— Что вам известно о нашем новичке — Джареде Коваче?

Быть того не может! Почему директор задает мне вопросы о Джареде?

— О Джареде? Боюсь, совсем не много. Мы познакомились всего пару дней назад.

— Понимаю. Я видел, как вы разговаривали. Со стороны казалось, вы дружите.

— Ну, можно сказать, что мы и правда дружим. Точнее…

— Вы знакомы с его родителями?

— Лично — нет. Он попал в беду?

На мгновение взгляд директора опустился к открытому ежегоднику, который он тут же захлопнул и вновь посмотрел на меня:

— С самого прибытия к нам он не посетил ни одного урока. Я решил, что вы, возможно, знаете что-нибудь о его ситуации.

— О какой еще ситуации?

— Я не могу связаться с его родителями. Номер, который он нам дал, не обслуживается.

— Понятно. — Я отчаянно старалась быть на шаг впереди мистера Дэвиса, вот только трудно обогнать медведя, особенно если не видишь земли под ногами. Я даже подумала свернуться в позе зародыша или прикинуться камнем, но директор может счесть это странным. — Насколько я понимаю, у родителей Джареда возникли проблемы.

— Проблемы какого рода? — заинтригованно уточнил директор.

— Мистер Дэвис, не думаю, что я должна отвечать за Джареда.

— Заверяю вас, мисс Макалистер, все, что вы скажете, останется строго конфиденциальным.

— Понимаю, но я и правда почти ничего не знаю. Он лишь сказал, что у родителей какие-то проблемы, и… — Изо всех сил я пыталась придумать какое-нибудь оправдание, почему Джареда не было на уроках. — И они пытаются во всем разобраться, а Джаред хочет побыть с ними. Наверное, именно поэтому его и не было в школе.

Трудно сказать, купился мистер Дэвис на мою ложь или нет. Постучав ручкой по столу, он смерил меня тяжелым взглядом, а потом без предупреждения резко встал и протянул мне руку.

— Спасибо, что заскочили, мисс Макалистер.

Я поднялась со стула, и моя ладонь утонула в ладони директора. Так тактично, как только могла, я покосилась на ежегодник на столе.

Есть! Его напечатали в тысяча девятьсот семьдесят седьмом.

— Конни даст вам разрешение вернуться в класс.

— Ага, спасибо. Если что-нибудь услышу, дам вам знать.

В улыбке мистера Дэвиса было больше подозрительности, чем искренности.

— Договорились.

Выходя из кабинета, я уже придумывала способ сообщить Глюку и Бруклин, что сегодня нам снова предстоит прогулять уроки.

Глава 8

Эллиот

— Так вот ты какая — библиотека! — Глюк покрутился вокруг своей оси, разглядывая Публичную библиотеку Райли-Свитч, которую недавно отремонтировали и осовременили. Приглушенные цвета отлично вписывались в тихую и спокойную атмосферу. — Симпатичненько.

— Ага, — поддразнила его Бруклин. — А еще тут книги есть. Их из бумаги делают, а внутри слова пишут, которые люди потом читают.

Глюк обалдело распахнул глаза:

— Да ты шутишь!

Бруклин фыркнула и для проформы треснула его по плечу. Глюк потер место удара и, явно наслаждаясь вниманием, сам себе улыбнулся.

— Мне кажется, — начала Брук и задумчиво выглянула на улицу сквозь стеклянные двери, — или тот репортер и правда сидит у нас на хвосте?

Мы с Глюком одновременно развернулись посмотреть. Прямо перед библиотекой стоял белый фургон с синим логотипом канала «Турист».

— В последнее время мне этот фургон постоянно попадается на глаза, — сказала я с растущим подозрением.

Обсудить фургон мы не успели — лучшая подруга бабушки, Бетти Джо, заметила нас из-за абонементного стола и широко улыбнулась.

— Что ж, народ, — тихо проговорила я, пока внушительных размеров Бетти Джо громыхала в нашу сторону по толстенному ковру, — придерживаемся плана.

— Заметано, — так же тихо отозвался Глюк. — Часы сверим?

— Здравствуйте, Бетти Джо! — поздоровалась я и пнула друга по ноге.

Тот выругался, а меня вовсю обнимали.

— Как поживаешь, золотце? — Не успела я ответить, как Бетти Джо продолжила: — В школе выходной?

