Убрав клинки в ножны, каждый тут же предложили ей руку. Не желая снова накалять ситуацию, Марион взяла под локоть обоих.

15 сентября 1780 года

Кил раздавал друзьям куски солонины. Дичь закончилась ещё вчера, но это был последний завтрак в пещере, гостеприимно приютившей валлейцев. Через полчаса они отправятся в Манчестер. Зар и Марион заберут у портных одежду. А дальше… дальше всех ждала неизвестность. Поиски нового дома. Где, как — пока никакого чёткого плана.

— Вы не сможете выдавать себя за англичан, — сказала Марион. Проблема не давала ей покоя уже давно, но лишь сейчас осенило решение.

— Почему это? — опешил Кил.

— По многим причинам. У вас до сих пор заметен акцент. Вы не всегда строите фразы идеально. Ваши манеры, взгляды, взаимоотношения отличаются от английских. Вы не слишком хорошо знакомы с нашей историей. У некоторых и внешность неподходящая. Например, ты Дэрэлл. Со своими чёрными волосами, тёмно-карими глазами и слишком смуглой для англичанина кожей ты скорее сошёл бы за испанца. И наконец ваши лошади неведомой в Европе породы.

— Что же делать? — растерянно вопросила Эстэлия.

— Как я понимаю, у тебя есть идея? — Дэрэлл посмотрел на англичанку выжидающе.

— Есть, — улыбнулась Марион. Он всегда ловил налету. — Я немного рассказывала вам об Америке. Вот американцами, решившими по каким-то причинам вернуться на историческую родину, вы и должны представляться. Там живут потомки переселенцев из разных стран. Культура другая, всё другое. И говорят они иначе. Однажды мне довелось слышать рассказы приехавшего оттуда миссионера. А лошади — думаю, их можно выдать за американских мустангов.

Марион с Заром вышли из последней, двенадцатой по счету, пошивочной мастерской. Солнце ещё стояло высоко — можно смело возвращаться к лес, где их ждали друзья.

— Марион, душенька! — вдруг услышала девушка знакомый девичий голосок.

Внутри всё оборвалось. Еле заставила себя обернуться. Пэтти, их соседка, уже спешила к ней, оставив брата с каким-то ещё мужчиной на другой стороне улицы.

— Как я рада тебя видеть! Ты что же, уже вернулась из Девоншира? — щебетала Пэтти, а сама всё бросала любопытные взгляды на Зара.

Марион совершенно не представляла, что бы ей делать в Девоншире, но на всякий случай кивнула. Вообще там, в Торки, жила тётя Конни, овдовевшая пару лет назад. Но с чего соседка взяла, будто она ездила её навестить?

Впрочем, то меньшая из проблем. Необходимо познакомить это свалившееся на голову несчастье с Заром. Только кем же его представить?

— Это… — Марион замялась, совершенно не зная, что солгать.

— Дай-ка я угадаю, — перебила её Пэтти, похоже, желая впечатлить мужчину своей сообразительностью. — Очевидно, это сэр Питер Коллинз, твой кузен из Девоншира? — она улыбнулась самой обворожительной из своих светских улыбок.

— Верно, — воспользовалась Марион версией приятельницы. Настоящий кузен Питер был младше Зара лет на пять минимум. Но приезжал в Ланкашир лишь раз, ещё в отрочестве. Оставалось надеяться, что больше он не появится здесь никогда.

Зар отреагировал на знакомство с истинно английской сдержанностью. Пэтти была явно разочарована отсутствием интереса со стороны потенциального жениха и вновь переключила внимание на соседку.

— Душенька, как здоровье вашего папеньки? Он всё ещё болеет?

Марион побледнела. Сердце до боли сдавила тревога.

— А что с ним? — выдохнула она, напрочь позабыв о притворстве.

— Пол тебе не рассказывал? Наверное, не хотел расстраивать, — Пэтти опять нашла объяснение самостоятельно. — А где, кстати, он сам? Как я понимаю, вы только возвращаетесь из Девоншира?

— Да, — не стала отрицать Марион. — Брат отлучился ненадолго. Что с отцом?

— Ох, — Пэтти сделала трагичное лицо. — С сердцем что-то. Я слышала, он был чуть ли не при смерти. — Она утешающе коснулась руки приятельницы. — Но ты не переживай раньше времени. Быть может, мистеру Уилсону уже лучше.

