— №8-сама?

Она кивнула и ответила, перекрывая коллективную память.

— Отступайте с теми, что позади вас.

— Почему?!

Ответ прост.

— Мой долг — защищать.

— Н-но мы тоже…

— Нет, — отрезала №8. Она переводила взгляд между двумя другими. — Мой долг — защитить господина. Вы ещё не нашли своих господ, поэтому ступайте. Я желаю оставаться здесь. К такому заключению я пришла.

Её слова сопроводил громогласный звук с неба.

Она подняла взгляд и увидела двух механических драконов, летящих над поверхностью Бабеля.

Глаза куклы чётко увидели, что случилось.

В Сандера Феллоу попала главная пушка Алекса, и он упал на южную горную гряду.

Тот механический дракон олицетворял величайшую индивидуальную силу Отряда Левиафана, но его сбили.

Увидев это, куклы слева и справа застыли, но №8 сохранила спокойствие.

Без каких либо эмоций она медленно шагнула вперёд.

Две оставшиеся позади торопливо повернулись ей вслед, поэтому горничная к ним обратилась.

— Какая разница, сбили механического дракона или нет? Мой господин в безопасности. И…

Она кивнула.

— Может, они и упали на земли, никто оставшийся вокруг нас здесь не останется.

————.

— А теперь, — сказала она. — Идите. Вы мешаете нашим с господином служебным отношениям.

Говоря, она закрыла глаза и последовала небольшая пауза.

В скором времени горничная услышала шаги с обеих сторон за спиной. Они шуршали по траве и отступали.

Она слышала, как они подхватили кулера, но ничего после этого.

№8 уже поспешила на поле боя.

Хио не могла дышать.

Девушка попыталась для этого пошевелить животом, но в лёгкие не входил воздух.

Она лежала на спине, но не знала, может ли двигаться.

Хио просто дрожала, уставившись в ночное небо.

Она помнила дрожь и шок в теле.

А ещё страх.

Дрожь и чувство напомнило ей, что случилось.

Чтобы уменьшил силу залпа основной пушки, она сбросила броню.

Хио упала, но в момент столкновения резко сменила направление, в котором «падала», и избежала прямого столкновения с землёй.

Напоследок она увидела горный склон и не знала, что с ней случилось после.

Хио вздохнула.

Давным-давно её шнурок развязался на стометровке, и она споткнулась.

Прямо как сейчас девушка не знала, что с ней стряслось, и шок опустошил её разум.

Пока что ясно, что деревья вокруг попадали, от тела поднимается мерцающий жар, она скинула большую часть брони, которую можно воспринимать как её одежду, и…

…Светлеет.

Красный свет в небесах над головой медленно разрастался.

Хио не понимала, что происходит, но знала точно, что умрёт, если он продолжит расти.

В разуме легко всплыло слово «смерть».

Она приняла то слово конца, потому что больше ничего не понимала.

…Всё кончено.

Она ощутила на глазах слёзы, и что не в силах пошевелиться, и вовсе не из-за падения.

…Я проиграла.

Хио выложилась на полную, и этого всё равно не хватило.

Она отринула благо противника, но не смогла его победить.

Ей казалось, что одной скорости было недостаточно, чтобы его превзойти.

В разуме возникла одна мысль.

…Больше нет смысла двигаться.

Поэтому Хио не двигалась.

Дело не в том, что её не заботил красный свет, который вскоре отошлёт её прочь из мира.

— Но я проиграла…

Поэтому ничего нельзя сделать.

Но затем…

— Хио.

Она услышала голос.

— Хио Сандерсон.

Поначалу она не поняла, чей он, и на секунду даже не осознала, что назвали её имя.

Но вскоре девушка осознала, кому принадлежал голос и чьё имя он позвал снова.

— Ты меня слышишь, Хио Сандерсон?

Это Харакава, и она ему ответила.

— Д-да.

Она сделала резкий вдох, что не давался ей прежде.

