Выбрав момент, когда полицаям надоело бродить между работающими и они опять присели на бревна покурить, Алексей отставил лопату в сторону и подошел к ним.

– Вот что, Василий Дмитрич, – сказал он, – ты прав, неудобно меня оставлять после работы...

– Ну, чего же ты хочешь?.. – Полицай сплюнул на землю.

– А вы поведите меня вон к тому доту! Материал у нас там оставлен – ведра, кирки... Там вот и поговорим.

Полицаи переглянулись.

– Ну что ж, – лениво сказал Петька, – это можно!.. Когда вести-то?..

– А вот я еще немного поработаю – ты подойди и окликни...

– Ладно, ступай, – покровительственно сказал Василий Дмитрич. – Вижу, языку тебя так и чешется. Что ж, поболтаем, если такая охота... Только смотри, болтай дело, а то... – И он многозначительно положил руку на лежавший рядом автомат.

Алексей повернулся и спокойно, словно этот разговор ничего для него не значил, пошел назад... Если бы кто-нибудь знал, как неимоверно трудно вести ему эту жестокую игру, в которой ему надо переиграть профессионального актера и не менее профессионального предателя!

Из толпы работающих на него пронзительно уставились потемневшие глаза Юренева, но Алексей смотрел мимо, словно и не видел их. Два тайных разговора с полицаями в один день на глазах у всех. Очевидно, Юренев уже в полной мере воспользовался этим, чтобы возбудить к нему недоверие. Когда Алексей подошел, все примолкли, делая вид, что усиленно работают. Только по смятенному, полному отчаяния взгляду Кравцова Алексей понял, что тот окончательно сбит с толку.

Минут через пять полицаи встали с бревен, накинули на плечи ремни автоматов и подошли поближе.

– Эй, Охотников! – крикнул Василий Дмитриевич.– Подь сюда...

– Опять! – услышал он за спиной приглушенный возглас Юренева.

Алексей сделал еще несколько взмахов лопатой. Однако Василий Дмитрич хорошо вошел в свою роль.

– Тебе повторять, что ли? – рявкнул он сердито.

Когда Алексей воткнул лопату в землю и стал спускаться с бугорка, на котором все работали, его провожало мертвое молчание.

Полицаи не сказали, зачем уводят Алексея, и это окружило таинственностью неожиданный его вызов. Что им там нужно, в недостроенном доте? Почему они повели Охотникова туда? И вдруг все стоявшие на холме вспомнили недавнее совещание. Конечно, лучшего места и не выбрать. Охотников и полицаи наверняка будут о чем-то сговариваться. Теперь понятно, почему Алексей отказался бежать вместе со всеми. У него совсем другие планы. В полицаи, наверное, метит. Вот и дружков себе завел... Смотрите, как идут – словно не они его ведут, а он их...

Короткими, язвительными репликами Юренев стремился разжечь уже зароненное недоверие к Охотникову. Он стоял посреди толпы и высмеивал каждое движение Алексея. Еременко попробовал вступиться, но тут же получил сильный тумак в спину.

– Молчи! Дружка защищаешь! – крикнул Свиридов.

Невысокий, кряжистый, он терпеливо выполнял самую тяжелую работу и часто приходил на выручку Еременко, а теперь и он не верил больше ни ему, ни Охотникову.

Когда полицаи и Алексей скрылись в котловане, пленные некоторое время подавленно молчали. Все складывалось так, как утверждал Юренев. Человек, которому они верили, буквально на их глазах перебегает к врагу и уже настолько обнаглел, что даже не пытается этого скрывать.

Юренев, прищурившись, что-то обдумывая, посмотрел на котлован и вдруг обернулся к Кравцову, у которого от волнения подергивалась верхняя губа.

– Юра! Пойди-ка послушай. У тебя уже есть опыт!..

Кравцов сделал шаг вперед и нерешительно остановился.

– Ну ты и трус, братец!. – презрительно поморщился Юренев. – Как до дела дошло, так в кусты...

А в это время Алексей и полицаи сидели на дне котлована, пристроившись на груде щебня, и беседовали. Полицаи вновь стремились обрести утраченный ими независимый вид. Это им не удавалось, и от этого они еще больше сердились. Какой-то пленный затащил их в чертову яму, и сиди здесь, жди, когда он раскроет, зачем ему все это понадобилось.