— Нам пора, — сказала Марион, не в силах больше плести ложь, да и вообще думать о чём-либо.

— О, конечно, — с пониманием воскликнула Пэтти. Бросила на Зара полный сожаления взгляд — как будто лишилась любимого украшения, и двинулась назад к своему брату. Скромной, но восхитительной, почти воздушной походкой.

Правда, на лице мужчины не отразилось ни единой эмоции.

— Возможно, твой отец уже идёт на поправку, — попытался он успокоить Марион. — Жаль, конечно, что у вас здесь нет магов…

— А вы и лечить магией умели? — удивилась она.

— Естественно.

Зар вскочил в седло и усадил девушку перед собой. Навьюченная нарядами лошадь шла, привязанная к хвосту его кобылы.

— Всё будет хорошо, — прошептал мужчина на ухо, крепче обняв её, когда они выехали за пределы Манчестера.

Но у Марион сердце было не на месте. Отец. Он же безумно переживает из-за её исчезновения! Неудивительно, что слёг с сердцем. Она бы, случись такое с кем-то из сестёр или братьев, тоже сходила с ума! Бедный-бедный папочка. А если его сердце вовсе не выдержит?

За переживаниями девушка и не заметила, как они добрались до места в лесу, где их дожидались остальные.

— Дэрэлл! — Марион ринулась к лидеру валлейцев, едва Зар ссадил её с лошади. — У меня отец тяжело болен. Я должна вернуться домой!

— Как ты узнала, что твой отец болеет? — поинтересовался тот, нахмурившись.

Девушка рассказала о случайной встрече с соседкой.

— Дэрэлл, прошу, пойми… — она с трудом сдерживала слёзы.

Мужчина молчал, размышляя.

Но неожиданно англичанка обрела поддержку в лице Эстэлии. А впрочем, как раз весьма ожидаемо, только Марион сейчас было всё равно, что та действовала отнюдь не от чистого сердца.

— Давайте её отпустим, — предложила Принцесса. — Языку нас научила. Про Англию, что могла, рассказала. Зачем она нам ещё?!

Дэрэлл едва заметно усмехнулся, бросив взгляд на сестру.

— Что значит, зачем?! — возмутился Кил. — Думаешь, одного знания языка достаточно, чтобы освоиться на чужой земле, не привлекая к себе лишнего внимания? Без подсказок Марион мы везде будем попадать впросак.

— Мы же американцы — нам эта земля по-любому чужая, — парировала Эстэлия.

— Об этом необязательно объявлять в каждой таверне, — буркнул он.

— Дэрэлл… — в глазах Марион застыла мольба.

Тот посмотрел на Кила. Затем на Зара. И объявил:

— Я подумаю. Ответ дам через полчаса.

Спорить девушка не стала. По крайней мере, сейчас — пока он ещё не сказал нет. Но что делать, если упрётся? Бежать? Бесполезно. Найдут в два счёта! Кил, как выяснилось, потомственный охотник. И превосходный следопыт. Если бы он согласился ей помочь…

Марион брела, не глядя куда. И вдруг уткнулась в мощную грудь.

— Не оставляй нас, — прозвучало раньше, чем она успела обратиться с просьбой.

Кил поднял кверху её голову за подбородок. В серьёзных карих глазах читалось нечто пронзительное, от чего нельзя было отмахнуться. Боль? Да, похоже.

— А если бы заболел твой отец? Ты бы поехал к нему или просто вычеркнул бы его из памяти — пусть умирает?

Чувство в глазах мужчины стало острее в разы. Марион казалось, оно режет её душу. На кусочки. Взгляд помимо воли застлали слёзы, как девушка ни старалась их сдержать.

— Да, поехал бы, — честно ответил Кил и двинулся прочь.

Марион утёрла непрошеные слезы. Но в груди всё равно щемило. А Зар что же, ни слова не скажет ей на прощанье? Обиделся? Вовсе не понимает, что она должна вернуться домой, успокоить и поддержать отца?

Живы ли его родители, Марион даже не знала. Кил много рассказывал о своей семье, пока учил её стрельбе из лука. Да, после нападения разбойников она решила, что вовсе нелишне уметь постоять за себя.

А Зар занимался с ней фехтованием. Но с ним речи о родителях как-то не заходило. Возможно, если их давно нет в живых, ему действительно не понять… Или ей просто хочется верить, что у него есть причины даже не подойти? В груди защемило сильней. Никакие причины не оправдание…