все стены. Фуго тут же воспользовался этим и зашептал:
— Ну, прощай, Алеша. Вернее, до скорой встречи. Я пошел. За несколько часов они не успеют ничего с тобой сделать. Так что не бойся и жди нас. Главное, верь, что мы вернемся, и старайся не раздражать этих дикарей.
— А если не вернетесь? — тихо спросил Алеша, и у него задрожали губы.
— Ну как тебе не стыдно? — возмутился мимикр. — Если ты так говоришь, значит, ещё не понял, каким другом может быть Фуго. — В этот момент где-то за стеной послышались выкрики, охранник бросился к двери, и мимикр заторопился: — Все! Идут! Мне пора. — Он вдруг начал вытягиваться в толстую змею, выполз из-под веревок и быстро метнулся к стене. Здесь он моментально слился с каменной кладкой, и только очень зоркий глаз мог заметить, что в этом месте стена была как бы немного вспученной. А вскоре и эта выпуклость исчезла. Мягкой волной мимикр прокатился по каменным плитам, затем просочился в чуть приоткрытую дверь и был таков.
Вошедший оказался огромным важным тимиуком в расшитой драгоценными камнями и золотом одежде. Его сопровождала небольшая свита, состоящая в основном из женщин и подростков обоих полов. На них были такие же дорогие одежды, высокие, убранные каменьями головные уборы, а у некоторых на боку висело оружие: короткие мечи с витыми рукоятями и кинжалы. Алеша подумал, что это и есть Великий Полководец со всеми своими домочадцами, и не ошибся: семья правителя страны в полном составе явилась поглазеть на пришельца с другой планеты.