А Алексей все тянул, говорил о каких-то пустяках и главного разговора не начинал. Иногда он умолкал, поглядывал в сторону траншеи, словно к чему-то прислушиваясь, и его спокойствие еще больше раздражало полицаев.

– Да не тяни ты кота за хвост! – наконец взорвался Василий Дмитрич. – Ей-богу, сейчас прикладом огрею! Чего привел? Чего тебе от нас надо? Ну?..

– Хорошо! – неторопливо проговорил Алексей.

Его нервы были напряжены до отказа: неужели, неужели он просчитался? Если так, то он не уйдет отсюда – нападет на полицаев, пусть они его убьют, другого выхода нет. Приняв решение, он вдруг обрел спокойствие.

– Хорошо, – повторил он медленно. – Начнем? – И опять прислушался – ему почудилось, что где-то в глубине траншеи хрустнул камень.

– Чего ты все слушаешь? – обозлился Петька. – Ну, начинай...

– Так вот, господа полицаи, – громко сказал Алексей, – вы помните дот под копной?.. – По тому, как побледнел Василий Дмитрич и растерянно откинулся спиной в угол Петька, он понял, что попал в точку, и еще раз мысленно поблагодарил Колю. – Помните или нет? – повторил он.

– Ну, знаем такой дот, – осторожно ответил Василий Дмитрич. – А дальше что?

Алексей нагнулся вперед, упершись локтями в колени.

– А дальше вот что. Несколько дней назад вы оба, находясь в этом доте, договорились о побеге!..

Василий Дмитрич вскочил и судорожно взмахнул автоматом.

– Врешь, сволочь!.. Не было этого!.. Убью!..

Алексей остался невозмутимым.

– Ну, убей, – медленно сказал он. – Убей!.. Но об этом сегодня же узнает начальник лагеря. Неужели ты думаешь, что я глупее тебя? В верном месте я оставил письмо. А после моей смерти его тут же найдут. Понятно?.. Ну, может быть, ты, парень, опустишь свою игрушку?.. Петя, скажи ему об этом. Ты, я вижу, более разумный человек. Давайте лучше поговорим спокойно!..

Петька встал и потянул Василия за рукав.

– Ладно! – сказал он примирительно. – Давай послушаем. Пристрелить никогда не поздно...

Василий свирепо сверкнул глазами и вновь опустился на место.

– А какое тебе-то до нас дело?.. – глухо сказал он. – Ты, я вижу, жить не хочешь...

– Нет, наоборот, – улыбнулся Алексей. – Я хочу жить так же, как и вы!.. Поэтому у нас интересы общие...

– Чего же тебе от нас надо? – спросил Петька.

Алексей снова взглянул в сторону траншеи; он теперь был почти уверен, что за ближайшим поворотом кто-то стоит.

– Я хочу помочь вам, – сказал он.

– Помочь! – воскликнул Василий. – Ах, чертов сын!..

Но дальше притворяться ему уже было невозможно. Петька подвинулся ближе к Алексею и по-деловому спросил:

– А ты что, знаешь, куда идти?

Алексей пожал плечами:

– Если пойдем вместе, то дорогу найду!..

– А сколько нас? Ты да мы, – поднял три пальца Петька.

– Нет, зачем? Еще люди найдутся...

– Слышал? – обратился Петька к Василию.

Тот молча кивнул головой, и на лице его впервые промелькнуло нечто человеческое.

– Я предлагаю вам, ребята, бежать вместе с нами, – сказал Алексей. – Вот зачем я вас сюда позвал. Вы же сами понимаете: если останемся, и у вас и у нас конец один. А если пойдете с нами, то там мы скажем, что вы нас выручили, и вас простят...

– Где это – там? – спросил Василий.

– Ну, это ты слишком много хочешь знать, – повел бровью Алексей. – Когда придешь – увидишь...

– На опасное дело ты нас тянешь, Охотников, – вздохнул Петька. – Ох, на опасное!..

Алексей развел руками:

– Смотрите, думайте! Ваша воля – вы себе хозяева.

Василий встал.

– Ну, ладно. Засиделись. Идти надо!.. – Он вскинул автомат на плечо. – Мы подумаем. Это еще обмозговать следует...

– А когда дадите ответ? – спросил Алексей.

– Завтра утром, как на работу поведем, так и дадим, – ответил Петька.

Алексей поднял руку.

– Только давайте договоримся: если откажетесь – этого разговора не было. А то сами понимаете... – Он выразительно замолчал.