Филатоввынул «игольник»- компьютерныйпроникатель,похожий наавторучку. Изнего вылетелтонкий стержень,вытянулся,червяком проникв недра компьютераи прилепилсякуда-то - он знал,куда ему присосатьсяжадным жалом.

-Допуск подтвержден,- через парусекунд уведомилбортовой компьютер.

ТеперьФилатов могуправлятьсамолетом. Акак им управлять,он разобралсябез труда.

- Пристегнись,- крикнул онгоспитальеру.

Тотпристегнулсяремнями.

Исамолет клюнулрезко носомвниз, заложилкрутой вираж.Холмы под брюхомсамолета началирезко увеличиватьсяв размерах.

«Синяястрела» проваливаласьвниз и сбрасываласкорость. Наконецсамолет зависнад берегомреки, котораячерез одиннадцатькилометроввпадала в озеро,и, подняв песок,тяжело опустилсяна сравнительноровную площадку.

- Подойдет,- сказал Филатов.- Помоги.

Онивытащили телапилотов и гвардейцев.Филатов устроилих в ряд на пескеи положил околоних две катушки«голоса». Штуказавелась - ушизаложило, возниклотревожноечувство, перерастающеев паническийстрах.

-Они проспятне менее девятичасов, - сказалФилатов, когдасамолет поднялсянад берегоми так резкорванул вперед,что московитянвдавило в кресло.– «Голос» отпугнетлюбого зверя,так что они вбезопасности.

-С ними точноничего не случится?- вновь заволновалсяСомов.

-Если не считатьпары дней, когдаих будут мучитьприступыголовокружения.

Самолетразвернулсяи взял инойкурс. Московитянамнадо было совершеннов другое место.«Синяя стрела»вышла на крейсерскуюскорость околотысячи километровв час. Разведчикзадал новыепараметрыполета и расслабился.Сомов уселсяв кресло второгопилота.

-Только не трогайничего, - потребовалФилатов.

-Очень надо.

Бурноеозеро осталосьпозади. Показалсяокеан. Машинапрошла надшироким заливоми забрала вправо- туда, где подпиралиоблака Барханскиегоры.

Черездвадцать минутпод брюхомсамолета пошлиострые белыепики семитысячниковс застывшимна века и тысячелетиядевственночистым сахарнымснегом.

- Люблюгоры. И вечныеснега, - заметилразведчик.

-Тут бы и житьСнежному королю,- с тоской произнесгоспитальер.

-А вот это скороувидим, - Филатовчерез стеклакабины напряженновглядывалсяв пейзаж, будтопытаясь разглядетьчто-то необычное.Но не виделничего. Горыкак горы. Пустькрасивые, новидали кудакрасивее.

- Мнехолодно, - неожиданноглухо выдавилСомов.

- В кабинеплюс двадцать.

-Все равно пробираетмороз... Кажется,что в кабиневетер дует -пока слабо, нос каждой секундойвсе сильнее,- голос у госпитальераслабел.

- И откудадует?

- Оттуда,- госпитальеруказал прямопо курсу.

-От Хрустальнойгоры, - нехорошимголосом произнесФилатов. Емувспомнилисьрапорта группыУправлениятехнологий,которая пыталасьприблизитьсяк Хрустальнойгоре. Им это неудалось.

-Черт, что там,- госпитальерсъежился, зябкообняв плечии понимая, чтоможет искупатьсяв кипящей воде,но холод неденется никуда.Этот холод неживет в этоммире.

Вскоренечто схожееощутил и разведчик.Сперва былнебольшойозноб. Позжеповеяло ледянымхолодом. А ещечуть позжевозникла мысль,что долго этогохолода ему невыдержать.

-Все! Садимся!- разведчикбросил самолетвниз. Теперьмашина шланизко и наминимальнойскорости. Блестящиеконструктивныерешения этойлетающей керосинкипозволяли ейбарражировать,правда непродолжительноевремя, со скоростьюпешехода.

-Мы прошли черту,до которойдобралисьпоисковикиДепартаментаТехнологии,- проинформировалгоспитальер,смотря на экранбортовогокомпьютера.

-Они добралисьдо рубежа десятькилометров.

-А мы до пяти...Вон за тем снежнымхолмом и откроетсяХрустальнаягора.

Смертельнаябледностьзаливала лицоФилатова. Егоколотила мелкаядрожь, зубыстучали друго друга, руки,казалось, примерзнутк штурвалу. Вголове мутилось.

-Все, больше немогу, - Филатовдрожащимируками ударилпо штурвалу.

Самолетустремилсявниз, на южныйсклон Туманногогребня Барханскихгор.

