— Почему ты здесь?..
— Потому что ты этого желала, и этого желал я, — сказал он, пока ветер колыхал его волосы, — Если тебе больно, и я захочу тебя защитить — я встану на твою защиту. Если ты не желаешь одиночества, а я захочу с тобой общаться — я с тобой поговорю. Если ты решишь нести свои заботы самостоятельно, а я о тебе забочусь — я оставлю тебя в одиночестве. Если ты не желаешь быть здесь, а я желаю тебе только лучшего — я тебя возненавижу.
И…
— Если ты пожелаешь стать к кому-то ближе, а я это замечу — я тебя поддержу. — Он держал свою руку вытянутой в её сторону. — Как это звучит?
Но в ответ Синдзё не взяла его руку.
То, что, по её мнению, она потеряла, теперь стояло у нее перед глазами.
Этот факт развеял её страх. Девушка высвободила голос, расколовший ночное небо, и бросилась к нему в объятья.
— Ах!
Саяма решительно её поймал.
Все что она могла — проливать слёзы, прижиматься к его груди, и говорить.
— Я не хочу…
Синдзё вдыхала и произносила свои беспорядочные мысли.
— Я не хочу лгать…
Ее руки терлись о его костюм, рубашку и жилет, пока она к нему прижималась.
— Но…но…если ты узнаешь мою ложь… ты меня возненавидишь… я этого боюсь…
Она всхлипывала на каждом вдохе и выдохе.
— Сецу и я одинаково важны.
— Я знаю.
— Сецу такой же.
— Я знаю.
— Н-но Сецу продолжает доставлять тебе неприятности. Он не может быть с тобой, но все равно хочет.
Синдзё не знала, что ей делать.
— Я не знаю, что мне делать… Не знаю, и это меня пугает!!
— Вот как, — сказал Саяма, потянувшись руками ей за спину.
Поначалу он неуклюже её обнял, но затем выровнял свою хватку, приведя её в порядок.
Едва сила наполнила его руки, девушка услышала, как у её ног разбилась бутылка.
Старик сбоку выдал встревоженный крик, но они оба его проигнорировали.
— Я хочу быть с тобой…
Тяжелое дыхание Синдзё вонзалось ему в грудь, и слезы лились с её глаз.
— Я хочу быть с тобой…
Она чувствовала, что Саяма кивнул.
Но он не сказал ничего в ответ. Лишь слегка похлопал её по спине левой рукой. Он раз за разом повторял это действие, будто говоря ей успокоиться.
И по какой-то причине Синдзё ощутила, как ее тело покидает излишняя сила. Она слегка ослабила на нем свою хватку, и её слезы замедлились. Должно быть, в его похлопывании было нечто ностальгическое.
Оно напоминало тоску по части её забытого прошлого.
Сквозь ухо, прижатое к его груди, девушка слышала его пульс.
Звук был немного ускоренным, но все равно спокойным.
Синдзё поровняла своё дыхание с его и расслабилась сильнее.
Это было утомительно.
Из глубины её тела поднималось изнеможение. Внезапное чувство усталости, похоже, заполнило суть ее сознания.
— Прости. Я всегда лишь причиняю тебе беспокойство…
Его ответ пришел только после этой фразы.
Саяма уверенно кивнул и проговорил:
— Это не так.
Так же, как и в прошлом, он отрицал ее слова. Она не знала, как на это ответить.
Ей следует улыбнуться, или покачать головой?
Прежде чем прийти ответу, она потеряла сознание в его руках и опрокинулась вниз.
Несколько больших машин заполняли обширное белое пространство.
Это было 3-е Производственное Помещение. Перед большим, плоским рабочим столом в центре комнаты находился одинокий раскаленный меч.
Он имел толстое лезвие свыше двух с половиной метров длиной.
Его именовали Фуцуно.
Меч раскололся пополам. Эфес и лезвие были сломаны и разделены.
Такой урон вызвал несчастный случай во время эксперимента.
Перед разломанной формой Фуцуно стоял человек, одетый в рабочую форму.
Это Касима.
Но мужчина направил взгляд скорее вперед, а не на Фуцуно. Он повернулся к входу 3-го Производственного Помещения.