— Не совсем. — Мне совершенно не нравилось лгать лучшей подруге бабушки, которая, между прочим, всячески помогала им с дедушкой пережить трудные времена после исчезновения моих родителей. — Мы проводим кое-какие исследования для школьного проекта.

— Замечательно! Чем могу помочь? — Бетти Джо сложила у груди руки, словно в молитве. Эта женщина всегда была готова и даже хотела помогать со всякими школьными проектами. Более того, у нее это отлично получалось.

— В библиотеке хранятся старые копии ежегодных альбомов Райли-Хай?

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..

— Само собой. — Ура! — Храним все до единой. Они у нас в специальной секции собраний. Сейчас только ключ возьму.

— Огромное спасибо, — взволнованно улыбнулась я.

— Не за что, дорогая.

Пока Бетти Джо обходила стол и искала ключ, Глюк почти мечтательно заявил:

— Хотел бы я, чтобы и меня кто-нибудь считал дорогим и золотцем.

— Вот даже сказать тебе нечего, — опять фыркнула Бруклин.

Глюк раздраженно поджал губы, а к нам примчалась Бетти Джо с ключом.

— Ну, пойдемте. — Она повела нас в специальную комнату в задней части библиотеки. — Я вас уже записала. Если будет нужна помощь, зовите.

Когда она ушла, я мигом заметила нужный ежегодник и показала на верхнюю полку:

— Вот он — тысяча девятьсот семьдесят седьмой.

— Так что мы ищем? — спросил Глюк и подпрыгнул, чтобы взять альбом, до которого никак не могла дотянуться Бруклин.

Приземлившись, Глюк словно невзначай приобнял ее за талию — якобы чтобы убедиться, что не задел ее в прыжке и она не упадет.

Ни с того ни с сего я начала замечать маленькие подробности вроде намеков на прикосновения. На все это я никогда не обращала внимания, потому что считала эти детали проявлениями близкой дружбы. В конце концов, разве не вел себя Глюк точно так же со мной? Однако, чем больше я об этом думала, тем яснее понимала, что его внимание ко мне как раз и было проявлением той самой близкой дружбы. А вот прикосновения к Бруклин носили более продуманный характер и случались гораздо чаще. Когда, бога ради, чувства Глюка к ней переросли в самую настоящую влюбленность? В третьем классе, когда Брук только появилась у нас, Глюк вроде как слегка неровно к ней дышал, но мне казалось, это превратилось в дружбу. Интересно, в курсе ли сама Бруклин.

Как только Глюк приземлился, она забрала у него ежегодник и села за круглый стол, занимавший большую часть похожего на подсобку помещения. Кажется, Брук и не догадывалась о чувствах Глюка. Может быть, сейчас оно и к лучшему.

Мысленно пожав плечами, я бросила на стол свой блокнот и уселась рядом с подругой, которая уже листала страницы.

— Честно говоря, даже не знаю. Но мистер Дэвис прямо-таки не хотел, чтобы я… Минуточку!

Брук перевернула очередную страницу, и на следующей в глаза тут же бросилось заглавие «В память об Эллиоте Бренте Дэвисе». Это был мемориальный разворот, посвященный погибшему ученику Райли-Хай. Я быстренько рассмотрела коллаж, сделанный в честь этого ученика. Любительские и профессиональные снимки обрамляли главную фотографию Эллиота Дэвиса — студийное фото, на котором он держал футбольный мяч. Внезапно до меня дошло, кто такой Эллиот Дэвис.

— Это брат нашего директора.

— Боже мой! — Бруклин наклонилась над страницей. — Ты права.

— Они даже похожи, — заметил нависавший над нами из-за спин Глюк.

Я постучала по странице кончиками пальцев.

— Это именно та страница, которую разглядывал мистер Дэвис. Он обвел чье-то лицо…

— Лорелея, — шепотом перебила меня Брук и сдвинула палец к одному из снимков вокруг главного фото.

На нем толпа учеников стояла вокруг флагштока рядом со старым школьным зданием. Все смеялись, будто не могли поверить собственным глазам, а я наконец поняла, что на этой фотографии главным героем был брат мистера Дэвиса. Видимо, он и его друзья затеяли что-то вроде розыгрыша, потому что были прикованы цепями к флагштоку и держали в руках плакат, надпись на котором я никак не могла разобрать.