— О, у вас ответственное свидание, а некому подстричь и уложить волосы? Только учтите, за вызов стилиста на дом мы берем двойную таксу.

Адриан рассмеялся.

— Спасибо за предложение, Дезирей, однако на свидание я не собираюсь, да и ваши золотые руки творят с моими волосами просто чудеса. Прическа превосходно сохраняет форму в течение очень долгого времени. Так долго, что я начал подозревать своего предыдущего стилиста в особого рода мошенничестве. Думаю, он специально стриг меня несколько длиннее, нежели следовало, дабы ускорить волшебный миг встречи со мной и моим бумажником.

Дейзи звонко расхохоталась.

— О, я всегда стараюсь работать на совесть.

— И я очень ценю это качество в вас, Дезирей. Однако я осмелился вас побеспокоить совершенно по другому поводу.

— Могу ли я узнать, по какому?

Прежде чем начать, Адриан откашлялся.

— Через три часа сорок пять минут начнется вечеринка по поводу открытия очередного филиала нашей фирмы. И надо же было такому случиться, чтобы моя спутница именно сегодня подвернула ногу. О том, что она не сможет прийти, я узнал буквально час назад. Немедленно обзвонил всех знакомых барышень. Однако, как на грех, сегодняшний вечер у всех оказался распланирован едва ли не по минутам. Я находился на грани отчаяния, когда вдруг вспомнил о вас. Вы — моя последняя надежда. Ради Бога, умоляю, выручайте!

В полнейшей растерянности, Дейзи внезапно севшим голосом произнесла:

— Но чем я могу помочь?

— Выступите в роли моей спутницы. Заложник собственного положения в обществе, я не могу позволить себе явиться на торжество один. Тут же начались бы ненужные разговоры, поползли бы различные слухи, сплетни... Рядом непременно должна быть какая-нибудь красивая девушка, иначе моя репутация окажется безнадежно испорченной.

— Репутация искусного соблазнителя, покорителя женских сердец? — не удержалась от едкого замечания Дейзи, неприятно задетая словами «какая-нибудь».

— Можно сказать и так, — с поразительным спокойствием ответил Адриан. — Сами знаете, что пишут о нас газетчики. А мы обязаны соответствовать.

Дейзи ощутила некоторую неловкость. Ни за что ни про что оскорбила человека! Пытаясь исправить ситуацию, она произнесла:

— Я так и знала, что журналисты вечно передергивают факты. Не могут же все богатые мужчины Нью-Йорка быть ловеласами.

— Вы бы очень удивились, узнав среди них однолюбов.

Вот только разговоров о любви сейчас и не хватало! Стремясь уйти от опасной темы, Дейзи поспешно сказала:

— Так, значит, вы считаете, что я подхожу на роль вашей спутницы?

— Почему бы и нет? Вы молоды, красивы, обаятельны, способны поддержать любой разговор.

— Но я и понятия не имею, как вести себя в высшем обществе!

Адриан хмыкнул.

— Поверьте, большинство из так называемых аристократов тоже. Или вы не читаете разделы светской хроники?

Дейзи криво улыбнулась.

— Отличная шутка. Но вы прекрасно знаете, что я имею в виду несколько другое. Как ходить, что есть, сколько пить... У меня даже нет подходящего платья.

— Это не проблема, — заверил ее Адриан. — Я знаю местечко, где вам подберут и, если надо, подгонят подходящий наряд по фигуре в рекордно короткие сроки. Кстати, оно находится недалеко от вашего дома. В остальном же положитесь на меня. Я не дам вам попасть впросак.

Адриан был настроен весьма решительно. И, чувствуя себя загнанной в угол, Дейзи беспомощно пробормотала:

— И все же я не могу принять ваше предложение. Простите.

— Но почему? — искренне удивился Адриан. — Вам нечего бояться. Все мероприятие займет не более двух-трех часов. Сразу по окончании вечера мой шофер доставит вас домой в целости и сохранности.

— Нет, я не могу... — пролепетала Дейзи. Вроде бы подходящий момент признаться в том, что ждешь звонка от своего жениха, и откланяться. Но вместо этого молодая женщина почему-то произнесла: — Мне ужасно неудобно, Адриан, но выручать вас придется кому-нибудь другому.

— Увы, выручать меня больше некому. Как я уже говорил, вы — моя последняя надежда. Жаль, очень жаль, что и она не оправдалась... Однако, Дезирей, если вдруг передумаете, перезвоните мне в течение получаса. Вот мой телефон.

Записав номер и повесив трубку, Дейзи нахмурилась. Почему я не сказала Адриану, что у меня есть другой? — недоумевала она. Разве не это я намеревалась сделать с самого начала? Мне не нужен флирт на стороне. А подобное признание сразу же расставило бы все по местам в наших отношениях с Греем.

Если Адриан действительно испытывает ко мне лишь дружеские чувства, как пытается показать, то ничего бы не изменилось. Но если Джинни права и он пытается ухаживать за мной...

Неожиданно Дейзи похолодела и без сил опустилась на стул. Она внезапно поняла, почему до сих пор ничего не рассказала Адриану.

Ей хочется, чтобы он начал ухаживать за ней!

Выходит, что Адриан мне нравится как мужчина, испуганно подумала Дейзи. И тут же поправилась: нет, не совсем. Скорее мне льстит, что такой богатый, красивый и умный джентльмен проявляет ко мне недвусмысленный интерес. И моя рыжая подружка права: сильный пол никогда не станет уделять столько внимания малознакомой женщине, если не имеет на нее никаких видов. А когда это такой поклонник, как Адриан, его избраннице не о чем больше и мечтать.

Но она-то любит Сомса Редли. А следовательно, другие ухажеры ни в коей мере не должны ее интересовать. Так почему же у нее не хватило смелости сообщить Адриану о том, что она уже выбрала спутника жизни? Ведь ей уже неоднократно приходилось осаживать не в меру назойливых воздыхателей, и каждый раз она делала это без колебаний.

Но сейчас все по-другому, возразил внутренний голос. Тебе оказывает внимание не какой-нибудь Билл, Сэм или Дик. Адриан Грей — совершенно особенный случай. Тот самый, который женщинам твоего круга выпадает лишь раз в жизни.

Практичная Виржиния права, нехотя признала Дейзи. С Адрианом она чувствовала бы себя как за каменной стеной. Ей никогда не пришлось бы задумываться о деньгах и том, где их взять. Любое желание, любой каприз исполнялся бы немедленно. Она могла бы открыть собственный салон. Заниматься только тем, чем хочется. Ее дети учились бы в самых престижных университетах Европы...

Дейзи криво усмехнулась. Ну вот, приплыли. Извечная философская дилемма, встающая перед столькими женщинами: любовь или деньги. А она-то надеялась, что ей никогда не придется выбирать. Виржиния права: она слишком наивна даже для своих двадцати двух лет. Уверена, что, что бы ни случилось, выберет любовь.