Изпоследних силразведчикпосадил егона почти плоскийгранитныйвыступ, представляющийотличную посадочнуюплощадку, а,может, когда-тои бывший ею.

Отглохнувшихтурбовинтовыхдвигателейподняласьпурга. Снег,взволнованныйпоявлениемлетающей машины,разлетался,клубился инехотя, медленнооседал.

- Холодно,- прошепталзамерзшимигубами разведчик.

Натермометребыл плюс двадцатьодин градус.Значит внутреннийхолод и температураокружающейсреды никоимобразом независели другот друга.

Какая-тонепостижимаяэнергия исходиласо стороны таки не увиденнойдрузьями, скрытойгорами и трудноразличимойдаже с воздухаХрустальнойгоры.

-Все. Это былаточка невозврата,- прошепталФилатов, с трудомшевеля губами.Руки его отяжелелии будто прирослик штурвалу.Спина одеревенела.Жизнь уходила,толчками, каккровь из рассеченнойвены. Это былосовершенноиное ощущение,чем в том городе,где люди «замерзали».Там была скорееснежная вьюга.Здесь холодкосмоса выпивалпо капле жизнь,высасывал ееметодично инещадно. Теплоистекло изтела. И разведчикне мог бороться.

-Невозврата,- прошепталгоспитальер.И неожиданнопочувствовал,как из солнечногосплетения сталоразливатьсятепло. Там будтотлел уголек.Если раздутьего пламень,можно жить вэтом морозе.И не ему одному.Этого уголькаможет хватить,если обращатьсяс ним бережно,на двоих. Еслиже уголек неудастся разжечь,обратного путине будет. Жизньистечет из нихпо капельке.Не хватит силподнять самолет.Они прошлиточку, за которойеще возможенвозврат. Теперьони могли идтитолько вперед.До призрачнойи непонятнойцели, где, возможно,ждала смерть,но могло бытьи спасение.

-Пошли, - с трудомпроизнес госпитальер,пытаясь приподнятьсяв пилотскомкресле.

-Я не могу... Тамочень холодно,- слова давалисьФилатову оченьтяжело. - Зря...

- Мыдолжны идти.

-Нет. Надо возвращаться,- с отчаяннымусилием Филатовпротянул кпульту управленияруку, но онабессильнорухнула.

Силыутекали оченьбыстро. Всевокруг замерзало.Даже времятекло медленнее,и вскоре онивморозятсяв него навечно.

Ноощущениябезнадежностиу госпитальеране было. Ведьогонь в егогруди разгоралсявсе сильнее…

Итут холод сталотступать...Медленно, нехотяон набросилсяопять на измученноетело, и спасительныйтлеющий уголекпочти угас. Нопотом, будтоиспугавшись,холод отступилеще не шаг.

-Мы выберемся,- произнес Сомов,и голос егопрозвучалзвонко и четко,как весенняякапель.

Пламеньв его грудиразгорался.И холод теперьбежал.

Сомоввзял за рукусвоего друга.И закрывшиесявеки разведчикадрогнули. Румянецстал возвращатьсяна посиневшеелицо.

- Живой,- Сомов вдругзасмеялся.

-Живой, - с трудомпроизнес Филатов,но жизнь к немувозвращаласьтак же быстро,как только чтоуходила.

Сомоввзглянул начасы и к удивлениюсвоему увидел,что прошлопятьдесят минутс того момента,как они приземлилисьздесь.

- Ну.Пошли, - сказалгоспитальер.

-Пошли, - Филатовсжал пальцамиподлокотникикресла. Рывкомподнялся.

***

Наоткрытом воздухебыло холодно.Но это был настоящийморозец, щиплющийкожу, а не сковывающийизнутри и лишающийсилы и самогожелания жить.Та сатанинскаясила отступилаи пока не делалапопыток вернуться.Госпитальербыл уверен, чтоони миноваликакую-то странную,основаннуюна иной физикепреграду итеперь получилидоступ к сердцуСиней Долины.

Нахолоде друзьяпочувствовалисебя многолучше. Тем болеематериал комбинезонамог держатьи холод вакуума.

Онистояли на голойгранитнойплощадке. Сверхусыпал мелкийснежок. За ихспиной замерсамолет.

Вокругбыл снег, холмящийся,изрезанныйтрещинами, днакоторых не быловидно, уходящийвверх и обнимающийневысокуючерную скальнуюгряду. До неебыло километратри.

- Туда,- махнул рукойСомов. - Пошли.

Онрешительношагнул на снеги тут же утонулв нем по пояс.Выбрался нанаст, опаснопотрескивавшийпод ногами.

-Стоп, - Филатоввытянул егообратно. - Тычто-то плохопонимаешь.

- Что?

- А то,что любой шагздесь можетбыть последним.