Касима глядел на пять молодых людей в идентичной одежде.
— Ну что ж, — обратился он к ним. — Мы закончили первый этап восстановления. Его больше не нужно отбивать чеканом, так что теперь мы вновь высечем имя, которое меч потерял, когда был сломан.
Пухлый молодой человек с короткой стрижкой задал вопрос:
— Заведующий, у нас есть остов для Облаченного Меча, но когда мы сделаем обтекатель, чтобы контролировать и направлять силу?
— Замечательный вопрос, Катори. Но для Фуцуно он нам не нужен.
У всех остальных сперло дыхание.
— Но подобное концептуальное оружие будет слишком опасно.
— Опасность определяется тем, кто его использует. Когда отбирают чью-то жизнь, вы обвиняете оружие?
Один из ассистентов начал движение к Касиме.
Молодого человека звали Миками, и у него в глазах стоял пронзительный взгляд.
— Я против всего того, что здесь происходит.
— Против? Почему?
Касима небрежно кивнул в сторону Миками, и молодой человек нахмурил брови.
— Тобой движет высокомерие. Ты полагаешь, что мы на стороне справедливости, и что для нас приемлемо носить разрушительное оружие.
— Да ну. Звучит как-то неправдоподобно, — сказал Касима саркастичным тоном.
Миками в тот же миг бросил на него сердитый взгляд.
Но он быстро повернулся к Фуцуно и заговорил.
— В зависимости от того, кто его использует, могущественное оружие может стать инструментом для убийства.
— Хм. Полагаю, что так, — Касима расслабил плечи. — Но что если оружие, которое ты создал, не остановит нашего врага?
— Ну…
— Что ты тогда будешь делать? Винить в этом оружие? Разумеется нет. Вина лежит на нас, тех, кто создал это непригодное оружие.
Остальные вздохнули, когда Касима сказал «нас».
Пока они на него смотрели, он опустил взгляд на безымянный палец и мизинец собственной левой руки.
— Это, конечно, звучит неправдоподобно, но в этом есть справедливость.
— Где?!
— В доверии. Но не в доверии силе оружия. А в доверии между тем, кто его создал, и тем, кто его носит. К примеру, Ацута мне пообещал, что не будет убивать.
— …
— Мечи это мечи, а люди это люди. Оружие существует, чтобы исполнить свою роль оружия. Разве я не прав? — Он перевел дух. — Не бойтесь своей силы, не бойтесь своего оружия, и не гордитесь сверх меры ни тем, ни другим. Мы создаем оружие. Наши мысли передаются клинкам и достигают тех, кто их носит. Поэтому соберите свои убеждения, выковывая меч, и передайте его тому, кому можете доверять. Если вы это сделаете, они продемонстрируют только ту силу, которую вы захотите.
Касима отступил назад, наклонившись к Фуцуно и мерцающему жару, который он испускал.
Затем, мужчина глянул на Миками и остальных.
Кивнув, он перевел взгляд на скопление машин за их спинами.
Там находились станки и термостойкое оборудование, которое они перенесли из 2-го Производственного Помещения.
Заметив взгляд Касимы, Катори озадаченно наклонил голову.
— Какие-то проблемы?
Его голос слегка дрожал. Это была слабая дрожь, и он потупил взгляд.
Но Касима проигнорировал это дрожание и эмоции. Он ответил, как ни в чем не бывало:
— Зачем все это оборудование? Только не говорите, что собираетесь использовать его на Фуцуно.
— Но, чтобы работать над высокотемпературным остовом, нам нужно…
Слова Катори прервал небольшой смешок.
Он раздался не от Касимы. Горький смешок пришел из-за его спины.
Плечи Касимы поникли, и он обернулся.
Перед белой установкой, на которой закалялся металл, стоял пожилой сотрудник.
Одноглазый мужчина повернул к Касиме помрачневшее лицо.
— Всё правильно, Касима. Ты должен научить их с нуля. Эти ребята начали путь кузнеца мечей с интеллектуальной точки зрения.
— Что за напасть. …Так, ладно, вы все имеете понимание о собственном имени?