— Ч-что такое?

— Ну, — мягко ответил он. — Ты собираешься умирать, Хио?

— Э?

Её ошарашило, что кто-то другой — пускай такой близкий — так точно догадался, о чём она думает.

— О-откуда ты знаешь?

— Тогда слушай внимательно, Хио.

— Ладно, — сказала она как раз перед тем, как услышала его следующие слова.

— Вставай.

Харакава растянулся сверху перевёрнутого кресла пилота.

Его удерживало гравитационным контролем, поэтому трава и отдалённый лес выглядели для него вверх ногами.

Парень взвалил ноги на консоль, а руки закинул за голову в расслабляющей позе.

— Делай, что хочешь, Хио, — сказал он.

— Ч-что хочу?..

Он понял, почему она так озадачена.

Хио — активная девушка. Она не желала простой жизни, как он.

Активная часть давала ей множество вещей и расширяла её мир, но простота имела своё преимущество.

…Если тебя собьют с ног, ты можешь просто жить дальше и не особо думать об этом.

Как счастье, так и несчастье усреднялись, и ты избегал обоих.

Но Хио другая. У неё высокие подъёмы, но и тяжёлые падения.

— Это даже не биполярный синдром. Пожалуй, можно назвать это синдромом UCAT.

— О-о чём это ты?

— Не обращай внимания, — отозвался он.

А ещё подумал: — Ну и что, если пару раз проиграть?

Он не сказал это вслух, но сказал в сердце.

…Некоторые люди даже не могут принять вызов. В сравнении с этим, что плохого в проигрыше?

Она не погибла.

Да.

— Сандер Феллоу и я рулили во время падения. Мы убрали только каркас, что сделало всю конструкцию более гибкой и увело основную отдачу. Большая часть брони сдёрнута, но мы защитили всё необходимое для полёта и атаки, а каркас даже не оцарапан.

Что означало…

— Если хочешь летать — лети. Если хочешь умирать — умирай. Можешь с лёгкостью выбирать и то, и другое.

— Н-но…

Не переживай, Хио Сандерсон.

…Это гонка.

Твой враг превзошёл тебя в прошлом матче, но то было его поле боя.

— Эй, — спросил он. — В чём твоё благо, Хио Сандерсон?

— Ну…

Она замешкалась с ответом, но в итоге произнесла.

— Почему ты всегда задаешь так много вопросов?

— Очень просто. У меня нет ответов, так что это моя форма благочестия, Хио Сандерсон. И поэтому я всегда спрашиваю того, кто может достичь ответа самостоятельно.

— Э?

— Я не стану повторять. Не забудь.

С этим он сел и включил передатчик.

— Тебе слышно?

— С-слышно что?

Я скажу.

— Нелепую песню нелепых людей, ищущих твоего благочестия.

После небольших помех она услышала песню, донёсшуюся с передатчика.

Члены американского UCAT пели, продолжая сражаться.

— Ты слышишь? Это американский гимн, «Звёздно-полосатый флаг».

Хио услышала песню, которую они пели, чтобы себя воодушевить.

— Oh, say can you see by the dawn’s early light

What so proudly we hailed at the twilight’s last gleaming?

Whose broad stripes and bright stars thru the perilous fight,

O’er the ramparts we watched were so gallantly streaming?

And the rocket’s red glare, the bombs bursting in air,

Gave proof thru the night that our flag was still there.

Oh, say does that star-spangled banner yet wave

O’er the land of the free and the home of the brave?

Хио кое-что увидела.

В зимнем небе прямо над ней северный конец был светлее.

Она увидела за красным светом смерти некий огонёк.

Это Полярная Звезда.

Она вспомнила, какое вкладывала в неё значение.

Однажды…

Однажды к той звезде вознёсся механический дракон.

У него было сердце, и потому он сошёл с ума.

В самом конце он спросил её имя, и она ответила именем счастья.